Тайны Сумрака (СИ) - Белая Лилия Альшер

Неурочный обед закончился слишком быстро. Пирожные буквально растаяли на языке, оставив после себя лишь приятные воспоминания и едва уловимое чувство пресыщения нежным кремом. Чувство это усиливало сонное давление вечернего, почти летнего воздуха, перед грозой тягучего и притихшего. Кайрина изящно промокнула губы салфеткой, уложила её на опустевшую тарелку и тяжко вздохнула, привлекая внимание подруги. Та была немного занята, отсчитывая монеты в оплату и передавая их в узкой книжечке милой официантке в кружевном кипенно белом переднике, но на обречённый вздох голову повернула. Официантка упорхнула рассчитывать их столик, и внимание Шелары всецело вернулось к подруге.

- И всё-таки, я считаю, тебе нужно поосторожнее с Марвеллом. Нутро у него гнилое, как говорится, и, после твоих вечных подначек, он будет тебе мстить при любой возможности.

- Я не боюсь его. И тебе не советую. Его ручонки до меня не дотянутся. А если дотянуться, ему же хуже. Поотрубаю.

- Шел! Ну, с чего ты взяла, что он в открытую тебя топить будет? У него хватает мерзавцев, которые будут счастливы сделать это за него.

Шелара беспечно рассмеялась, качая головой. В её глазах плескалось искреннее веселье, заставляющее Кайру напряжённо нахмуриться. Ничего она всерьёз не принимает!

Вернулась официантка, бесшумно положила перед ней книжицу со сдачей и вновь удалилась. Открыв её, Шелара забрала две мелкие монетки, положила покрупнее «на чай» и с улыбкой протянула руку Кайре.

- Ну что, бука, загадаем по желанию?

Та недовольно подставила ладонь, позволяя вложить в неё медяшку. Это была одна из их любимых традиций. Каждый раз, обедая в этом милейшем заведении, девушки предавали мелкую сдачу водам фонтана. Не сказать, что всё загаданное сбывалось, но надежду в чудо вселяло. Хотя бы на время.

Шелара резво подошла к каменному бортику бассейна. Фонтан шумно обрушивал свои воды вниз, орошая всё кругом мелкими брызгами. Они пылью кружили в воздухе и оседали теперь и на чёрных глянцевых локонах улыбающейся девушки. Она повернулась спиной к фонтану и закрыла глаза, придумывая, чего же пожелать сегодня у своенравных и жадных богов этого мира. Рядом встала Кайра, вид у неё был менее счастливый и одухотворённый. В её голове настойчиво бился порыв пожелать у фонтана ума-разума для отчаянной подруги.

Шелара, словно шестым чувством подозревая, что в планах Кайрины недоброе - поубавить интересных событий в её жизни, размахнулась от души и чётко произнесла:

- Хочу, чтобы в моей жизни случилось такое приключение, какое в легенды войдёт!

Монетка, описывая широкую дугу, стремительно понеслась в бурлящую, как кипяток, прозрачную воду. Стоило ей достичь гладкого светлого дна из полированных камней с серыми прожилками, как где-то далеко в небе, ещё на границе города, ворчливо прокатился по синим, как зрелые сливы, тучам гром. Сверкнула молния, изломавшись в пухлом теле тяжёлой от непролитого дождя тучи.

Кайра неуютно поёжилась, тревожно обернувшись к надвигающейся на Лерду грозе. Поднялся сильный ветер, порывы его поднимали в воздух пыль с мостовой, заворачивали волосы в жгуты и бросали прямо в лицо и то и другое. В бессильной, обреченной на провал, попытке призвать волосы к порядку, она заправила их за уши.

Шелара же только веселилась, и её волосы, как змеи извивались вокруг головы. Как-то неправильно на неё чай с чабрецом подействовал.

- Кажется, Боги меня услышали! – хохотала она, любуясь яркими всполохами электричества в мрачных небесах.

Боги - существа непредсказуемые. Тысячи обращённых к ним истовых молитв пропускают мимо ушей и жестоких сердец, а вот, неосторожные слова, слетевшие с уст не слишком серьёзной девчонки, находят отклик в их планах. И как бы цинично это не звучало, только потому, что иногда им тоже интересно посмотреть с высоты, что из этого может получиться.

- Пошли к Марвеллу, у меня дурное предчувствие. Хоть бы всё обошлось, - на этот раз Кайра кидала свою монетку с каким-то фатальным ощущением в груди.

Это чувство, заполонившее нутро чем-то неосязаемым, но липким и горячим, не покидало её всю дорогу до Весёлого квартала. Погода оптимизма тоже не внушала. Дождь серой косой стеной вмиг обрушился на столицу, бил холодными ручьями в спину девушкам, насквозь вымочил их форменную одежду и безжалостно заливался за шиворот кожаных курток. Замёрзшие и мокрые, они вместе с ручьями воды следовали по неровным скользким камням в сторону самых неблагоприятных окраин. Здесь в прямом смысле пахло нищетой и отчаянием. И этот мерзкий, неистребимый душок грязи и полузвериного существования не мог смыть даже ливень, щедро хлеставший по жестяным крышам и узким, тесным улицам.

Привычно завернув за угол, подруги брезгливо перешагнули бурый поток размытых помоев, растекшийся из вышедшего из берегов городского стока. Кажется, муниципальным магам стоило бы обновить очистные заклинания. Лет пять назад…

За поворотом, в конце улицы, словно зарево пожара среди потрёпанных клоповников, ярко горели и переливались вывески и рекламы Весёлого квартала. Сквозь дождь глухо доносились звуки музыки, но разобрать её по нотам было невозможно, мешал навязчивый гул, не смолкающий над этим местом ни днём ни ночью. Пристанище узаконенного порока во всей красе.

Собрав все запрещённые до войны увеселения в одном месте и обозвав их Весёлым кварталом, власти столицы во главе с королём получили неиссякаемые налоги, позволившие отстроить Лерду и наполнить казну в кратчайшие сроки. Переняв этот положительный и обогащающий определённые слои опыт, почти все крупные города государства взрастили из тени подполья подобные кварталы и улицы. И, что удивительно, у населения, которое на хлеб наскрести монет не могло, всегда находились деньги на бордели и дрянные притоны.

Правда, помимо легализованных развлечений, здесь нашли приют и их прямые владельцы, у которых отношения с представителями исполнительной власти были слегка натянутые: сообщества наёмников разного толка, воровские Дома города и прочие важные инстанции организованной преступности. Они тоже исправно платили налоги королю на благо и процветание монархии, правда, уже неофициально, что, впрочем, помогало ослабить то самое натяжение.

Вот, в один из таких чудесных мест и направляли свои вымокшие стопы Шелара и Кайрина.

Взгляд лениво цеплялся за широкие окна изгаженных двухэтажных бараков. Дождь загнал основную массу отдыхающих и завсегдатаев под крыши, и на улице оставались лишь те, кому было уже все равно, какая погода царит вокруг острова их бренной нетрезвой плоти. А ведь вечер только начинался, и всё ещё было относительно пристойно. По меркам этого злачного места, конечно.

- Ты сразу к Марвеллу?

- Нет, хочу вначале с Приамом пообщаться. Хочу напомнить ему, что контракт подходит к концу, - ответила Шелара сквозь сжатые от холода зубы. – Сворачиваем.

Шелара качнула головой в сторону поворота, обнимая себя за плечи, её замёршее тело уже била мелкая дрожь, предсказывая скорую простуду. Вместе с Кайрой они обогнули гудящий от женских визгов, пьяного хохота и фальшивой гремящей музыки, дом и, подойдя к неприметной заржавленной лестнице чёрного хода, стали спускаться вниз. По всем внешним признакам можно было судить, что ею не пользовались уже очень давно. Но это только казалось. Тяжёлая, в рыжих разводах дверь поддалась легко, петли, недавно заботливо смазанные, бесшумно раскрыли вход в подвальные лабиринты. Кайра, по пятам следующая за Шеларой, войдя, нагнулась вправо, к тайнику с факелами, и выудила один из незримой ниши. Факел, состоящий из древка и белёсого крупного кристалла, примотанного кожаным шнуром к дереву, наподобие копья, не требовал огня, что было кстати в царившую сырость. Ударив пару раз наотмашь ладонью по древку, девушка заставила кристалл ярко загореться желтоватым ровным светом. Он отпугнул темноту, по-хозяйски обосновавшуюся в подвале, обнажил земляной сырой пол и заплесневелые перекладины потолка, укутанные хлопьями вездесущей паутины.