Сладкий обман - Акваа К

можете встретиться с Ремо Кэйном сегодня в три часа дня.

Спустя три пропущенных встречи я сижу в своем офисе и не вижу Ремо. Лондонские пробки играют свою роль. Все идет не по плану, и это не дает мне покоя.

— Всего одна встреча, — бормочу я, хмурясь, глядя на экран, где отображается первый эскиз моего свадебного платья.

Холод проникает сквозь одежду, и я вздыхаю, глядя на мелкий дождь, который накрапывает над шумным городом. Темнота за окном заставляет меня осознать, как долго я нахожусь в офисе.

От долгой работы в течение последних трех дней у меня начинает болеть голова, слабый пульс в виске стал постоянным, так как я все время думаю о Ремо, о нашей свадьбе и о том, что я могу попросить у него, если встречусь с ним до свадьбы.

Я должна быть серьезной. Нужно быть критичным и прямолинейным.

Мой отец и Ремо — влиятельные фигуры здесь, те, у кого есть деньги, и те, кто может подавить меня и подчинить своей воле, заставить меня следовать их командам, чтобы я была лишь марионеткой в их маленьком плане.

Богатство Ремо превосходит богатство моего отца, и это вызывает во мне тревожное чувство. Как я буду требовать от него, чтобы он не вмешивал мой бизнес в дела отца и его альянса?

И еще неизвестно, согласится ли он.

Я хотела любви, но неудачные свидания и отвратительные взгляды моих потенциальных партнеров были совсем не похожи на любовь. Может, я и не знаю, что такое любовь, но желать ее — не преступление. Это, конечно, не то, что я чувствовала на предыдущих свиданиях за последние пару лет.

Может быть, эта книга написана не для меня, но, конечно, хотеть такой любви не так уж и невозможно?

Люди знают обо мне как о милой дочке известного журнального магната. Я приходила домой подавленная и звонила Камари, чтобы она хоть на время подняла мне настроение.

На моем сердце всегда оставались шрамы.

Иногда я задумывалась, а не я ли это? Может быть, дело в платьях, которые я всегда носила, или в том, что я выглядела слишком заносчивой… Но мои наряды всегда были простыми. Одежда была разных нежных цветов, и я любила носить туфли на каблуках. С бабочками сверху, бриллиантами, тюлем, с острыми кончиками или просто с ремешками.

Комментарии моих спутников заставляли меня чувствовать себя не принцессой, живущей в своей мечте, а обожаемой куклой, с которой все хотят играть, но не хотят оставлять себе.

Я ненавидела это отвратительное чувство, которое овладевало мной.

Поэтому я перестала пытаться.

Потому что я каждый день говорю своему сердцу следующее. Любовь — это тяжело. Это нелегкий путь.

Я ценю свою уверенность и самооценку, поэтому и хочу дождаться того момента, когда это произойдет, и все же, спустя двадцать девять лет, я все еще здесь, ищу то же самое.

Того единственного момента любви, того единственного момента, когда произойдет трепет, и я пойму, что мне нужен именно он.

Может быть, я и не хочу жить фантазиями, которых не бывает в реальной жизни, но я хочу верить, что романтика в книгах, которые я читаю, существует. Это не может быть просто воображением.

Это не может быть ложью.

Поэтому вместо того, чтобы попытаться снова связаться с Ремо, я беру со стола папки и выхожу из кабинета. Шум разговоров заполняет мои уши, и мои каблуки мягко щелкают по полу, когда я быстро направляюсь в комнату для совещаний с выбранными мной сотрудниками — двумя дизайнерами и Клаудией.

Пока я настраиваю за собой проектор, внутри меня нарастает знакомое неприятное чувство. Это не то, чего я хотел.

Сглотнув, я прочищаю горло, когда все начинают входить. Стеклянная дверь закрывается, и голоса из основной рабочей зоны стихают. Сотрудники, сидящие передо мной, выпрямляются вокруг овального стола, приготовившись слушать.

— Итак, я выхожу замуж.

Вокруг стола раздаются вздохи, шокированные лица, отпавшие челюсти и расширенные глаза.

На долгую минуту воцаряется тишина.

— Когда вы обручились?

— Могу я увидеть кольцо?

— Почему ты нам не сказала?

Вопросы сыплются один за другим, а я отвечаю туманно, не желая, чтобы ответы копались во мне, причиняя мне больше мучений, чем нужно. Пустой смех вырывается из меня, пытаясь успокоить нервную дрожь внутри меня.

— Кто?

От этого вопроса мое сердце болезненно сжимается, а взгляд падает на пустой безымянный палец.

Фальшивка.

Все это фальшивка.

Я прочищаю горло, оглядывая их нетерпеливые лица, и эти глаза, кажется, снова всплывают в моей памяти. Человек, за которым я гонялась последние несколько недель. Эти катастрофические преследующие глаза и слабый намек на ухмылку. Крупное тело, отглаженный черный костюм и его призрачный взгляд, который говорит о том, что ему нет до вас никакого дела, если только вы не заинтересовали его.

— Ремо Кэйн.

Глаза всех присутствующих расширяются, и Клаудия тоже. Ее губы раскрываются в шоке.

— Да. А теперь, если вы закончили задавать вопросы, давайте приступим к выбору моего свадебного платья.

Мой тон легкий, но сдержанный. Я не хочу говорить об этом больше, чем нужно.

Я нажимаю кнопку на пульте, и на экране появляется доска настроений, на которой показано, как я хочу, чтобы выглядело мое платье.

— Я уже говорила, что нам нужно подготовить это менее чем за две недели?

Мы все принимаемся за работу, записывая идеи, делая эскизы, и проводим здесь почти два часа, прежде чем закончим на сегодня. Я еще раз выглядываю на улицу. Уже гораздо темнее, чем раньше. Ночь стремительно приближается, а дождь уже едва моросит.

— Мы должны держать это в тайне, потому что пока никто не знает. Я доверяю вам, ребята.

Они с энтузиазмом кивают головами, надеясь, что их приобщат к этому секретному проекту, и выходят один за другим.

Их возбужденный ропот и двойные взгляды на меня вызывают у меня слабую улыбку.

Собирая свою работу, я встаю и поворачиваюсь, но натыкаюсь на кого-то. Мои бумаги разлетаются повсюду.

— О, Боже! Вы в порядке? — говорю я и наклоняюсь, чтобы собрать бумаги. Я кладу их на стол рядом с собой и поднимаю взгляд на человека, с которым столкнулась..

Я резко вдыхаю воздух, и мое сердце мгновенно учащается при виде человека, стоящего передо мной.

Тот самый мужчина, о котором я говорила, о котором бессовестно думала, и с которым я не могу встретиться уже целых две недели.

Он смотрит, как я сужаю на него глаза. Надеюсь, он видит в них раздражение.

— Я пытаюсь встретиться с тобой последние