Раритет - Юлия Зайцева

– Я запомню ваши слова, комиссар, – Влад постарался искренне улыбнуться, но получилось немного натянуто. Видно было, что в присутствии Сантьяги он чувствует себя крайне неудобно. – У меня к вам только один вопрос. Это касается той картины… Почему она выгорела, комиссар? Мне казалось, я все делал правильно.

– Вы действительно все делали правильно, – согласился комиссар. – Просто случилось непредвиденное. Дело в том, Влад, что на этой картине стояла личная магическая подпись художника, ее написавшего. Собственно, ничего особенного эта подпись из себя не представляла. Просто предохраняла картину от старения и делала абсолютно невозможной ее подделку. А когда вы попытались преодолеть защитное заклинание, оберегавшее картину, ваше грубое вторжение в магические поля привело к некоему конфликту. Защитное заклинание «Глаз Валькирии», по идее, должно было уничтожать, точнее сжигать, любого, кто приближался к картине ближе, чем на пять метров. Но вместо этого, в тот момент, когда вы активизировал свои артефакты для его нейтрализации, произошло непредвиденное: магическая подпись дала сбой в работе «Глаза Валькирии» и в результате, вместо того чтобы спалить вас, «Глаз» спалил то, что, по идее, должен был охранять. Редкий случай, но такое случается, даже в магии. Я понял это по остаткам магической энергии в кабинете Алира. Потом сопоставил еще кое‑какие данные. И теперь абсолютно уверен, в том, что говорю.

– Мда… нет в этом мире совершенства, – задумчиво протянул Кортес, отпивая из бокала. – Но Алиру от этого не легче.

– Думаю, – комиссар лукаво улыбнулся, – он уже утешился новым раритетом. 

 – Зачем ты хотел меня видеть, Сантьяга? – завернутый в черный плащ повелитель Нави пристально изучал расположившегося перед ним на столе нава в светло‑бежевом костюме. – Чтобы лишний раз продемонстрировать мне свою ужасную обновку. Опять между прочим белую.

– Бежевую, князь, бежевую, – поправил его Сантьяга. – И это не обновка. Я уже как‑то надевал этот костюм.

Черная фигура недовольно заклокотала и еще глубже завернулась в окружающий ее тягучий, почти осязаемый мрак.

– Мне это безразлично. Чего ты хотел?

– Ничего особенного, всего лишь сообщить одну маленькую, но приятную новость. Помните тот портрет с вашим изображением, что достался Алиру Кумару по наследству от предка и висел в его кабинете? И который он не хотел продать вам ни за какие деньги. – Черный капюшон неспешно качнулся. – Его больше нет. – Сантьяга закинул ногу на ногу и с интересом посмотрел на Князя. Сквозь вьющийся вокруг того плотный мрак трудно было что‑то разглядеть, поэтому Сантьяга скорее ощутил заинтересованность повелителя Нави.

– Ты избавился от него?

Комиссар качнул головой.

– Все сложилось намного лучше, чем я даже мог предположить. Всю грязную работу за меня сделал рыцарь Ордена и его наемник.

– Только избавь меня от подробностей.

– Как пожелаете.

– Картина точно уничтожена?

– Можно считать и так. Восстановлению не подлежит. Так что можете больше не волноваться. Единственное ваше изображение, князь, кануло в Лету. А охотники нарисовать вас еще раз, думаю, найдутся еще не скоро. 

 Всего через час он улетает в Италию. К жене и ребенку. И они опять будут жить втроем в их просторной, но такой уютной белокаменной вилле на берегу моря. Нет, в Москву он еще обязательно вернется. Возможно даже довольно скоро. Искать вдохновения, когда оно опять закончится. Сейчас же Алир чувствовал, как энергия творчества переполняет каждую его клеточку. Хотелось немедленно схватиться за кисть и начать творить новый шедевр. Но нельзя. В Италии его ждут жена и ребенок, и он обещал приехать. А вдохновение подождет. Тем более, что главные его генераторы он везет с собой.

Алир подошел к широкой кровати, на которой были разбросаны его личные, еще не упакованные в сумки вещи и выбрал из общей кучи тяжелую резную коробочку красного дерева. Внутри, на черном бархате покоилась изумительной красоты золотая маска – тончайшая китайская работа. Несколько мгновений Кумар любовался изящным изделием. По истине, трудно было поверить, что его изготовил чел. А может быть, и не чел? История маски, а точнее ее создателя, затерялась в веках.

Алир закрыл коробочку и перевел свой взгляд на нечто большое и квадратное в специальном кожаном чехле, стоящее у кровати. Шас осторожно расстегнул чехол. Внутри оказалась картина. Мрачная, в черно‑синих тонах и вместе с тем пропитанная удивительной энергетикой. Единственный портрет самого Князя Темного Двора. Алир не знал, почему Князь был так недоволен фактом существования этого портрета, но теперь это уже и не важно. Ныне, когда все думают, что картина погибла, Князь и Сантьяга наконец‑то оставят его в покое. Но сколько усилий ему пришлось приложить для этого.

Нет, изготовить копию ему не составило труда, да и с магической подписью особых проблем не возникло. Технология ее изготовления передавалась в их семье по наследству. Сложнее всего было зарядить подпись так, чтобы она среагировала с «Глазом Валькирии». Но все получилось, и даже лучше, чем он предполагал. Даже амбициозный глупец де Гор как нельзя лучше сыграл свою роль. Жаль, конечно было уничтожать голема. Возможно это была одна из лучших его работ в этой области. Но загадочный коллекционер выполнил возложенные на него функции и должен был исчезнуть, не оставив следов. И Алир знал, что так оно и произошло. Золотая табличка с заклинанием, надежно спрятанная на теле голема, превратила его в кучку праха всего через двадцать минут после разговора с де Гором в баре.

Алир вздохнул и погладил простую деревянную рамку. Жаль, конечно, что теперь он уже никогда и никому не сможет продемонстрировать свой шедевр. Не в Тайном Городе, во всяком случаи. Но разве это цена, за просто обладание таким раритетом и факт сознания того, что ему удалось обвести вокруг пальца самого Сантьягу? Очень немногие в Тайном Городе могли похвастаться, пусть даже перед самим собой, подобным достижением.

Алир застегнул чехол, вернул его на место, удовлетворенно хмыкнул и вышел из комнаты, прикрыв дверь.