Дело смотрительницы (сборник) - Агата Кристи

Эдвард нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

Мисс Марпл быстро проговорила:

– Пожалуйста, простите меня. Я слишком легко отклоняюсь от темы. Но так часто одни вещи напоминают другие. Иногда это наводит на верную мысль. А я лишь хотела сказать, что если бы мы постарались сосредоточиться и подумали хорошенько, в каком подходящем месте...

– Подумайте за нас, мисс Марпл, – сердито произнес Эдвард. – В данный момент мой мозг и мозг Чармиан зияют очаровательной пустотой!

– Успокойтесь, дорогой, успокойтесь. Конечно, на вас столько свалилось. Если не возражаете, я просмотрю все это. – И она указала на стол с бумагами. – Разумеется, если в них нет ничего личного. Не хочу, чтобы выглядело так, будто я лезу в чужие тайны.

– О, не беспокойтесь. Но, боюсь, вы ничего не найдете.

Она присела к столу и принялась методично перебирать бумаги из разных связок. Каждый раз, взяв следующую, она, едва взглянув, сортировала документы на небольшие аккуратные стопки. Закончив, она какое-то время сидела неподвижно, глядя в пространство перед собой.

– И что дальше, мисс Марпл? – спросил Эдвард не совсем беззлобно.

Мисс Марпл слегка вздрогнула и, казалось, очнулась.

– Прошу прощения. Задумалась. Спасибо.

– Вы обнаружили что-нибудь стоящее?

– Не то чтобы очень, но, полагаю, теперь я, наконец, поняла, что за человек был ваш дядюшка Мэтью. Он похож на моего дядю Генри. Любил незамысловатые шутки. Понятное дело, холостяк... Интересно, в чем дело... Может, раннее разочарование? Любил систему во всем, все по полочкам, все по правилам, но терпеть не мог всему этому следовать – таковы некоторые холостяки!

Стоявшая у мисс Марпл за спиной Чармиан сделала Эдварду знак, говорящий: «Она тронулась».

К счастью, мисс Марпл продолжала говорить о покойном дяде Генри:

– Обожал, знаете ли, каламбуры. А многих людей они как раз больше всего и раздражают. Знали бы вы, как может действовать на нервы простая игра слов. И, кстати, он тоже был очень подозрителен. Все время считал, что слуги его обкрадывают. Конечно, порой случалось и это, но ведь не постоянно. Бедняга, это его так угнетало. В конце концов, он стал их подозревать в том, что они покушаются на его пищу, и в результате отказался есть что-нибудь, кроме вареных яиц! Говорил, что никто не отщипнет от них ни кусочка и не залезет внутрь. Милый дядя Генри, когда-то он был таким весельчаком... обожал кофе после обеда. Всегда говорил, допив чашку: «Здесь мало ваты», – подразумевая, как вы догадываетесь, что в чашке его помещается маловато и хотелось бы выпить еще.

Эдвард почувствовал, что если услышит еще что-нибудь о дяде Генри, то сойдет с ума.

– И кстати, очень любил молодежь, – продолжила мисс Марпл, – но был склонен слегка ее подразнить, если вы понимаете, к чему я клоню. Обожал расставлять мешочки с конфетами там, где ребятишкам никак было их не достать.

Отбросив вежливость, Чармиан проговорила:

– То, что вы говорите, невыносимо!

– Вовсе нет, милая, просто он был старый холостяк и, знаете ли, не привык к детям. На самом деле он был совсем не дурак. Обычно он хранил в доме уйму денег и завел для них сейф. Вечно хвастался напропалую тем, до чего он безопасный. В результате всех этих его разговоров однажды ночью к нему вломились грабители и при помощи какого-то химического средства проделали в сейфе дырку.

– Так ему и надо, – буркнул Эдвард.

– Да там ничего ведь не оказалось, – возразила мисс Марпл. – Понимаете, на самом деле он хранил деньги совсем в другом месте, а если хотите знать где, то это было в библиотеке, за многотомным собранием проповедей. Говорил, что никто на земле не возьмет с полки такую книгу!

– Послушайте, – с волнением перебил ее Эдвард. – А ведь это мысль. Как насчет библиотеки?

Но Чармиан лишь презрительно покачала головой:

– Думаешь, это не пришло мне в голову? В прошлый вторник я пересмотрела все книги, пока ты был в Портсмуте. Брала, перетряхивала. Нигде ничего.

Эдвард вздохнул. Затем поднялся со стула и попробовал потактичнее избавиться от не оправдавшей доверия гостьи:

– С вашей стороны было очень любезно приехать из Лондона и попытаться нам помочь. Жаль, что ничего из этого не вышло. Боюсь, мы злоупотребили вашей добротой, и вы только зря потратили время. Так что давайте-ка я выведу из гаража машину, и мы еще успеем к поезду, который в три тридцать...

– Однако, – возразила мисс Марпл, – нам все-таки нужно отыскать деньги, как вы думаете? Нельзя сдаваться, мистер Росситер. Если не получилось с первого раза, надо попробовать еще и еще.

– Вы хотите сказать, что собираетесь... хотите попробовать еще раз?

– Честно говоря, – ответила мисс Марпл, – я еще и не начинала. «Сперва поймайте зайца, а уж затем...» – как писала в своей поваренной книге миссис Витон; прекрасная книга, вот только, чтобы готовить по ней, нужна уйма денег; большинство рецептов начинаются просто устрашающе, например: «Возьмите кварту сливок и дюжину яиц»... Да, кстати, о чем это я говорила? Ах да. Мы, так сказать, должны изловить нашего зайца, в том смысле, конечно, что зайцем является дядюшка Мэтью, и остается только решить, куда он мог спрятать деньги. Отгадка должна быть очень простой.

– Простой? – переспросила Чармиан.

– Конечно, милочка. Уверена, он не способен ни на что замысловатое. Какой-нибудь потайной ящик, я, скорее всего, предположила бы это.

– Но вы не можете положить туда слитки золота, – сухо возразил Эдвард.

– Это само собой разумеется. Но нет никаких причин считать, что деньги обращены в золото.

– Он всегда говорил...

– Мой дядя Генри тоже много рассказывал о своем сейфе! Так что у меня есть сильные основания полагать, что он делал это лишь для отвода глаз. Бриллианты... вот они прекрасно поместились бы в потайной ящик.

– Но мы обыскали их все. Мы даже пригласили краснодеревщика, чтобы тот осмотрел всю мебель.

– Правда, милочка? Очень разумно с вашей стороны. Думаю, особое внимание ему следовало уделить письменному столу вашего дяди. Не стоял ли где-нибудь у стены в его кабинете высокий секретер?

– И теперь стоит. Идемте, я вам покажу.

Чармиан провела ее в кабинет к секретеру и опустила откидную столешницу. Их взору предстали ящички и отделения для бумаг. Она открыла находящуюся в центре дверцу и дотронулась до потайной пружины в левом ящичке. Нижняя доска центральной ниши щелкнула и подалась вперед. Чармиан выдвинула ее, открыв оказавшееся под нею небольшое углубление. Там ничего не было.

– Какое совпадение! – воскликнула мисс Марпл. – У дяди Генри был в точности такой же секретер, только тот был из орехового дерева, а этот из черного.

– Так или иначе, – проговорила Чармиан, – здесь ничего нет, как вы можете сами убедиться.

– Думаю, – улыбнулась мисс Марпл, – ваш краснодеревщик еще зелен. Он многого не знает. В прежние времена мастера были очень изобретательны, когда создавали тайники. Есть такая вещь, как двойной тайник.

Она извлекла шпильку из аккуратного пучка своих седых волос. Разогнув ее, она вставила кончик в то, что казалось маленькой червоточиной в боковой стенке потайного углубления. С небольшим усилием она потянула на себя и вытащила маленький ящичек. Там была пачка пожелтелых писем и сложенная записка.

Эдвард и Чармиан одновременно потянулись к находке. Трясущимися пальцами Эдвард развернул листок, затем бросил его с отвращением, воскликнув:

– Чертов кулинарный рецепт. Жареная дичь!

В это время Чармиан развязала ленточку, связывающую письма. Она взяла одно письмо из пачки и взглянула на него.

– Любовные письма!

Мисс Марпл отреагировала с поистине викторианским запалом:

– Как интересно! Возможно, здесь разгадка, почему ваш дядя так и остался холостым.

Чармиан принялась читать вслух:

– «Милый Мэтью, кажется, будто прошла вечность с тех пор, как я получила твое последнее письмо. Я пытаюсь развлечь себя выполнением разнообразных возложенных на меня поручений и часто думаю о том, как мне повезло, что я смогла увидать так много разных мест на земном шаре, хотя ни о чем таком и не помышляла, когда отправлялась в Америку; кто знал, что судьба забросит меня на эти далекие острова!»

Чармиан прервала чтение.

– Откуда оно пришло? Ах да! Гавайи! – она продолжила чтение: – «Увы, здешние дикари все так же далеки от того, чтобы узреть свет веры. Они ходят без одежды и ведут примитивный образ жизни, большую часть времени занимаясь плаванием и танцами да еще тем, что украшают друг друга цветочными гирляндами. Мистер Грей обратил нескольких из них на путь истинный, но это сизифов труд, а потому он и миссис Грей очень расстраиваются. Я стараюсь делать все, чтобы подбодрить и воодушевить его, но и я часто бываю грустна по причине, о которой ты можешь догадаться, мой дорогой Мэтью. Увы, разлука – суровое испытание для любящих сердец. Твое последнее письмо, где ты опять признаешься в любви и клянешься в верности, сильно подбодрило меня. Мое верное и преданное сердце всегда будет принадлежать тебе, дорогой Мэтью, и я остаюсь любящей тебя