Южная пустошь 3 - Алёна Цветкова

же не уверен, ваше величество, но мне кажется, не все люди подвержены воздействию магов. Не знаю, может быть у них Дары, подобные моему, или еще что-то… Но, к примеру, у моего отца есть человек для выполнения особых поручений… Ну, — он смутился, — вы же понимаете, иногда мой отец, оставаясь верным короне, ведет не слишком честную игру со своими партнерами… И этот человек выполняет именно такие поручения… Раньше Диром практически жил в нашем доме, мой отец доверял ему как никому другому. По после появления господина Россо отец отправил Дирома с глаз долой, в поместье. И я подумал, что господни Россо прогнал Дирома потому, что тот не поддался его влиянию. И мне кажется, между этими двумя ситуациями есть связь… Я ни на что не намекаю, ваше величество, — извиняющимся тоном произнес он, — но слухи, которые ходили по двору, говорили, что не может быть, чтоб бароны его величества флиртовали с госпожой Живелой, они не стали бы. Все знают, они готовы на все ради короля, потому что поклялись ему в верности.

Я прикрыла глаза… А мальчишка-то, несмотря на молодость, весьма умен. Иметь на руках минимум данных и сделать совершенно правильные выводы дано не каждому. Я-то прекрасно помнила, что давным-давно, еще будучи совсем мелкими, Фиодор с друзьями поклялись всем Богам, что всегда будут верны друг другу. А Диром, который выполнял для герцога Фалжо самые грязные поручения, вероятнее всего тоже был связан подобной клятвой, раз Ролам увидел сходство между этими случаями.

Если подумать, то все было довольно логично. Никакие маги не могут быть выше Богов. Значит, призвав Их в свидетели, человек получал иммунитет от магического воздействия. И это многое меняло. Это давало нам шанс.

— Ролам, ты молодец, — совершенно искренне похвалила я секретаря его величества. — Ты умен, наблюдателен и способен анализировать увиденное. Это очень ценные качества для государственного служащего приближенного к королю. Сейчас ты определенно находишься на своем месте. Но как только госпожа Живела поймет, что магия на тебя не действует, тебя сразу уберут… Поэтому ты должен молчать о своем артефакте. Нельзя говорить о нем никому и никогда. Ты понял?

— Да, ваше величество, — с готовностью кивнул он. И тут же спросил, — а вы разве не станете прогонять госпожу Живелу? Я думал, что вы поговорите с его величеством. — Я скептически улыбнулась. Все же мальчишка в дополнение ко всем своим положительным качествам, слишком юн и наивен. Хорошо этот недостаток быстро проходит с возрастом. — Объясните, что госпожа Живела не такая хорошая как он думает… его величество очень прислушивается к вашему мнению… Нет⁈

С каждой фразой в его голосе слышалось все больше отчаяния. Он смотрел на меня огромными глазищами под пушистыми ресницами, которые лучше всего подошли бы девушке, и я видела, как больно ему понимать, что королева, которую он так ждал и в которую так верил, оказалась не всемогущей.

— Милый Ролам, — улыбнулась я, — если бы все было так просто. Во-первых, Живела не одна. Ты же сам сказал, что ее «родственники», то есть маги из Монтийской Епархии, контролируют все Высокие роды, а значит все ключевые посты в королевстве. Живела несомненно хитра. Или хитер тот, кто стоит за ней — Великий отец, глава Монтийской Епархии. Во-вторых, ты, вероятно еще ни разу не встречал девушку, которую полюбил бы всем сердцем… Знаешь, в Нижнем городе, — слегка соврала я, умолчав, что выудила подходящие слова и памяти призванной души, — говорят, что любовь зла, полюбишь и козла. И это правда. Влюбленный человек склонен не замечать недостатки возлюбленного. Он видит только его достоинства, которые ко всему прочему кажутся ему гораздо более значимыми, чем есть на самом деле. Поверь, — легко вздохнула для усиления эффекта моей речи, — я знаю о чем я говорю. Я сама, ослепленная любовью прощала слишком многое тому, кого любила.

— Но ваше величество, если госпожа Живела станет королевой…

— То нам всем придется очень туго, — перебила я. — Ты прав, Ролам, этого нельзя допустить. Однако идти в лоб нельзя. Фиодор, сердце которого Живеле удалось покорить, никого не станет слушать. Даже меня. Поэтому, — взмахом руки остановила набравшего в грудь воздух Ролама, который явно хотел что-то сказать, не соглашаясь с моими доводами, — надо запастись терпением. И идти обходным путем. Сейчас лучшим решением будет не отговаривать Фиодора от женитьбы, а уговорить его не назначать дату свадьбы. Сейчас время на нашей стороне…

— Но свадьба уже назначена, — сник Ролам, — через месяц… Госпожа Живела ни за то не захочет откладывать ее.

— Через месяц⁈ — ахнула я. Эта новость была для меня такой неожиданной, что я просто не смогла сдержать эмоции. Вскочила и забегала по кабинету, чтобы немного успокоиться. — И когда Фиодор собирался рассказать мне об этом⁈ — выпалила я…

— Но, ваше величество, разве вы приехали не по просьбе его величества? Он не стал отправлять вам официальное приглашение, как всем остальным. Я, думаю, его величество понимал, что вам не понравится невеста без роду племени… Поэтому вместо приглашения он и написал, чтобы вы приехали к нему с отчетом по поводу найденного золотого клада…

Я резко остановилась. Как будто бы споткнулась. И замерла… Что-то было не так.

— Когда ты отправил это письмо? — немного резко спросила я.

Ролам на мгновение задумался и назвал дату.

— Почти три месяца назад…

Я задумчиво прикусила губу.

— Значит мы с гонцом не могли разминуться… Но я не получала никакого письма от Фиодора… Вернее, получала, — исправилась я, — последнее пришло как раз за месяц до моего отъезда… Но там не было ни слова про приглашение…

— Не может быть, — покачал головой, — я сам переписывал это письмо начисто по просьбе его величества… Ну, — Ролам слегка порозовел от смущения, — вы же знаете, у его величества…

— Ужасный почерк, — кивнула я. — Знаю… Значит, — сделала я неутешительный вывод, — Кто-то перехватил это письмо… И переписал его. Или, — продолжила я задумчиво, — этот кто-то переписывал все письма, которые я получала от сына. Я же заметила, что что-то изменилось… Практически сразу, как только он выехал из Пустоши… Живела!

— Госпожа Живела!

Произнесли мы хором и переглянулись.

— Мерзавка, — припечатала я и выдала сложную конструкцию, которую использовали в Нижнем городе, чтобы охарактеризовать степень мерзости самого неприятного человека.

Я могла бы простить ее за то, что она планировала захватить Грилорию, действуя по указке своего отца; за то, что решила стать королевой, завоевав сердце короля; за то, что влюбила в себя моего сына, и использовала его чувства для своей выгоды… Но за то, что эта тварь вешалась в наши с ним отношения, я ее