Прогулка по ребрам - Фарит Маратович Ахмеджанов

пояс в воде, из ее сложенных рук бил фонтан, волосы стояли дыбом; она с видимым усилием развела ладони, фонтан сник и скрылся, зеркало же торчало из воды, будто вмерзшее. Вылезла из реки Лина изрядно злая, выгнала меня в лес, а сама стала сушиться. Когда я вернулся, она уже спала, завернувшись в свой плащ, лицо и во сне было весьма недовольным.

Вечером она объявила нам, что наблюдать с помощью магии в окрестностях гномских пещер она не может. Биа это не порадовало — он сообщил, что в пещере явно кто-то есть. Сам он заходил без проблем, но чуял, что за ним наблюдают. Вообще, ему, похоже, идти под землю уже расхотелось, такое было впечатление.

Тем не менее, наутро мы отправились к Итарру. Название мне не нравилось. Собственно, не только оно.

* * *

Вход представлял собой красивые ворота в скале. К ним вела широкая лестница. Ни по пути, ни в проеме я не увидел ничего подозрительного, но и кот, и Лина как по команде остановились перед ступенями и мрачно уставились вглубь. Я, на всякий случай, схоронился за их спинами.

Биа посопел, потом уже привычным жестом потрепал себя по уху. Левому. Немного жалобно сказал Лине:

— Может того… шарахнешь чем?

— Нашел шарахалку, — недовольно отозвалась волшебница. — Что тут шарахнешь? Куда, в кого и чем? Да еще в гномской пещере. И без этого уши заложены.

Биа вздохнул.

— Тогда я пойду. Вы держитесь сразу за мной, нельзя расходиться. Там хоть и светло, но лабиринт тот еще. Лина… ты все-таки что-нибудь приготовь. Не нравится мне здесь.

Он подобрался, легко, как капелька ртути, скользнул вверх по лестнице и скрылся в темноватом проеме. Лина торопливо зашагала за ним, я старался не отставать и смотреть в оба. Получалось плохо.

Сразу за воротами был большой зал — чувствовалось большое открытое пространство, вдали виднелась еще одна лестница, очень широкая, она изгибалась и уходила куда-то вверх. Высокий потолок поддерживали два ряда резных колонн, пол был гладкий и ровный. Слева и справа ответвлялись коридоры, слева по стене на уровне двух моих ростов вилась полуоткрытая галерея. Было пусто, но как-то тревожно. Биа маячил впереди, у подножия лестницы — ждал нас. Когда мы подошли, он прошипел:

— Засада.

Не успел я это осмыслить, как раздался топот. Со всех сторон: траллы и обезьяны выбегали из коридоров, сзади и сбоку, судя по грохоту впереди — спускались навстречу нам по лестнице. Их было очень много — Биа подобрался, я растерянно вынул меч… как же с ними совладать? Но вдруг уши мне прорезал жуткий свист — свистела Лина.

Биа, услышав это и увидев вытянувшуюся, с раскинутыми руками фигурку волшебницы словно сделался в два раза меньше. Я заворожено смотрел на Лину — свист сменился каким-то совершенно невообразимым звуком, эдаким шипящим визгом… потом она распласталась на земле, сложившись, как мне показалось, втрое. Тут когтистая лапа подхватила меня за шиворот и подкинула вверх — на колонне вкруговую торчали какие-то рогульки, то ли держалки для факелов, то ли флагштоки — я вцепился в один из них, Биа подлетел метра на два выше и устроился на каком-то узеньком карнизе. Глаза у него были во всю морду.

— Мертвый круг, — выдохнул он. — Лезь повыше.

Я подтянулся — слава богу, было во что упереться ногами. Потом посмотрел вниз.

Лина крестом, раскинув руки и ноги, лежала на полу. Вокруг нее явственно проглядывал светлый круг, идеально ровный, как циркулем очерченный, он касался кончиков ее пальцев и носков ботинок. Сразу за границей этого круга как будто клубился темный дымок, волнами расходившийся в разные стороны. Растекся он уже далеко — его языки затопляли низ лестницы, доходили до коридоров и даже до входа. Все траллы, обезьяны и прочие (мне показалось, что помимо этих тварей среди нападавших были и люди), попадавшие в дымок, валились сразу же, как будто у них отключались батарейки. На моих глазах в дымную полосу, окутавшую начало лестницы влетел сверху целый отряд — они повалились друг на друга, как кегли. Было очень страшно, причем явно не одному мне. С лестницы донесся вой — траллы сообразили, что что-то неладно и торопливо убегали вверх. Вой и крики донеслись со стороны входа — туда, кажется, ввалилась очередная порция воинства, оценивать результат мне совсем не хотелось. Тем более, что тело Лины вдруг начало дергаться — сильно, будто ее било током. Причем она оставалась распятой на светлом круге — кончики рук и ног не сходили с его границы, но тело извивалось и крутилось, будто пытаясь сорваться и убежать. Биа издал тихое протяжное шипенье, оглянувшись на него, я увидел, как его когти вцепились в камень площадки под ним, камень кое-где выкрошился.

Вой и крики затихли — слышны были лишь звуки, которые издавало тело Лины при ударах об пол. Страшные звуки. Я заметил, что движение дыма как бы подлаживается под них — он начал «дышать», то расходясь, то собираясь у границ круга. Над полом перекатывались его мутные волны, я с ужасом видел, что они, как настоящий прибой, раскачивают лежащие на полу трупы. Мне стало дурно — я разглядел, что тела становятся меньше, окатываются, как галька. Дым поглощал их, становясь от этого темнее и гуще.

Я оглянулся на Биа. На его морде был написаны ужас и отвращение, язык ходил между клыков. Мое лицо, видимо, было не лучше — он несколько секунд смотрел на меня, потом с трудом сказал:

— Не смотри. И не упади.

Падать я не собирался — у меня была уверенность в том, что пальцы разжать просто не удастся. Никогда.

Дым рассеялся сразу после того, как исчез последний труп; тут же лопнул и развеялся держащий Лину светлый круг. Я спрыгнул вниз одновременно с котом и до волшебницы мы добежали одновременно.

Лина лежала на полу бледная до синевы, жутким контрастом на ее лице смотрелись прокушенные в нескольких местах распухшие темные губы и полосы крови из носа. Когда Биа попытался приподнять ее за плечи, голова запрокинулась — мне показалось, что она попросту отвалится, шея была как резиновая ленточка. Я подхватил ее за затылок, поддержал, пока кот разжимал ножом ее зубы и пытался влить в рот воду из своей фляги. Слава богу, она дышала — достаточно для того, чтобы поперхнуться. Глаза ее оставались закрытыми, но в себя она, кажется, пришла — прижала руки к груди и тоненько завыла. Я схватил ее руку — пальцы