Умора (сборник) - Петр Романенко

– В городе так не делают, да и люди кругом, – говорили мы ему.

Тогда он выходит и кричит.

– Люди! Люди!

Из окон высовываются любопытные.

– Отвернитесь.

И справляет нужду. С теплотой вспоминает свою далекую цивилизованную жизнь – службу в армии. Когда он вернулся, земляки его спрашивали: «Небось, посмеивались там над тобой, рассказывали всякие анекдоты про чукчей, говорили, мол, чукча тупой?».

– Нет, самый тупой был армянин, он все думал, что чукча – женщина.

Служил он справно, добросовестно, ему доверяли разные ответственные дела. Однажды ему поручили серьезное задание – осуществлять пропуск на совещание, где обсуждались какие-то важные секретные вопросы. Поставили Егора у входа и сказали: «Пропускать только тех, кто знает пароль. Пароль – это такое секретное слово. Разглашать его нельзя. На сегодня пароль “Ямал” – полуостров такой есть».

И вот прибывают участники совещания. Подходит прапорщик.

– Стой! Пароль Ямал знаешь?

– Знаю.

– Проходи.

Идет офицер.

– Стой! Пароль Ямал знаешь?

– Нет.

– Ну, полуостров такой есть.

– Есть.

– Проходи.

Прошло некоторое время, дядя освоился, начал выходить из дома, знакомиться с городом и городской жизнью, а вскоре уже перестал шарахаться от машин и трамваев, стал ездить на транспорте. Однажды на остановке увидел господина, который еле стоял на ногах, обнимая столб.

– Мужик, ты почему тут стоишь?

– Трамвай жду.

– Тебя, однако, со столбом в трамвай не пустят. Я тоже ее жду.

– Не ее, а его, тундра! Трамвай мужского рода.

– А я под колеса ей не заглядывал!

Дядя уже неплохо освоился, сориентировался и, гуляя по городу, был свидетелем разных событий. Был он однажды очевидцем ДТП. Новенький запорожец врезался в столб, сильно разбился. Водитель ходит вокруг, охает, матерится, причитает:

– Ну надо же случиться такому! Всю жизнь копил, недоедал, ходил в чем попало и вот тебе на.

Дядя тоже запереживал, не выдержал:

– Мужик, зачем же ты такую дорогую машину покупал?

Гуляя по улицам, дядя Егор узнавал много новой информации и много новых для себя слов. Придя домой, он расспрашивал нас, просил объяснить.

– Пидиатр – это женский врач?

– Нет, это детский врач.

– А почему же тогда пи-и-диатр?

– Не пидиатр, а педиатр – больше на чисто мужского смахивает.

И вот решил дядя Егор попробовать себя в бизнесе. А началось с того, что ему навязали два лотерейных билета, сказали, что он обязательно выиграет. И точно. Пришло время, пошел дядя проверять билеты. Приходит домой хмурый.

– В чем дело, дядя Егор?

– Холодильник выиграл.

– Так радуйся! Почему ты расстроился?

– Зачем я покупал второй билет, однако? Деньги зря истратил.

Решил дядя, что в городе люди порядочные и честные, не обманули же с лотерейным билетом. Однажды на рынке дядя пообедал в буфете и ушел, не заплатив; то ли забыл, то ли не понял – там ведь все цены в у. е. Вот он и подумал, что поел и у. е…. Но почувствовал, что сделал что-то не так. Он решил уточнить у прохожих. На глаза ему попался бойкий паренек с добрыми, как у Ленина, глазами.

– Слушай, парень, я поел в буфете и забыл заплатить. Это плохо?

– Нет. Будет плохо, если догонят. Я вижу, мужик, что ты честный и умный человек, ты мне сразу понравился, открою тебе одну тайну. Мне из Зимбабве нелегально привезли гопколитовое масло. Могу предложить тебе, хороший ты человек, себе хотел оставить, да деньги нужны.

– Это что еще за масло? Зачем оно мне?

– Как зачем? За ним все гоняются, готовы заплатить огромные деньги за маленький пузырек, а я тебе отдам целую бутылку по дешевке.

– Так зачем оно нужно?

– Если этим маслом смазать спираль электрической лампочки, она будет служить очень долго, практически вечно. Представляешь, какие бабки можно делать! Можно покупать лампочки, смазывать нити накаливания и продавать по более высокой цене. Оторвут с руками! Кстати, мой друг бизнесмен недавно получил партию лампочек. Давай купим всю партию оптом – будет дешевле.

Дядя Егор, как я уже говорил, человек умный. Он сразу понял свою выгоду, купил это масло и лампочки, отдав все деньги, которые у него были. Приехал домой счастливый и довольный совершенной удачной сделкой. Оставалась мелочь – узнать, как смазывать спирали лампочек. В ответ на этот вопрос все крутили пальцем у виска. Дядя хотел спросить об этом у парня с добрыми, как у Ленина, глазами, но тот, как назло, куда-то запропастился. Ну да ладно, – думал дядя, – разберемся. Короче говоря, не понравилась дяде Егору такая предпринимательская деятельность, не понравились ему и городские люди.

– Недобрые, оказывается, здесь люди, – сетовал он, – подсунули мне вместо масла олифу, олифой смазывать спирали лампочек нельзя – пожарные не разрешат.

Засобирался, заспешил к себе в тундру. Решили отправить его самолетом, заняли денег, купили билет. Приехали в аэропорт, там дядю Егора ожидало новое испытание. В зале стоял диковинный игровой автомат. Подходишь к нему, бросаешь в окошко сто рублей, и автомат рассказывает все о тебе. Дядю Егора это чрезвычайно заинтересовало. Он подошел, бросил сто рублей, автомат ему говорит:

– Ягелев Егор Сергеевич, чукча, пятьдесят пять лет, вылетает рейсом 300, Челябинск – Якутск.

Вот это да! Дядя был сражен наповал. Он отошел, снял шапку, снял доху, изменил внешность, подошел, бросил сто рублей, автомат говорит:

– Ягелев Егор Сергеевич, чукча, пятьдесят пять лет, вылетает рейсом 300, Челябинск – Якутск.

«Ну надо же! Узнал, однако. Все равно я тебя обману», – думает дядя. Он наклеил усы, бороду, разулся, подошел, бросил сто рублей и опять автомат:

– Ягелев Егор Сергеевич, чукча, пятьдесят пять лет, вылетает рейсом 300, Челябинск – Якутск.

Но дядю уже понесло. Он раздевался, переодевался, менял все, что можно заменить, подходил, но автомат неизменно выдавал ту же информацию. И вот уже в который раз, поменяв свой облик, даже постригшись наголо, он подошел, бросил сто рублей, а автомат ему говорит:

– Ягелев Егор Сергеевич, чукча, пятьдесят пять лет, если бы не выделывался, улетел бы рейсом 300, Челябинск – Якутск.

Самолет, тем временем, улетел уже пятнадцать минут тому назад.

Кузьмич

Этим летом я ездил отдыхать в дом отдыха. Хорошо! Чистый воздух, речка, сосновый бор – красота. Соседи оказались хорошие ребята. Кузьмич – пенсионер, Антон – инженер грамотный, образованный человек, учился за границей. В Харькове. Мы как-то сразу сблизились, сдружились, вместе ходили на пляж, ездили на экскурсии, ходили в турпоходы, познакомились со всеми достопримечательностями и злачными местами в доме отдыха и его окрестностях. Хорошо отдыхать! Но еще лучше, если подберется хорошая, здоровая компания, тогда гораздо веселее и интереснее. Без женщин какая компания? Без женщин скучно везде. Женщин на отдых приехало много: разных возрастов, комплекций и расцветок. Глаза разбегаются. Приглянулась мне в столовой за соседним столиком блондинка. Я захотел познакомиться с ней как можно ближе. Но она не одна, с напарницей – рыжей молодухой лет сорока. Надо, чтобы кто-нибудь взял на себя рыжую. С Антоном говорить бесполезно, у него другие интересы.

Однажды приходим с Кузьмичом к себе в комнату, Антона нет. Куда же он делся? На пляже были вместе. Да ладно, придет. Через некоторое время заходит сосед по столу и говорит:

– Заберите своего друга, сидит в летнем кафе пьяный и зовет какую-то Любу.

Мы пошли в кафе и видим: за столом сидит Антон один и кричит:

– Люба! Люба!

– Ты что раскричался? – рассердились мы.

– Помогите мне.

– Что тебе помочь?

– Спеть песню, я слова забыл.

– Ты совсем уже одурел! Пошли домой.

– Ну не хотите, я один спою. Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить, – еще громче заорал он, вспомнив, наконец, слова. Мы взяли его под руки и потащили к себе, а он упирался, вырывался и все пел, демонстрируя феноменальное отсутствие музыкального слуха.

На Антона надежда плохая, он мастер по другой части – по части выпить. Золотые руки! Буду делать ставку на Кузьмича, он хоть и староват малость, на пенсии уже два года, но еще крепок. В молодости был зело охоч до женского пола, за свою жизнь накопил богатый опыт в этом деле. Правда, радикулитом мается, но сейчас вроде бы ничего, прогрел на песке поясницу, пока работает. Вечером я решил поговорить с ним, выяснить его отношение к женщинам, а главное – его возможности.

– Кузьмич, ты вот видел – за соседним столиком сидят две женщины, одна помоложе, другая – рыжая? Живут вдвоем в комнате. Что ты со своей богатой практикой можешь сказать о них?

– Видел. Они вчера на танцы приходили. Женщины хорошие.

– Вот-вот, Кузьмич. Давай с ними сходим на танцы и закрутим шуры-муры.

– Что ты! Какой из меня танцор? Хромой, плешивый, как в песне поется: «Одна нога была другой короче, другая деревянная была».