Чужак - Игорь Дравин

Падре нужно брать уроки риторики у Матвея. Просто, понятно и величественно излагать, пользуясь голосом, как средством для подчеркивания необходимого, очень трудно. Но живут весело. Постоянный бой с тварями. А Орхет молодец. Создал и натаскал отряд, и вырвал с кровью свой кусок мяса. Только почему магистр гильдии? Насколько я помню, главу гильдии называли синдиком. Черт с ним. Может, я плохо помню, а может погрешность перевода. Что там падре мне в голову напихал совершенно не понятно. Самое главное, что, кроме знания языка, он в мою головку вставил и забыл мне об этом сказать. Совершенно случайно забыл. Черт. Может быть, я все-таки страдаю глюками? Город, подземелья, монстры. Классическая известная эрпегешка. Правда, город не Тристрам или Лут-Холейн.

— Ущипни себя.

Спасибо не надо. Не помогает.

— Матвей и что за прошедшие века сокровища не закончились?

Матвей хмыкнул. — Как тебе сказать. Орхет в подвалы не заглядывал. То, что было в одном крыле центрального комплекса, хватило ему за глаза. До Смуты у Храма было двенадцать подземных уровней. После стало больше. Четыре периферийных комплекса имеют размеры километр на километр. Центральный — пять на пять.

Я присвистнул. Ни хрена себе. Строили с размахом. А почему Матвей использует метрическую систему? Тут так принято?

— Не думай, — продолжил Матвей, — что так можно легко зайти и заняться поиском. Хотя ты прав. Практически все известные до Смуты хранилища были опустошены лет за двести. В них стремились попасть в первую очередь, а сколько есть неизвестных, секретных или тех, о которых мало кто знал. Это первое. Есть и второе. Лет шестьсот назад один молодой дворянин не нашел ничего более лучшего, чем спрятаться от родственников соблазненной им девушки в одном месте на первом уровне погани. Все были уверены, что там безопасно. Это место считалось очищенным от тварей. Да и сам парень был смельчак. Он приехал в Белгор, чтобы стать охотником как раз из-за своей бедности. Девушка была не из простых. В погань он ушел только потому, что среди прибывших за его головой был ее брат. Не хотел парень убивать своего будущего, как он считал, родственника. Спрятался в одной келье, а там оказалась тварь. Схватился он с нею и умер бы, если бы за ним в погань не отправились родичи его подруги. Жаркая была свалка. Никто ведь не был подготовлен к ней. Тварь все вместе убили. Нашли при ней сундучок с драгоценностями. Поднялся шум и тогда в первый раз обратили внимание на одно событие, произошедшее несколько дней назад. Тогда и произошел первый вздох погани. Потом выяснили, что после вздоха, отмеченные печатью Падшего, кровью, злодейством или иным, вещи и существа со всего Арланда иногда оказываются в погани. С тех пор так и живем. Погань не оскудевает. Охотники всегда имеют кусок хлеба, а после вздоха, как теперь, в Белгор прибывает куча народу. На город посмотреть, в погань спуститься. Идиоты.

Матвей сплюнул и замолчал. Видно эта тема была для него болезненной. Почему? Ладно, переведем разговор.

— А с парнем, что было?

— С ним? Да не было с ним ничего. С сундучком он оказался завидным женихом. Убивать его в погани родичи девушки не стали. Кто ж после совместно пролитой крови своего соратника убивать будет. Так, что когда через три дня в Белгор пожаловала соблазненная леди, полная тревоги за своего соблазнителя, прямо в городе свадьбу и сыграли. Маленьким был Белгор тогда. Весь город на свадьбе гулял, вот и запомнили это событие. Парень охотником так и не стал. Ему уже это было не нужно.

Чувствую, что в этой истории нужно подробнее разобраться, кто кого соблазнил. Почему-то всегда в таких делах обвиняют мужчин, а все девушки ну очень сильно сопротивлялись и совершенно не это имели в виду, когда приглашали кавалера в свою спальню. Счааз. Стихи там друг другу удобнее рассказывать.

— Так как там в России? — спросил Матвей.

Ну что я ему мог ответить. Краткое описание всеобщего сумасшествия и бардака заняло десять минут. Матвей во время моего рассказа хмыкал, а иногда сильно ржал.

— Бывает, — посмеиваясь, заявил он после окончания моего рассказа.

Действительно бывает. Но почему-то только у нас. Другой такой страны не было и никогда не будет. Одни либерасты и педекраты чего стоят, что сейчас, что пару сотен лет назад. Добавить сюда постоянное присутствие на троне или как там его обзывали неадекватных личностей, так вообще. Несколько редких исключений не отменяют общее правило. Грустил я не долго. Для меня это уже прошлое. Хотя, ржач Матвея над событиями конца тысячелетия и начало нового, задел. Да пошло оно все.

— Где жить буду? — задал я животрепещущий вопрос.

— У меня. Я держу в городе корчму для благородных. Все удобства гарантирую.

Ничего себе корчмарь. С полотенцем через руку я себе Матвея не представляю. Слишком уж шел к его облику висящий на ремне фальшион*. Кожаная кираса* и парочка кинжалов добавляли колорита облику корчмаря.

— Там и будешь жить, — продолжал Матвей. — Как освоишься, тогда и думать будешь, чем заняться. Ты кем на земле был?

— Последнее время мудаком, — откровенно признался я. — А так больше по торговле работал.

— Купец?

— Нет. Только этой головной боли мне не хватало. Скажем так, — я замялся, — можно сказать, что я помогал одной купеческой гильдии получать прибыль, занимался определением степени выгоды покупки товара или его продажи. С этого и жил.

— Как жил?

— Как идиот! Всем был доволен, — взорвался я.

Матвей замолчал. Да и мне стало неудобно за свою вспышку. Он тут причем. Сам тут появился по непонятной для самого себя причине. А то, что в течении пары месяцев год назад у меня пошло все прахом. Хватит не надо об этом думать. Не надо. Это прошлое.

— Влад, сейчас подъедем к холму. Оттуда хорошо видно Белгор.

— Отлично.

Забудем. Все забуду. Тем более есть на что посмотреть. С холма открывался вид на город. Квадрат толстых и высоких стен, метров семьсот на семьсот, украшенный двадцатью шестью башнями впечатлял. Ворота в городе были всего одни. Между двумя башнями в центре стены стояла еще одна. Низкая, угловатая и массивная. М-да. Это был не город. Это была мощнейшая крепость. Ровные узкие улочки делили город на почти равные квадраты. Исключения составляли пять мест. У дальней стены, окруженная тремя высокими зданиями находилась небольшая площадь. В ста метрах от ворот находилась площадь побольше. Ее

* См. железо средневековой Европы.

рассекали на части торговые ряды. Ничем иным выстроенные в линии одноэтажные дома и палатки быть не могли. Третье исключение было в центре города. Большой храмовый комплекс, включал в себя и частичку леса. Я понял слова Матвея. Никакой легкости и стремительности в этой постройке не было. Была суровость воина приготовившегося к смертельной схватке. Четвертым исключением был квадрат пятьдесят на пятьдесят метров, окруженный непроницаемой завесой. Последним был прямоугольник пятьдесят на сто метров, над которым тонкой струйкой вился дым.