Боец 7: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— А как место называется?

— Ой да я не помню, ну там сразу… на остановке… — замялся паренек, снова краснея, как вареная свекла.

— Как часто ходят автобусы и какой номер мне нужен? — я не стал продолжать давить, сам разберусь, может и вправду пацан забыл.

Парнишка все подробно объяснил, следом вписал на листок номер автобуса и название остановки.

— Ладно, малой, или гуляй. Я пожалуй сразу туда пойду, но по моему возращению будь добр решить вопрос с соседом, добро?

Паренек закивал и растворился в коридоре. Я посмотрел на бумажку в своих руках. Ну хоть какая-то конкретика появилась. По первому впечатлению организатор, назвавший себя промоутером, виделся вполне сговорчивым парнем. Извинился несколько раз, что так вышло и пообещал позже объясниться. По большому счету объяснения мне были особо не нужны, я не затем сюда приехал. А вот встреча наконец могла обозначить те горизонты, которые предстояло завоевывать.

С этими мыслями я шагал к автобусной остановке. По указанному адресу меня ждали ровно через час, чтобы обсудить планы совместной работы и вообще перспективы моего пребывания в Америке.

На остановке пришлось поторчать. Автобус прибыл спустя четверть часа. Ехать мне предстояло минут сорок, но если верить объяснениям, место встречи буквально в двадцати шагах от остановки в городе, а значит успею. Ну а если и не успею, то подождут.

Наконец подъехал видавший виды автобус.

За окном снова замелькали городские пейзажи Нью-Йорка. Только теперь они шли в обратном порядке: развалюхи и пустыри постепенно сменялись более-менее приличными зданиями. А через какое-то время мы и вовсе поехали по нормальному современному городу, каким и представляется большинству этот мегаполис.

Начали появляться красочные вывески, хорошо одетые прохожие… Впрочем, обживаясь в Америке, я быстро привык к тому, что выражение «хорошо одетый» здесь было скорее условностью. Каждый человек мог выйти из дома в чем угодно (если только он не направлялся куда-то, где действует строгий дресс-код). И если ты видел мужика в порванной футболке и замызганных джинсах, то это ещё совсем не означало, что на его счёте не лежит сумма с шестью, а то и с семью нулями. Просто ему сегодня так было удобно. Как говорится, каждому свое.

Двери автобуса в очередной раз распахнулись, и я выскочил на улицу. Достав бумажку, начал сличать написанный в ней адрес с указателями. Найдя нужный, я с удивлением оглянулся. Неужели… По соседству от остановки располагались солидные офисные здания и приличные рестораны. Но прямо напротив остановки стоял… «Макдональдс», который занимал весь дом, номер которого был обозначен в моей записке.

Я улыбнулся. Забавно так, за колой и гамбургером обсуждать «международный турнир». Ну а моему бы и да? Кстати, давненько я в маке не ел…

Мои мысли прервал шум подъезжающего автомобиля. Звуком автомотора в большом городе внимания не привлечешь, но тут был особый случай. К тротуару подъехал настолько раритетный экземпляр, что я даже не разглядел марку машины — все надписи были либо отломаны, либо стёрты от времени. Но, судя по внешнему виду, новой и модной эта чудо-машина была лет этак сорок назад. Причем хозяин явно не заморачивался с содержанием своей «ласточки». Об этом красноречиво говорили три небольших, но заметных вмятины в разных местах, мутные фары и водительская дверца, открывшаяся только лишь с пятой или шестой попытки. Поскольку водитель, чуть только ему удалось вылезти наружу, сразу извергнул из себя многоэтажную конструкцию, состоявшую исключительно из русского мата, я сразу понял, что это и есть мой телефонный собеседник.

Выглядел он забавно. Какой-то «дискотечно-караыальный» пиджак с блесками (правда вытертыми), брюки с клешом и туфли из крокодиловой кожи с острыми каблуками. Не кожи правда, а скорее дермантина. Кстати но то что перело мной нужный человек, указывали брелки-перчатки, висевшие на зеркале заднего обзора.

— Здорова промоутер, — хмыкнул я.

Увидев меня, он расплылся в улыбке и радостно протянул руку:

— Ты, наверное, Боец? Это я с тобой по телефону говорил! Меня зовут Сэм Плохенко.

«Все с тобой понятно», — подумал я. «Семён Маркович с Брайтон-бич, обувная лавка „У Яши“. Эх, Сережа, Сережа, куда же ты вляпался…». Но вслух сказал:

— Да, это я.

— Пойдем! — он приглашающим жестом показал на дверь в закусочную. — Перекусим, заодно и обговорим все. Я угощаю! — заговорщицки подмигнул он.

Я пожал коротко плечами.

— Ну пойдем, если есть что сказать.

Я открыл двери в закусочную, первым пропустил туда Сэма, зашел следом. Народу здесь было не протолкнуться. Столики были заняты, американцы в суете бегали туда сюда. Не успевало освободиться место за столиком, как туда тотчас запрыгивали новые посетители.

— Боец ты что будешь?

— Колу, гамбургер, мне все равно.

— Ладно как здесь говорится «ван момент», а ты пока найди где упасть!

Сэм двинулся в кассе, где заказы отдавались один да другим. Я снова смерил взглядом зал. Пустых мест, а тем более целого отдельного столика здесь не было. И вряд ли будет. Возможно, что проще будет переговорить в машине на улице.

Сэм на удивление быстро забрал свой заказ, и маневрируя с подносом между посетителями, помахал мне.

— Мест нет, — заверил я. — Может выйдем?

— Ноу ноу ноу, — Сэм огляделся и поставил подносы рядом с пышной белой женщиной. — Вы не будете против, милая Леди, если два горячих мужчины составят вам компанию?

Пышечка мотнула головой и продолжила жевать свои гамбургеры.

— Садись, садись, — поторопил меня Сэм. — Мы никому не мешаем!

Пышка подвинула свой рюкзак и Сэм уселся рядом с ней. Ну я человек в принципе не особо скромный. Сяду. По итогу для переговоров мы оказались за одним столом с американкой и ни ее, ни Сэма это похоже нисколечко не смущало.

Я взглянул на поднос. Семён заказал нам по двойному чисбургеру и по стакану колы. Всё-таки одно преимущество у такой еды существует: с одной булки можно наесться так, что потом ещё полдня о еде не вспомнишь.

Белая пышка закончила трапезу и ушла, а Сэм предусмотрительно положил на скамью свой чемодан. Несколько посетителей прошли мимо косясь за наш столик, но сесть никто не сел.

Семён держался так важно, будто дело происходило не за столом Макдональдса, а в отдельном кабинете элитного ресторана, и у входа стояла не видавшая виды развалюха, а его личный лимузин на полквартала. Откусив от принесенного чисбургера и сделав глоток газировки, он заговорил:

— Ты уж, Боец, извини, что я тебя в аэропорту не встретил. Не обессудь, как говорится. Сам видишь, на каком драндулете передвигаюсь. Я уже собирался к тебе ехать, а он заглох собака такая. Пришлось в ближайший сервис толкать, там меня уже знают. Вот, сделали кое-как…

«Ага», — подумал я. «Сервис, наверное, называется 'Такой же эмигрант, но с кувалдой».

Семён, перегнувшись через стол, похлопал меня по плечу:

— Да не переживай ты, Боец! Это же только сначала так! Вот раскрутим наше дело, начнем зарабатывать — заживём как короли! — И, заметив мою скептическую ухмылку, нарочито весёлым тоном добавил: — Все будет чики-пуки! Я отвечаю за базар!

Я внимательно смотрел на своего международного партнера. Ни хрена здесь не было никаких четких договоренностей, о которых мне соловьём заливались в Москве. Просто очередной аферист-неудачник прослышал про турнир и решил попробовать срубить под это дело лёгких деньжат.

Поэтому-то у американской стороны и не вызвал никаких сомнений наш Джим, который на самом деле Юра. А я-то, наивный, думал, что это мы так здорово все подготовили и сыграли, что даже американцы поверили. На самом деле им было вообще все равно. Да даже если бы мы выставили туда хромого карлика и объявили, что это Арнольд Шварценеггер, претензий от российской публики было бы гораздо больше, чем от этих «американцев». Для них было важнее зацепить более-менее успешного человека в отрасли и использовать его в своих целях на месте.