Опасные манипуляции 4 - Роман Феликсович Путилов

не видать мне подарка от Деда Мороза на Новый год. Я сунул немного пачек крупных купюр в свою спортивную сумку, а «дипломат», с распахнутым нутром, положил в центре прихожей.

Из интересного я нашел большой оружейный чехол утилитарного защитного цвета, что стоял тут же в кладовой. Когда вжикнула молния чехла, сердце мое чуть не остановилось — мне открылся новенький карабин «Тигр», с дорогим ореховым прикладом и золотистой надписью на затворной коробке «Хамзату Икрамовичу Хлоеву к юбилею от коллег». Судя по всему, юбиляр предпочитал другие виды охоты, поэтому, дорогой подарок был с благодарностью принят и отложен в кладовочку, за ненадобностью.

Из полезного я взял «Жидкость для поджига» и спички, после чего, закончив все дела в подвале, поднялся в гостиную, где, сидя на стуле, меня ждала бледная Люда.

— Ну что, готова?

— У нас ничего не горит? — женщина, на мгновение забыв о ране на ноге, стала тревожно принюхиваться.

— Горит. Я в подвале поджог лужу крови, что из тебя натекла.

— Так этот же, без ног, задохнется. И вообще, его надо с собой взять.

— Люда, а давай просто хозяина дома дождемся и ему шеи наши подставим, чтобы не мучится. Куда мы денем безного психа? Тем более, возможно, он такое же говно, что и Хлоев, просто проиграл.

Пока Люда дулась, разыгрывая из себя «Мать Терезу», я набрал номер «Ноль три» на радиотелефоне «Панасоник», стоящем на тумбе у телевизора.

— Ты что делаешь?

— Спокойно, Маша. — я махнул приложил палец к губам, чтобы моя подруга помолчала, тем более, что на том конце провода, наконец подняли трубку.

— Третья, что у вас случилось.

— Здравствуйте, девушка. Это говорит Ваксин Петр Владимирович. Я из своего дома наблюдаю, что из подвала дома Хамзата Икрамовича дым идет. Боюсь, пожар у него, так что выезжайте немедленно.

— Вас поняла, Петр Владимирович, две машины немедленно высылаем. — отчеканила дежурная из пожарного депо и отключилась.

— Ты что творишь! — начала шипеть, то ли от боли в пострадавшей ноге, то ли от злости, Люда, когда я подхватил ее и потащил к выходу: — А это что такое?

— Милая, я вызвал пожарных, как положено. — Я пыхтя, распахнул дверь и вытащил девушку на крыльцо. Сама по себе девушка весила по силам, но мешалась сумка с деньгами и обрезом и чехол с винтовкой, который я просто не мог оставить в этом доме: — Они будут здесь через пять минут и обнаружат в подвале того бедолагу. И безногий не задохнется к их приезду, я облил и поджог только твою кровь на бетонном полу, она прогорит и потухнет. Я чемодан с деньгами я оставил в прихожей, как премию героям- пожарным, прикинь, как они обрадуются такому сюрпризу. Вот черт!

— Коля, что?

— Наш дружок нас засек — не поворачивай голову.

— Какой дружок? — несмотря не предупреждение Людмила сделала попытку завертеть головой, что я тут же пресек физически:

— Не верти головой, говорю. Ваксин –сука, на крыльцо выполз, и на нас смотрит. Сейчас, постой здесь, я решение трибунала приведу в исполнение.

— Какое решение?

— Стой, я сказал! — низко опустив голову, я, сбросив с себя чехол с «Тигром», как можно приветливее, закричал: — Петр Владимирович, тут Хамзат Икрамович просил вам передать!

Ваксин, хитрый сукин кот, очевидно, что-то почувствовал. Постояв несколько секунд в нерешительности, он принял какое-то решение и юркнул в дом, громко хлопнув металлической дверью за собой.

Вряд ли Петр Владимирович вбежал в дом срочно заварить мне чаю. Поняв, что привести приговор в исполнение сегодня не получится, я недоуменно развел руками и вернулся к своей половине, подставив ей крепкое плечо.

— Что случилось, какой трибунал?

— Наш с тобой. Изучив совокупность доказательств я приговорил Ваксина к исключительной мере революционной защиты. Но он в доме спрятался, а нам пока некогда его исполнять. Хорошо, что у него на нашу сторону окошки не выходят. Вряд ли он сейчас через щель в двери за нами наблюдает. Давай, любимая, шевели ножкой, а то скоро пожарные примчатся.

Когда я заволок Людмилу в сень соснового бора, снизу, со стороны города, стали слышны завывания пожарных сирен.

Мы расположились в бору, возле нашей машины, выпустив из нее истосковавшегося Никсона. Пережив прилив его бурной радости, я полез в багажник, где уже полгода у меня хранилась «усиленная» аптечка, собранная по советам знакомого хирурга, из первоначального набора от аптечки остался только чехол с красным крестом и пара упаковок стерильного бинта.

— Сейчас милая начнем тебе ногу бинтовать — я, расстегивая на ходу бокс с средствами скорой помощи подбежал к снимающей пакет с истерзанной ноги Людмиле. После чего сразу остановился. Да, нога была покрыта коркой крови, какими-то струпьями, места укусов бугрились краснотой, но зияющих ран, от, проникших до, клыков оборотня не было.

— Милая, а это что? — я с облегчением застегнул аптечку — большую часть медицинских манипуляций я знал только теоретически, с такими ранами, что нанесла моей любимой мохнатая тварь, я ранее один на один, не встречался.

— а это та мерзкая черная тряпочка, что ты все время вбросить хочешь, мне помогла! — сварливо пробубнила Люда, критически осматривая багровые опухлости на щиколотке: — Просто, теперь, меня с ее помощью, убить стало затруднительно.

— Я готов принести извинения твоей тряпочки. Чем еще могу вам с тряпочкой помочь?

— Извинения приняты. У нас есть вода, а то я такой грязной быть не хочу.

— Сейчас канистру принесу.

— И тряпку какую-нибудь, чистую захвати.

Когда ногу отмыли и вытерли, настроение повысилось у нас обоих. Учитывая обстоятельства, нога выглядела вполне прилично.

— Солнце, если тебе ничего не надо, я схожу, посмотрю, что там, в поселке творится.

— Сходи, только на обратном пути собери траву разную, какую встретишь. Мне надо будет взвар сделать, а то рубцы могут на месте укусов образоваться.

— Все сделаю, солнышко. Не скучай. — я подхватил верный обрез — брать с собой незнакомую винтовку я не видел смысла, и пошел в сторону дороги.

В коттеджном поселке шла нездоровая возня, очень нездоровая. Возле дома Хасаева стояли два потертых «ЗиЛа» в красных ливреях, чуть в стороне кучковался десяток огнеборцев, нервно затягиваясь сигаретами. Чуть в стороне присутствовала «РАФик» «скорой медицинской помощи», через приоткрытую дверь медицинской кареты было видно, что люди в голубой медицинской форме возятся с