Злой Рок (СИ) - Вальц Карина

– Я пробыла здесь от силы полчаса, половину из которых ждала помощи. По-твоему, у меня с собой транквилизатор?

– Транквилизатор! – глаза парня опасно закатились, он отступил назад и привалился к двери. То ли он по жизни паникер, то ли его от взятки так коробило.

– Хватит дергаться! – Я начала злиться. – Бери себя в руки, поможешь мне дотащить его до гостиницы.

– Что?! Я? Нет. Нет-нет-нет!

– Двести евро за услуги ручного таксиста. Тут недалеко, три минуты пешком. Пусть коллеги тебя прикроют.

– Умная вы, да? Нет уж, на такое я ни за какие деньги не подпишусь!

– Подпишешься, иначе расскажу твоему начальству, как сюда попала и кто мне в этом посодействовал. Давай, не стой столбом – помоги мне его поднять. Ну же!

– Господи, Господи… так и знал, что нельзя брать взятки. Никогда! Все начинается с малого… Что вы с ним собираетесь сделать?! – судя по визгливому тону, Павел представлял себе подвал Конструктора со всей гаммой оттенков серого, не меньше.

– Хорошо, что ты выучил урок, – порадовалась я. – А теперь прекращай испытывать мое терпение и поднимай тело!

Павел всхлипнул, но поспешил мне на помощь. Его испуг пошел нам всем на пользу: практически в одиночку и без особых усилий парень поднял довольно крупного и высокого Калинина на ноги. Роман смерил меня загадочным взглядом, что у него в этот момент крутилось в голове известно только ему одному. Хотя… он же бормотал что-то про глюки, возможно, рядом со мной в его воображении порхали волшебные алко-феи.

– Перебирайте ногами, – строго обратилась я к Калинину. – Павел не железный.

Мою заботу никто не оценил, Павел опять всхлипнул и пробурчал что-то об издевательствах, взятках и жизненных ошибках. Впечатлительный малый. Я прихватила куртку Романа и шапку, что валялась на столе. Куртку оставила у себя, а вот шапку надела на музыканта, спрятав под нее приметные грязные локоны.

Мы покинули бар через кухню и до отеля добрались без особых приключений. Редкие прохожие даже не смотрели в нашу сторону, подвыпившим парнем нынче никого не удивить. У главного входа мы с Павлом распрощались, подняться со мной до номера он наотрез отказался, волнуясь за сохранность жизни, и даже денег за услуги износчика не взял, так спешил унести ноги. Никакой предпринимательской жилки у человека.

Тягать Калинина самостоятельно мне не пришлось, на помощь услужливо пришел швейцар. Правда, почему-то он пытался оттащить Романа на пятый этаж, хотя я жила на четвертом. Я поправила доброго дядьку и в конце концов почти бездыханного музыканта водрузили на мою кровать.

– Все-таки стоило его в свой номер отнести, – посетовал мой помощник, принял благодарность и удалился.

Значит, Калинин в этом же отеле живет. Обидно, что я не знала этого раньше, сколько времени бы сэкономила! Можно было просто заявиться к нему с утра пораньше, и все. Впрочем, это уже неважно, дело сделано. Убедившись, что Роман устроился со всем удобствами, я прикрыла дверь в спальню. Отыгрывать назад уже поздно, так что будем надеяться, что моя самодеятельность не выйдет мне боком.

Глава 3. Dust in the Wind

Я заказала ужин в номер и устроилась на диване с айпадом. Загрузила видеозапись – последнее интервью Марка Аверина. Примерно за полдня до смерти он посетил телестудию в Мюнхене и рассказал о новом альбоме группы и будущем концерте, который должен был состояться через неделю в TonHalle. Запись появилась в интернете только сегодня утром, и уже стала настоящим хитом с невероятным количеством просмотров. Как сказали бы мои недавние попутчики, кто-то очень удачно хайпился на чужой смерти.

С самого утра я откладывала просмотр интервью. Или отключала видео, как только на экране появлялось лицо Марка: такое сосредоточенное и серьезное, но с диковатым взглядом. В том, как он смотрел на окружающих, было что-то порочное и притягательное, как и в нем самом. Уже с первого взгляда на Марка становилось понятно: перед тобой плохой парень и он даже не собирается прикидываться другим. И… это завораживало. Взгляд Аверина – дурной, мрачный, манил к себе, как красивое зубастое растение приманивает бедную муху. И все мы понимаем, что потом случается с насекомым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

За несколько дней до смерти, прямо перед будущим концертом, Марк поменял прическу: выкрасил волосы в пепельный, почти белоснежный, блонд и выстриг короткий ежик. От этого его лицо стало еще светлее, а глаза казались запавшими черными ямами. Странный образ, ко всему прочему не подходящий Марку: его и без того щекастое лицо округлилось еще больше и стало совсем детским, но детским в стиле того мальчика из «Омена». Мальчик, несущий смерть. Возможно, такова и была задумка Аверина – кто теперь это узнает? И да, даже этот нелепый образ не лишал Марка творческого магнетизма, на него все равно хотелось смотреть. Фантастика, да и только.

Переборов желание отключить видео снова, я поставила его на паузу и на время отложила айпад. Из спальни не доносилось ни звука, но я все равно встала и тихо подкралась к двери. Калинин в полной отключке, не похоже, что он шевелился или менял позу. Ладно, хоть кто-то из нас проспит до утра.

Дверь я вновь прикрыла и вернулась на диван. Экран айпада погас, я включила его вновь. Марк Аверин смотрел на меня с заставки видео и будто посмеивался. Да уж, как тут не посмеяться: веду себя как тревожная девица из фильма ужасов. Еще немного, и начну вздрагивать от каждого шороха и заглядывать во все темные углы.

Вздрогнуть мне все же пришлось, но от стука в дверь. Прибыл заказанный ранее ужин. Я быстро поела, все еще поглядывая на экран. Дальше тянуть нет смысла, я включила запись.

– Прошло уже почти десять лет с начала вашего пути, Марк, – незамысловато начала интервью девушка. Молодая, симпатичная и без особых примет, даже глазу не за что зацепиться. Она говорила на идеальном английском, слишком идеальном, чтобы этот язык был для нее родным, что логично, раз Марк находился в Мюнхене. – Скажите, Марк, многое изменилось в вашем творчестве за это время? На следующей неделе у вас концерт, на который проданы все билеты, и это только начало мирового тура. Что вы чувствуете по этому поводу?

Камера отъехала назад и вновь сосредоточилась на Марке, он сидел напротив девушки на стандартном светлом диванчике. Позади него – кремовый нейтральный фон. Одет Аверин вполне обычно, он всегда так ходил: черные узкие джинсы с дырками на коленях, тяжелые высокие ботинки и черная майка с логотипом AC/DC. На худых руках Марка виднелись татуировки, но разглядеть сами рисунки возможным не представлялось, какая-то слившаяся в темно-серое пятно непонятная масса.

– Что я чувствую по поводу тура? Радость. Возбуждение… я не знаю. Live-концерты – самая моя любимая часть работы, понимаете? Это не описать словами: новые города, новые лица, дни проносятся друг за другом, мы постоянно куда-то бежим, чем-то заняты, свободного времени не остается вообще. Сон урывками, ешь что попадется, и ты всегда нужен. Даже в самолете – несколько раз у нас были съемки и интервью прямо на борту во время перелета. В общем, расслабиться некогда, и это круто, мне нравится такая жизнь. Ни секунды на безделье и ненужные мысли.

– Вы, похоже, много работаете. А еще говорят, что музыка – это ленивая профессия.

– Кто так говорит? – с хитрым прищуром поинтересовался Аверин.

– Люди, далекие от музыки, я полагаю, – ловко выкрутилась девушка.

Марку ее ответ явно понравился и он слегка улыбнулся:

– Ну, честно говоря, в чем-то они правы, эти люди: полениться времени у нас хватает, и многие заняты посторонними проектами. Кое-кто настоящий мастер в этом деле – Ромаха, это привет тебе! – с веселой и искренней улыбкой Аверин послал воздушный поцелуй в камеру и пояснил: – Вот так всегда: я работаю за всех, интервью раздаю, а его из дома не вытащишь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Если бы не сегодняшняя запись в студии, чем бы вы занялись?

– Готовился бы к концерту: в новом альбоме у нас есть бонус-треки на немецком и мне постоянно кажется, что мой акцент заставит всех смеяться. Хотя мой репетитор уверен в успехе.