Новая жизнь темного властелина. Часть 2 - Андрей Анатольевич Федин

Выронила кружку, свалилась к моим ногам и носатая. Расщедрился на плетение и для неё. Успел вовремя: падая, служанка окатила мне вонючим эликсиром лишь сапоги — на штаны не попало ни капли.

Следующими отоварились «параличом» дамы в жилетках. Давление на мои руки ослабло: женщины грохнулись на диван. Та, что держала мою правую руку, уткнулась губами мне в ухо.

А вот то, что свалилась на пол льера иль Гише, стало для меня сюрпризом.

* * *

— Эй, красавица, — сказал я.

Похлопал льеру по щеке.

В неё я заклинание не бросал. Уверен в этом. Хозяйка дома свалилась на пол без моей помощи. Упала в обморок? Или притворялась?

Если второе, то льерой можно восхищаться: среагировала на ситуацию она с завидной скоростью.

— Хватит прикидываться мёртвой, льера. Открывай глаза. Не переживай: пока ты не натворила чего-нибудь ещё, пальцем тебя не трону. Слышишь? Обещаю. И даже не изнасилую — не надейся.

Веки иль Гише задрожали. Губы льеры скривились.

Взялся за ворот блузы — рывком поставил женщину на ноги.

В очередной раз почувствовал, как меня окатило сырой маной.

Льера дважды плеснула в меня энергией, пока изображала бесчувственное тело. Представляю, что она сейчас чувствует: явно не такой реакции она от меня ожидала. Но пока только заставила шевелиться волоски на моих руках.

— Ты не мужчина, — прошипела иль Гише.

Приподняла веки.

— Вполне себе мужик, — сказал я. — Все признаки мужского пола у меня присутствуют — можешь не сомневаться. А что касается женской энергии… Представь себе, бывают и такие мужчины, на кого не действуют эти ваши шуточки с её расплёскиванием.

— А такие, действуют?

Почувствовал толчки ударов. Острие похожего на шило ножа трижды проткнуло мой кафтан напротив печени. Пронзить «кожу дракона» не сумело — лишь попортило одежду.

Ударил женщину по руке — нож отлетел в сторону, беззвучно приземлился на ворс ковра.

Льера поморщилась, закусила губу.

— Ловко у тебя получилось, — сказал я.

Прижал хозяйку дома к стене. Ощутил на лице тепло её дыхания. Должно быть, забавно мы смотрелись со стороны. Она — несчастная жертва. Я — упивающейся своей силой насильник.

— Мерзкая колдунья!

Льера выплюнула фразу мне в лицо вместе с брызгами слюны.

Я утёрся.

Сказал:

— Здрасьте, приехали. А так хорошо начиналось. Ведь разобрались уже, что я мужчина. Колдун, а не колдунья, моя дорогая. Не путай.

Иль Гише не поддержала мой шутливый тон.

Попыталась отстраниться от меня, упёрлась затылком в стену.

— Я найду тебя, — сказала льера. — Вот увидишь. И прикажу тебя убить.

На шаг отступил от неё.

— Зачем меня искать? — спросил я. — Не прячусь. И прятаться не собираюсь. Остановился в гостинице «Столичная». Я там единственный мужчина — найдёшь без труда. Можешь прислать мне вызов. Не откажусь от честного поединка. А можешь подослать убийц — вернусь сюда и надеру тебе задницу. Услышала меня, женщина?

— Жди.

Страха в глазах льеры не заметил. Они смотрели на меня гневно, с вызовом. Младшая иль Гише, конечно, не такая сильная, как её сестра, но боевитая. И безжалостная — ткнула меня ножичком, особенно не задумываясь. Нельзя такое прощать.

— Обещал, что не трону тебя, — сказал я. — И обещание сдержу. Пока.

Льера вызывающе ухмыльнулась.

Добавил:

— Но твоя выходка с ножом мне не понравилась. Не люблю, когда в меня тычут железками. За это тебя накажу: оставлю тебе, красавица, кое-какой подарок. На память о нашей первой встрече. Мы, мужчины с острова колдуний, такие — злопамятные: будешь вспоминать о нас и злиться. С нами, дорогая моя льера иль Гише, лучше не связываться.

Глава 44

Спустился по ступеням крыльца, взглядом отыскал Васелеиду. Та прогуливалась среди деревьев сада. Заметила меня — поспешила навстречу. Не поинтересовалась, почему задержался. Молча пристроилась позади меня, подстроилась под мой темп, зашагала следом.

С раздражением подумал о том, что никаких планов на сегодня строить уже не стоило. Скоро стемнеет, а бродить ночью по незнакомому городу — не самый умный поступок: так мы увидим вовсе не те достопримечательности Ревы, которые меня интересовали. Решил вернуться в гостиницу.

Там сможем и поесть, и выспаться. А утром уже отправимся исследовать столицу королевства. До завтра её красоты никуда от нас не денутся.

Едва мы с Васей вышли за ограду, как в паре шагов от нас, у края мостовой, остановился экипаж — старенькая скрипучая карета. Возница мазнула по нам равнодушным взглядом, сплюнула сквозь зубы. Лошадь лениво махнула хвостом, уронила на мостовую полдюжины комков навоза.

Дверь кареты распахнулась — на землю спрыгнула коротко остриженная лопоухая женщина. Осмотрелась, мазнула подозрительным взглядом и по нам с Васей. Протянула в салон руки, помогла сойти на землю коротконогому круглолицему… мужчине.

Не сомневался, что этот облысевший толстячок — именно мужчина. С невзрачным лицом, не атлет, представитель мужского пола не первой свежести. Я прикинул: ему наверняка перевалило за сорок лет. В его половой принадлежности не усомнился. В отличие от местных женщин, мальчика от девочки я отличал безошибочно и с первого взгляда.

Коротышка пугливо вцепился в руку своей спутницы, плаксиво скривил морщинистое лицо. По его взгляду определил, что мужчина не понимал, куда и зачем его привезли — он шарил глазками по сторонам, заискивающе посматривал нам с Васей в лица. Мог бы — он ещё и завилял бы хвостом, подобно выброшенной на улицу комнатной собачонке.

Значит, льера меня не обманула. Она действительно сегодня ждала заказ. Вот за кого меня поначалу приняла служанка льеры иль Гише — за одного из этих несчастных. Неужто я выглядел так же жалко? Или для женщин этого мира любой мужчина жалок по определению?

— Жди, — велела вознице спутница толстяка.

Обронила: «Льеры», кивнула нам головой, одарила нас фальшивой улыбкой.

Кивнули ей в ответ.

Лопоухая ухватила мужчину за руку, повела его по только что пройденному нами маршруту — за ограду, к крыльцу дома льеры иль Гише.

Мужичок суетливо переставлял ноги, отсчитывая короткие шажки. Не забывал при этом вертеть головой. Со спины казалось, что строгая родительница ведёт за руку своё малолетнее чадо.

Проводил их взглядом.

Подумал: «Этот вряд ли окажет сопротивление».

Уверен: хозяйка дома ночью отыграется на толстяке. Тепла и ласки он от неё не дождётся. Вот только вряд ли она сумеет заняться с толстяком тем, чем привыкла заниматься