Сумерки морских богов - Таддеуш Тулейя

Прин был прилежным учеником, и когда он закончил первичную подготовку, то был отправлен юнгой на учебный барк «Гамбург». Впрочем, если говорить строго, он стал капитанской прислугой. Когда были отданы швартовы, а паруса развернулись, ловя береговой бриз, Прин понял, что нашел свое призвание. Он провел на борту «Гамбурга» 6 месяцев. Это был период испытаний, и часто он вспоминал дом, прочный мирок стабильности и порядка. Но рядом находился капитан «Гамбурга», высшая власть в море, и в глазах его горел знакомый огонь Васко да Гамы.

В годы своего ученичества Прин вязал койку, прибирал капитанскую каюту, драил палубу, помогал коку, выворачивал за борт корзины с мусором — обязательно под ветер! За все это денег он не получил вообще, да и еды ему перепадало немного. А вдобавок случились ужасные ночи, когда штормовой ветер рвал паруса, его свистящие порывы превращали море в кипящий водоворот. Голодные волны захлестывали на палубу, и вода стекала через шпигаты пенистыми струями.

Однажды, после нескольких недель плавания, «Гамбург» взял курс на Пенсаколу. День выдался пасмурным, Гюнтер сидел на палубе и сочинял письмо домой матери. «Liebe Mutter,- писал он,- скоро мы будем в Америке. Это путешествие было долгим, и оказалось, что жизнь моряка сильно отличается от того, что я себе представлял. Работы у нас много, а еды мало…» Первый росток сомнений и уныния проклюнулся в нем, как, впрочем, в любом молодом моряке. Но это была временная слабость, которую Прин быстро преодолел. В океане частенько выдаются прекрасные рассветы, когда первые лучи солнца поднимаются из-за окрашенного в розовое восточного горизонта. Не менее прекрасны тихие вечера, когда ветер чуть слышно посвистывает в снастях. Холодные, прозрачные ночи с мириадами мерцающих звезд принесли мир в изболевшуюся душу юнги.

Его энергия и ум не остались незамеченными офицерами. Через некоторое время он оказался кандидатом на офицерское звание на «Пфальциге», еще одном паруснике. И после этого его карьера стремительно пошла вверх. Достаточно быстро он становится четвертым офицером на «Сан-Франциско». В 1932 году, после периода упорной учебы, Прин получает капитанский диплом. Но Великая Депрессия бушевала уже третий год, мировая торговля оказалась парализована, и Прин остался без работы.

Какое-то время он бездельничал, стоя в длинных очередях безработных. Но потом Прин согласился поработать в команде землекопов, занимавшихся осушением болот возле Фортсберга. За эту работы он получал только постель и пищу, но это дало Прину шанс не впасть в отчаяние. Во время отдыха в маленькой деревушке, по пути в рабочий лагерь, Прин решил немного пройтись, чтобы размять ноги. И он увидел прекрасную девушку, сидящую в саду. Он выглядела просто прелестно: освещенная солнцем фея, которая играла своими золотыми волосами. Прин ощутил внезапное желание разделить с ней свои надежды. Он купил букет роз в ближайшей цветочной лавке и пришел к заветному саду. Волнуясь, как школьник перед первым свиданием, он поднес букет изумленной девушке и поцеловал ее в щеку. Потом галантно поклонился и ушел со счастливой улыбкой на губах.

В Фортсберге Прин стал одним из безликой безымянной массы озлобленных, голодных молодых людей, которые плохо жили и не видели впереди ничего хорошего. Однако Прин был мечтателем. Видневшиеся на горизонте горы представлялись ему желтоватой дымкой, поднимающейся над океаном, и вскоре вернулась прежняя ностальгия.

В январе 1933 года германский военно-морской флот пригласил офицеров торгового флота к себе на службу. Прин немедленно согласился. Завершив курс основной подготовки, он был послан в школу подводного плавания в Киле. Через 5 лет он уже был вахтенным офицером на подводной лодке. Позднее, осенью 1938 года, он стал командиром лодки. Когда началась война, он повел свою лодку в первый атлантический поход. За первые 5 месяцев войны, которую ошибочно называют «странной», лейтенант Гюнтер Прин потопил более 66000 тонн вражеских торговых судов.

Но Прину еще предстояло встретился с Эгиром, норманнским богом моря.

Чуть южнее шестнадцатой параллели северной широты лежат каменистые пологие холмы Оркнейских островов, Оркад древности. Это кучка безрадостных туманных островков, отделенных от берегов Шотландии водной гладью пролива Пентланд-Ферт. Давным-давно тут звучали военные рога безжалостных викингов. Однако древние норманны оставили после себя след в названиях островов. Как угрюмый памятник жестокому времени высится на северо-западном берегу острова Бэррей каменная башня, построенная викингами. В самой гуще островов находится Скапа-Флоу, что-то вроде норманнского mare nostrum. Это закрытая со всех сторон бухта, протяженностью около 12 миль с запада на восток и около 8 миль с севера на юг. Его соленые щупальца выползают в холодную Северную Атлантику со всех сторон. На западе это пролив Бринг-Диип. На юге — пролив Хокса-Саунд. На востоке это предательский пролив Кирк-Саунд. Его сильнейшие приливные течения буквально изглодали скалистые берега острова Бэррей.

В годы Первой Мировой войны Скапа-Флоу использовался британскими флотом в качестве якорной стоянки. Но когда летом 1914 года Кролевский флот вошел в свой новый дом, то оказалась, что база никак не защищена. В первые месяцы войны командующий флотом получил множество сообщений о подводных лодках, замеченных рядом с базой. Адмирал Джеллико опасался, что какая-нибудь лодка сумеет проникнуть внутрь, что кончится катастрофой. Заграждения, спешно установленные англичанами в первые дни войны, надежностью не отличались. Однако ни одна лодка в ту войну не сумела проникнуть в Скапа-Флоу, хотя U-18 капитан-лейтенанта фон Хеннига оказалась буквально на волосок от успеха.

Первая Мировая война шла еще всего 4 месяца, когда фон Хенниг пробрался мимо патрульных судов. Он пристроился к бурлящей кильватерной струе парохода и подошел к противолодочному бону поперек пролива Хокса Саунд. Его отважное плавание результатов не принесло, так как британский флот уже ушел в море, впав в панику после предыдущих вылазок германских субмарин. Он предпочитал не стоять на якоре в базе, а бесцельно крейсировать в море. Разочарованный фон Хенниг ушел, не выпустив ни одной торпеды. Во время отхода U-18 была протаранена и потоплена эсминцем. Весь экипаж был спасен.

В самом конце войны, когда угли уже остыли и подернулись слоем пепла, а последние военные надежды Германии утонули в крови во время второй битвы на Марне, U-116 совершила последнюю отчаянную попытку проползти в Скапа-Флоу. Таким образом еще можно было смыть позор мятежей на кораблях Флота открытого моря. Лодкой командовал капитан-лейтенант Эсманн, и она имела свой обычный экипаж, хотя на ней присутствовал и один доброволец. Лейтенант Шульц был списан чуть ранее, но решил совершить последнее рискованное путешествие вместе со своими товарищами. Пытаясь спасти честь германского флота, они, по крайней мере, спасли свою собственную. Лодка погибла в ходе самоубийственной операции со всем экипажем.

Скапа-Флоу, с немецкой точки зрения, являлся несокрушимой крепостью, способной укрыть весь британский флот. Проливы, ведущие из бухты в море, можно было заблокировать бонами и сетями, поставив для их охраны патрульные суда. Сильные течения, которые достигали 8-10 узлов, делали плавание субмарины в подводном положении просто невозможным. Оркнейские острова находились в 500 милях на северо-запад от германских аэродромов. Бомбардировщикам над Северным морем угрожали внезапные шквалы и сильные ветры. Даже разведывательные самолеты, столкнувшись с плохой погодой, часто не видели абсолютно ничего, так как гавань была закрыта толстым слоем облаков, почти постоянно висящих над островами.

База Скапа-Флоу занимала господствующее положение в Северном море. А господство Королевского флота означало смертельную удавку длительной и тесной блокады для континентальной Германии.

Когда началась Вторая Мировая война, германский флот снова, уже почти рефлекторно, обратил взоры на северо-запад к мрачным Оркнейским островам. В сентябре разведывательные самолеты, используя редкие ясные дни, совершили несколько полетов над Скапа-Флоу, чтобы изучить систему обороны базы. В том же месяце лейтенант Велльнер, командир U-16, маленькой подводной лодки серии IIА, обнаружил сильнейшее течение к востоку от архипелага. Его лодка просто не смогла двигаться против течения, поэтому Велльнер поднял перископ и рассматривал Холм-Саунд до тех пор, пока чуть утихшая вода не позволила ему убраться восвояси. Информация, собранная самолетами и кораблями, поступала в штаб флота. И коммодор Дениц начал тщательно изучать карту Оркнейских островов.

Разведка показала, что англичане тщательно охраняют ближние подходы к Скапа-Флоу. Но детальное изучение ситуации показало, что далеко не всегда эта бдительность находится на должном уровне. Менее чем в миле от извилистого южного берега главного острова архипелага Помона лежит маленький пустынный островок Ламб-Холм. Он отделен от Помоны бурными водами пролива Кирк-Саунд, которые клокочут на острых прибрежных скалах. Это самое последнее место, которое командир подводной лодки выберет, чтобы пробраться на якорную стоянку флота. Но и здесь англичане приняли меры предосторожности, затопив 3 брандера в кипящих водах пролива.