Семейные тайны - Чингиз Абдуллаев

– Не уверена. Просто хочу, чтобы вы были рядом. Разве это так много? Между прочим, еду они заказали в русском ресторане Потсдама, думаю, что будет вкусно. Ой, уже восьмой час, и мы опаздываем! Представляю, как будет злиться Марта.

Эмма прибавила скорости, сворачивая в Потсдам. Почти двадцать лет назад здесь стояли воинские части советского контингента, и Дронго приезжал сюда. С тех пор прошло много лет, и Потсдам неузнаваемо изменился. Хотя ландшафт остался прежним, и в парковых зонах по-прежнему отдыхали не только берлинцы, но и гости, прибывающие в столицу Германии со всего мира.

– Приехали, – сообщила Эмма, мягко останавливая машину. – Только учтите, что мы знакомы с вами уже десять лет и вы мой старый знакомый по Казахстану. В конце концов, это ведь правда.

– Они могут обратить внимание на нашу разницу в возрасте, – напомнил Дронго. – Вам тридцать, и по возрасту я гожусь вам скорее в отцы, чем в друзья.

– А может, мне нравятся солидные холостяки намного старше меня, – предположила Эмма. – И вообще, перестаньте беспокоиться. Вы очень неплохо выглядите для своих лет. Подтянутый, не распускаете животик, следите за формой, почти не поседели.

– Зато полысел.

– Ничего. Это даже украшает мужчин. В общем, я представлю вас как своего друга. Только давайте без этой непонятной клички Дронго. Боюсь, что там просто не поймут, почему вас называют так же, как и птиц.

– Ничего, – ответил он, – можно просто Дронго. Меня обычно так называют.

– Хорошо, – согласилась Эмма, – пусть будет Дронго. Только скажите, что мы знакомы уже давно. Пойдемте. И не забудьте взять свой роскошный букет. Представляю, какое впечатление произведет он на Марту.

Дронго наклонился, чтобы достать букет. И услышал за спиной нетерпеливый голос:

– А раньше вы приехать не могли?

Глава 4

Они обернулись. Рядом стояла молодая женщина лет тридцати пяти. Короткая стрижка, выкрашенные в черный цвет волосы, недовольное лицо, длинный уточкой нос, маленькие глаза.

– Где ты была? – спросила по-немецки женщина. – Мы ждали тебя к шести часам, но Анна сказала, что ты поехала за своим другом в Берлин.

– Познакомьтесь, – представила своего спутника Эмма, – это господин Дронго, а это Мадлен Ширмер, сестра Германа.

Мадлен со строгим видом кивнула, не протягивая руки. Дронго церемонно поклонился. Мадлен осмотрела его с головы до ног, увидела роскошный букет цветов и ничего больше не сказала.

– Почему ты на улице? – спросила Эмма, переходя на русский.

– Жду Берндта, – недовольно ответила Мадлен, – он тоже опаздывает. Но в отличие от тебя у него были важные дела в банке, и он не мог раньше приехать. – Она упрямо говорила по-немецки.

– Я ездила в Берлин, – напомнила Эмма. Было понятно, что родственницы не очень любят друг друга.

– Идемте, господин Дронго, – предложила Эмма, направляясь к дому. Дронго пошел следом. – Какая дрянь! – сказала с чувством Эмма. – Она сама ждет своего банкира и из-за этого злится на нас. Вы видели, какие у нее злые глаза?

– Уже восьмой час, а муж не успевает на торжество к ее матери, – напомнил Дронго, – поэтому она и нервничает. Зять обязан быть более внимательным к своей теще.

– А он всегда такой. Холодный и расчетливый. Как все эти немцы, – с вызовом сказала Эмма. В ней явно бушевала кровь ее мамы.

Они подошли к массивному двухэтажному дому. Эмма позвонила. Ждать пришлось довольно долго, наконец дверь открылась. На пороге стояла женщина, похожая на Эмму. Только она была гораздо полнее, и волосы у нее были светлые. Очевидно, это была ее старшая сестра.

– Здравствуй, Эмма! – обрадовалась Анна. – Как хорошо, что вы так быстро приехали. Познакомь меня со своим другом.

– Это господин Дронго, о котором я тебе рассказывала, – сообщила Эмма, – а это моя старшая сестра Анна Крегер.

– Очень приятно. – Анна протянула руку, и Дронго, наклонившись, поцеловал ее руку.

Они оказались перед массивной лестницей. Но не стали подниматься наверх, а прошли направо, где у дверей их ждала пожилая женщина в темном платье, с аккуратно зачесанными седыми волосами. Мадлен была похожа на свою мать. Те же небольшие, глубоко запавшие глаза, такой же нос уточкой. Она строго посмотрела на пришедших.

– Вы опоздали, – по-русски она говорила гораздо лучше дочери. Сказывалась проведенная в бывшем Союзе большая часть жизни.

– Извините нас, – скороговоркой произнесла Эмма, – я ездила в Берлин за своим другом. Это фрау Марта, а это господин Дронго, мой старый знакомый.

Дронго протянул букет цветов.

– Рад вас поздравить.

– Спасибо, – сухо ответила Марта, забирая цветы, – проходите в комнату. Мы ждем моего зятя и скоро сядем за стол.

В просторной гостиной на первом этаже собрались гости. Эмма подвела Дронго к невысокому мужчине, который стоял у окна.

– Это Герман, муж моей сестры, – пояснила Эмма, – а это господин Дронго.

Герман был похож на мать и на сестру. Только глаза у него были совсем другими. Он протянул руку:

– Рад вас видеть, господин Дронго. Спасибо, что пришли к нам в такой день. Мы вам очень рады.

Эмма подвела гостя к мужчине, говорившему по телефону. Он был высокого роста, с длинной шеей, светлыми, словно бесцветными, глазами, уже начинающий лысеть. Это был Арнольд Пастушенко. Увидев подходивших, он убрал телефон в карман.

– Ты изумительно выглядишь, Эммочка, – сказал Арнольд, целуя молодую женщину. – А вот Леся что-то хандрит. У нее сегодня плохое настроение.

Стоявшая рядом Леся кивнула в знак приветствия. Она была такого же высокого роста, как Арнольд. Натуральная шатенка, она перекрашивалась в блондинку, и это было довольно заметно. Одета в брючный костюм темно-фиолетового цвета. Несмотря на свою молодость, она выглядела гораздо старше своих лет.

В глубине комнаты сидела женщина, казалось, погруженная в свои мысли. Она тоже была в темном платье, но волосы у нее были выкрашены в черный цвет. Дронго в который раз убедился, что кардинально черный цвет сильно старит женщину. Это была тетя Сюзанна. Она вяло кивнула гостям, даже не выслушав их приветствия.

– Кажется, Берндт решил проигнорировать юбилей своей тещи, – весело предположил Арнольд.

Из соседней комнаты выбежала девочка. Это была внучка именинницы и дочь Анны. Она подбежала к Эмме, которая, наклонившись, поцеловала ее. Девочка была высокая, полноватая, одетая в светлое платье. У нее были светлые волосы и темные глаза.

– Когда мы сядем за стол? – поинтересовалась девочка.

– Успокойся, Ева, – одернула ее мать. – Ты же видишь, что мы все ждем дядю Берндта и тетю Мадлен.

– Сколько мы будем ждать? – нетерпеливо спросила Ева.

– Недолго, – ответила Анна.

– Столько, сколько нужно, – строго произнесла Марта, входя в гостиную. – Берндт занятой человек, и он заранее предупредил нас, что сегодня опоздает. У них в банке проводится какая-то важная встреча.

– Да, он очень занятой человек, – не скрывая иронии, пробормотал Пастушенко, – и мы все будем ждать, когда наконец он соизволит здесь появиться.

– Не нужно шутить, молодой человек, – ледяным голосом произнесла Марта.

– Мы ждем Берндта? – подала голос ее сестра.

– Да, – ответила Марта, обернувшись к младшей сестре Сюзанне, – мы ждем Берндта и Мадлен. Ты что-то хочешь?

– Нет, – ответила Сюзанна, – мне ничего не нужно.

– Может, мы пока сядем за стол и просто побеседуем? – предложил Герман.

– Я уже сказала, что мы не должны торопиться, – напомнила его мать. – Это будет неправильно по отношению к Берндту. Я думаю, что не следует забывать, сколько он сделал для нашей семьи.

– Поэтому мы должны принимать его дома каждый день? – поинтересовался Герман. – И еще не забывать благодарить нашего благодетеля?

– Он всего лишь профессиональный банкир, – возразила мать, – в отличие от остальных, которые не всегда хорошо делают свое дело.

– Вы говорите обо мне? – явно обиделась Анна.

– Во всяком случае, хороших работников так часто не выгоняют, – жестко ответила Марта.

Анна вспыхнула, хотела что-то сказать, но промолчала.

– Зачем вы так говорите? – вступилась за сестру Эмма. – Вы же прекрасно знаете, что у них в организации было общее сокращение и их предприятие закрывается.

– Не нужно, Эмма, – попросила Анна.

– Но это правда, – настаивала Эмма. – С предыдущего места работы она ушла из-за девочки, чтобы проводить больше времени с ребенком.

– Для каждого промаха легко можно найти любое оправдание, – парировала Марта. – Давайте закончим эту тему. Я говорила о своем зяте и считаю правильным обратить внимание всех присутствующих на успехи этого молодого человека.

Анна отвернулась. Было заметно, что она с трудом сдерживает слезы.