Блеск Бога - Ромэн Сарду

На свитке были изображены географические карты и таинственные сферы.

При первом чтении карт молодой человек удивленно поднял брови.

– Что? Паломничество? – воскликнул он. – Он собирался совершить паломничество?

Рюиздаэль покачал головой. Для него это открытие тоже было неожиданным. Измаль не был слишком набожным человеком. Он только в молодости был приверженцем некоторых культов, посвященных большей частью царю Соломону. Было известно, что лет двадцать тому назад он ездил в Святую землю, сопровождая графа Хьюга во время Первого Крестового похода, но никогда ничего не наводило на мысль о том, что он собирался туда вернуться.

– Эти бумаги настоящие? – спросил Козимо.

– Настоящие. Последние четыре дня я провел в поисках следов других посылок, отправленных с Табора. Они были переданы свите некоего Хьюго де Пайена, находящегося на пути к Земле предков. Де Пайен – рыцарь. Не исключено, что он один из тех, кто приезжал сюда.

– Что это за документы?

Козимо указал на шкатулку.

– Мы обнаружили эти документы, когда их отправляли в Труа, – это луна, с которой стартует паломничество. Это была последняя посылка Измаля, в тот же день он улетел на Драгуан. Но наши люди вынуждены были применить силу, чтобы их заполучить. Какие-то неизвестные тоже хотели их перехватить. Наверняка дорожные грабители. Гильдия в конце концов одержала верх.

– Что в этих документах?

– Планы подземелий с примечаниями на арабском и изображения сфер. Они не зарегистрированы в библиотеке Магистра.

На красной коже Козимо увидел название на арабском языке и ниже прочел, узнавая почерк своего дяди, имя Хинкмара Ибн Жобаира. Он не знал, кто этот человек. Как не знал и о том, что Измаль читал на арабском.

– Что думает обо всем этом Альп Малекорн? – спросил Козимо. – Он должен быть в курсе. Именно с ним нужно поговорить в первую очередь.

Альп был любимым учеником Измаля. Несомненно, этот человек лучше всех его знал. Рюиздаэль покачал головой. Три члена Совета смущенно переглянулись.

– Альп больше не с нами, – сказал Рюиздаэль. – Год назад твой дядя исключил его из Гильдии. Совершенно неожиданно. Больше мы его не видели.

– Я этого не знал. Почему?

Старик пожал плечами.

– Альп уехал и не вернулся. Больше нам ничего не известно.

– Но вы знаете, где он находится? – настаивал Козимо.

– Ведется расследование. Альп, естественно, в числе главных подозреваемых. Со дня на день к нам должен приехать Андре де Монбар. Это ему поручено расследовать обстоятельства убийства Измаля. Он известен как талантливый сыщик. Он расскажет тебе об этом больше.

Члены Совета также задали Козимо вопросы, касающиеся его родственных отношений с убитым. Однако Козимо ничего не мог вспомнить такого, что помогло бы прояснить это дело.

– Мое общение с Измалем ограничивалось только временем обучения.

За исключением нескольких незначительных моментов, табориты не узнали от него ничего нового.

– Что ты намереваешься предпринять? – спросил Верховный Советник. – Ты останешься на Таборе?

– Не знаю. Пока мне ничего не ясно. Я должен подумать. Когда состоятся выборы нового Магистра?

– Через десять дней. Как только закончится траур.

– Значит, я дам свой ответ до этого срока.

– Хорошо.

Помощники Верховного Советника дали ему подписать несколько официальных бумаг, затем они втроем вышли из кабинета.

Какое-то время Козимо и Рюиздаэль молчали.

– Я сожалею, – сказал Рюиздаэль. – Искренне.

– И все же это странно.

Юноша попросил, чтобы ему еще раз показали запись убийства. Рюиздаэль снова включил экраны, и Козимо постарался не пропустить ни одной детали происшедшего на той необычной планете, ни одного движения своего дяди.

Глава II

Святое семейство

Во времена Ноя и во времена Авраама,

А также во времена Давида, которого Бог так возлюбил,

Мир был добрым; никогда он не будет таким, сильным.

Он стар и слаб, к переживает полный упадок;

И вот так он испортился, все хорошее идет на убыль.

В одну из ночей 1118 года небольшое рыбацкое судно, прибывшее из Ирландии, причалило к берегу графства Бретань. На его борту находилось шесть человек, четверо из них высадились на песчаный берег: мужчина, женщина и двое детей. Каждый из них держал в одной руке сумку, в другой – посох паломника. Они стали взбираться по крутой тропинке, выбитой в скале.

А суденышко с изъеденной соленой водой и потрепанной штормами обшивкой тут же направилось в открытое море.

Такие высадки происходили вот уже несколько недель, как днем, так и ночью, во многих местах побережья. Англичане и ирландцы – люди с самыми скромными доходами, которые не могли заплатить за место на рейсовых судах, – шли на риск и добирались на континент на плотах. Некоторые даже сооружали шлюпки, другие, более удачливые, выторговывали место у рыбаков, ставших нелегальными перевозчиками.

Причиной этого массового движения было объявление о великом паломничестве из Труа в Иерусалим. Призыв графа Хьюга де Шампань прокатился по всей Европе, и верующие с энтузиазмом откликнулись на него. Каждый кающийся грешник, откуда бы родом он ни был, изо всех сил старался попасть в Труа, чтобы успеть вместе со всеми отправиться в путь.

Ту же цель преследовала и семья ирландцев. Стараясь вовремя добраться на континент, эти люди чуть не стали жертвами нападения разбойников и четыре раза могли утонуть в море. Это была семья Коламбан, и прибыли они из церковного прихода, расположенного на полуострове Корка Дуибн. Глава семьи был крестьянином крепкого телосложения, с веснушчатым лицом и пламенно-рыжими волосами; его звали Летольд. С ним отправились его жена Ровена и их дети: Теслен, мальчик одиннадцати лет, и дочь, которую звали Анкс, ей только что исполнилось четырнадцать. Дети унаследовали от матери светлые волосы и гладкую белую кожу. Теслен был совсем еще ребенком с пухлыми щечками, Анкс же начала превращаться в молодую женщину. В ней ощущалась невинная грация юной девушки, у нее была изящная фигура с правильными пропорциями. От нее исходило необъяснимое очарование, но глаза уже не светились детской мечтательностью, а походка и манера держаться свидетельствовали о том, что девушка развита не по годам. Ее взгляд мог внезапно стать пристальным и грозным.

Семья Коламбан вела такую праведную жизнь, что священники часто ставили их в пример во время проповедей. Эти добрые христиане надеялись получить только спасение души. Они оставили все нажитое, откликнувшись на призыв отправиться в Святую землю.

Таким образом, подобно тысячам братьев и сестер, они отправились в путь через разные владения, через поля и леса. Чем ближе они подходили к Шампани и городу Труа, тем больше на дорогах было мужчин и женщин с длинными четками в руках, толкавших перед собой тележки, в которых сидели дети и старушки, с радостным видом произносившие молитвы.

Несмотря на большое стечение народа, ранний подъем и поздний отход ко сну, Коламбаны часто оказывались на дорогах в одиночестве. Как-то вечером, когда они шли по лесной тропинке, они увидели прямо перед собой пятерых незнакомцев верхом на ослах. Эти люди совершенно не были похожи на тех молящихся, которых они до этого встречали; они были грязными, лица их были свирепыми, кожаные штаны потерлись в тех местах, где болталось оружие, к тому же их одежда была испачкана кровью.

Самый рослый из них заговорил, и по его тону можно было понять, что это вожак. Он не делил свое седло ни с кем, в то время как четверо остальных разместились по двое на коротконогих ослах.

– Вы паломники в Святую землю? – спросил вожак. – Покажите мне ваши кресты.

Летольд сжал кулаки. Он знал, что ищут эти бандиты. Кресты были сделаны из ткани, освященной епископами, на которую были нанесены определенные знаки, соответствующие месту в одном из караванов паломников. Верующие благоговейно хранили свои тканые кресты под одеждой, на груди. За ними охотились грабители, продававшие их по неслыханным ценам тем, кто не мог обеспечить себе место в обозе, отправлявшемся из Труа.

– Давай, не заставляй нас прибегать к силе.

– А не то мы с собой унесем не только кресты, – добавил другой грабитель, бросая похотливые взгляды в сторону Анкс и ее матери.

Летольд отступил, подняв свой посох. По знаку вожака грабители спешились. Достали оружие. Теслен прижался к матери, закрывшей ему лицо своими белыми руками. Анкс, сжав челюсти, неподвижно смотрела на приближающихся мародеров.

– Ну, перестань упрямиться, – снова заговорил здоровяк. – Куда тебе с нами тягаться! А не то полетит твоя голова с плеч. Мы ведь тоже собираемся в Иерусалим, не будем же мы друг друга – грешники грешников – уродовать.

Летольд покачал головой, презрительно глядя на вожака.