Принц и Виски - Варя Медная

Повисла густая пауза, за время которой кукушка успела крикнуть два раза, захрипела и затихла.

– Ты переутомилась, – заявила Нетта тем особым натянуто-мягким тоном, каким говорят с недовольным клиентом, обнаружившим муху в салате, и положила руку мне на плечо.

– Я говорю правду! – вскричала я, стряхивая ладонь. – Он появился в комнате наверху. Возник буквально из ниоткуда. Не знаю, может, в стене есть какой-то потайной лаз, но выглядело так, будто он просто из неё вышел. Ещё эта жуткая костяшка была с ним.

– Ты про Морока?

(Пока мы прочёсывали шоссе, я посвятила их в подробности предыдущей ночи.)

– Да.

Я покосилась на плотно сомкнутые деревья и поёжилась.

– Идёмте, хочу убраться подальше отсюда.

На сей раз Нетта не стала возражать. Чезаре обнял её за плечи, и мы двинулись к шоссе. Немного успокоившись, я рассказала им всё по порядку и более связно.

Подруга до последнего не желала расставаться с иллюзиями относительно романтических видов принца на меня.

– Может, это такой средневековый флирт? Типа: зацелую тебя до смерти!

– Нет, Нетта, он не шутил, ты бы видела его глаза! Холодные и безжалостные. Принц – монстр, чудовище! И это я наслала его на город!

«А что в ящичке?» – спросила Пандора и потрясла шкатулку, – задумчиво произнёс Чезаре.

Нетта пихнула его локтем и снова повернулась ко мне:

– Но разве он не покровитель Мистиктауна?

– Я спросила его о том же. Уж не знаю, в чём дело. Может, он обиделся на наших предков за то, что те без спроса сделали из него спящую красавицу. Вдруг он хотел трагически погибнуть от чахотки? Или перепутал друзей и врагов и считает, что до сих пор на войне…

– Или у него просто съехала крыша от долгого лежания в земле, – предложил Чезаре самый незатейливый и правдоподобный вариант.

– В любом случае он твёрдо намерен сделать то, о чём сказал.

– Как?

– Понятия не имею, но принц вызвал молнию! Наверное, у него и другие колдовские силы есть…

Мы не сговариваясь посмотрели наверх: ветер успокоился, небо стремительно очищалось, а гром удалялся в северном направлении.

– А что мы, собственно, знаем о принце Варлоге? – прищурилась Нетта.

Впереди в просветах между деревьями замелькало шоссе. Выстроившиеся в вереницу фонари расплывались жёлтыми кругами, как огни на борту летающей тарелки.

– Только то, что написано в городских легендах, а они не страдают подробностями. По крайней мере, не припомню, чтобы хоть в одной упоминалась мстительная кровожадность.

– Повтори, как он назвал кольцо?

– Кольцо Имельды, слышала о таком?

Нетта отрицательно покачала головой.

– А про Имельду?

Подруга снова помотала головой и посмотрела на Чезаре. Тот пожал плечами:

– Я вообще не из этих мест, какой с меня спрос?

– Ты живёшь здесь последние тринадцать лет, то есть в три раза дольше, чем где-либо ещё, включая утробу матери, так что ты такой же житель Мистиктауна, как и любой из нас!

– Скажи это Лоцману, который до сих пор зовёт меня «Эй, парень», хотя я подрабатываю в его мастерской с шестого класса. Жителем Мистиктауна – настоящим жителем – может стать только тот, кто здесь родился.

– Лучше не зли меня, Бартола! – Нетта тряхнула головой, и пластиковые серьги угрожающе звякнули. Парень вскинул ладони, наклонился и что-то ей прошептал, поцеловав за ухом. Не знаю, что он сказал, но подруга остыла и следующий вопрос задала уже спокойным тоном: – Что ты собираешься делать, Виски?

– Отыскать это Кольцо, конечно, и поскорее!

– Мы все так тебя достали? – ухмыльнулся Чезаре.

– Чтобы выяснить, зачем оно Варлогу, – строго произнесла я. – А там по обстоятельствам: либо отдам ему, либо спрячу понадёжнее. Но твёрдо знаю одно: нужно вернуть Его Злодейшество обратно под землю.

– Как насчёт того, чтобы угостить его бабушкиным пирогом? Госпожа Финварра из тех, кто одной левой уложит обратно и не посмотрит, что перед ней шестивековой принц.

Я в ужасе воззрилась на друга:

– Даже не вздумай ничего говорить бабуле! И ты, Нетта, обещай!

Подруга вскинула правую руку и выдала самую страшную из своих клятв:

– Чтоб мне до конца жизни носить деловой костюм!

Больше всего на свете Нетта ненавидела офисную униформу, в которой буквально задыхалась, хотя узкие юбки-карандаши и приталенные жакеты очень ей шли. Она даже в колледж решила не поступать, потому что потом пришлось бы устроиться в какую-нибудь скучную фирму, как того хотела её мать. Госпожа Раймон мечтала о том, чтобы дочь подыскала хорошую работу и уехала из Мистиктауна в лучшую жизнь, прихватив с собой и её, конечно.

Согласно представлениям Неттиной мамы, в этой лучшей жизни не было места Чезаре с его заляпанными машинным маслом джинсами, провокационными футболками и скандальными замашками. То, что последние он перенял у её дочери, женщина категорически отрицала, сваливая вину на отца парня, безработного бездельника. Вообще-то отец Чезаре – художник, но его жена, работающая школьной учительницей, да и многие в городе были согласны с госпожой Раймон. Слишком уж мутным им казался способ зарабатывать на жизнь, пачкая бумагу и другие поверхности абстрактными каракулями.

Всё на время менялось, когда поступали крупные заказы. Тогда господин Бартола запирался в своей мастерской, переоборудованной из гаража, и торчал там неделями, а то и месяцами, выбираясь лишь за тем, чтобы перекурить и затолкать в себя пару-тройку бутербродов с тунцом, дольками помидора и плавленым сыром. Итогом этой своеобразной диеты и изнурительной работы становился новый холст и чек на приятную сумму от безликого заказчика из города N. Из таких художественных запоев господин Бартола выныривал бледным, осунувшимся, со слегка растерянным взглядом, но до странного умиротворённый, словно нашёл решение мучившей его задачи или вытащил долго нывшую занозу.

В результате каждый на время получал, что хотел: госпожа Бартола – букет роз, бутылку Просекко и новое пальто на осень, господин Бартола – передышку и душевное равновесие, а Чезаре он покупал что-нибудь вроде кед с вделанными сбоку в подошвы лампочками или коллекционной пластинки, хотя заработок парня, который уже два года жил отдельно, давно вышел за рамки «на карманные расходы», а зачастую и превосходил жалованье самого дарителя. В таком старом городишке, как Мистиктаун, постоянно что-то ломалось, а Чезаре умел чинить не только машины. Ему несли всё, начиная с электрической взбивалки для молока и заканчивая первыми стиральными агрегатами. И никто из клиентов ещё ни разу не ушёл разочарованным.

Починке не поддавалась только Нетта, с её безумными идеями, командирским голосом и любовью к купанию нагишом. Наверное, отчасти поэтому он сходил по ней с ума и гордо носил шрам от лопатки: Нетта была его вызовом, музой и вечным напоминанием, что в мире всегда останутся вещи, нам не подвластные.

К слову, подруга категорически не разделяла ни взглядов матери, ни её далеко идущих планов и отказывалась даже заглядывать в каталоги уютных квартирок, которые та регулярно заказывала по почте. Она не представляла жизнь без Мистиктауна и мечтала однажды открыть здесь эзотерическую лавку.

Мы вышли из леса и двинулись вдоль шоссе к городу. Мистиктаун уже спал, огни были притушены.

– Так и знала, что с этим принцем что-то не так! – ударила кулаком о ладонь подруга. – С самого начала подозревала. Принцам положено зваться Валентайнами, Чармингами, на худой конец Гарри. Где вы встречали принцев Варлогов? Это сразу настораживало!

Я деликатно промолчала. Ещё некоторое время мы шагали в тишине. Внезапно шедший впереди Чезаре выкинул в сторону руку.

– Я понял!

Нетта едва успела притормозить и удивлённо вскинула глаза:

– В смысле?

– Я ни о чём не жалею, – заявил он, поворачиваясь, бухнулся на колени и раскинул руки. – Принц сказал, что мы пожалеем! Но если бы мне действительно осталось жить всего неделю, я умер бы счастливым, потому что прекраснейшая из женщин дарила меня своей благосклонностью!

Лицо Нетты окаменело. Было непонятно, то ли она собирается его треснуть, то ли расплакаться. Наконец подруга хмыкнула, потянула Чезаре за футболку на груди, заставив подняться с колен, и когда юноша выпрямился, их губы и руки встретились, а я потихоньку пошла вперёд, чтобы не мешать.

Вскоре они меня нагнали. Нетта ехала у Чезаре на спине, обнимая его за шею и обхватив ногами. Тот нарочно наклонялся то в одну сторону, то в другую, и подруга весело визжала. Их счастье брызгало во все стороны, освещая дорогу лучше любых фонарей, и рядом с ними мне тоже стало теплее.

Домой я заскочила лишь затем, чтобы наследить на кухне и создать видимость состоявшегося завтрака. Накануне я предупредила бабушку, что лягу спать пораньше, и поднялась к себе, а четверть часа спустя незаметно выскользнула из дома, когда пришла Флорис Кранах. Визиты дородной соседки с каменным перманентом обычно затягивались – обе состояли в городском Совете и всегда находили общие темы для бесед, – поэтому можно было не опасаться позднего визита бабули в мою комнату.