Королевства потерянных - Зоя Ясина

Я с удивлением посмотрел на Вадика. Он бывает довольно проницательным. Тот продолжил:

— Интересно, какой она должна быть, эта твоя мисс Идеал?

Я подумал об Амелии. О её дразнящих, серых глазах, золотых кудрях и стальных мышцах. Что бы Вадик подумал, если бы узнал, что мне нравятся девушки, способные одной левой разнести хорошую каменную стенку? Здесь ничего не смыслят в красивых женщинах. Невзирая на это, я регулярно просматриваю региональные конкурсы красоты и разнообразные военные и спортивные соревнования. Амелия, с её данными, вполне может оказаться замешанной в подобных вещах. Но её нигде не видно.

Мы шли по коридору, всё дальше удаляясь от аудитории, в которой нашему курсу и новенькой блондинке уже должны были начать читать лекцию. Что тут скажешь: мы не самые добросовестные студенты. Моё внимание привлёк какой-то шум справа. Около буфета столпилось неожиданно много людей, а сейчас явно не обед.

— О боже, ему что, плохо?

— Может, подавился?

— Да он, кажись, уже того…

— Ты дурак, что несешь!!!

Ага, кому-то стало дурно. Ну, на это мне плевать. Что людишки вытворяют со своими жизнями в этой стране и на этой земле — их личное дело. Я здесь надолго не задержусь.

— Какой нескладный парень! Первокурсник что ли?

— Да не, кажись, на тестирование приехал.

— Позовите на помощь кого-нибудь, он же не дышит вроде!

Нескладный парень, не повезло тебе. Зеваки понабежали, но никто не знает, что делать. Я лениво повернул голову и попытался разглядеть, что там происходит, не сбавляя шагу. Как вдруг меня будто молнией ударило!

— Ах ты сукин сын! — я сорвался с места, раскидывая толпу перед собой. Упав на колени перед парнем, столкнул с него какого-то очкарика, хлопающего его по щекам.

— Мина, мать твою! Даже не думай тут сдохнуть!

Спас

— Мина, мать твою! Даже не думай тут сдохнуть!

Так, он не дышит. Давно? Что с ним? Следов еды рядом нет. Не похоже, что он подавился. Пены у рта нет, и он не шевелится. Не припадок. И точно не тепловой удар. Сердце? Да какая разница! Оно всё равно не бьется. Бывает, что я чувствую состояние человека подсознательно, на каких-то своих инстинктах. Возможно, это мой боевой опыт. Приходилось видеть и раненых, и мертвых. Но в этом мире больные слишком тяжело выздоравливают, а мертвых никто так и не научился воскрешать. Хотя, говорят, был один, у которого получилось. Но там вся правда покрыта мраком.

Прыгнул на Мину, начал массаж грудной клетки. Толчок, еще толчок. Так, теперь нужно загнать в его легкие воздух. Черт, Мина, живи! Не хватало ешё вот так найти и потерять тебя! И что ты вообще здесь делаешь? Чтобы узнать это, мне нужно его запустить. Сколько времени уже прошло? Он мертв? Мертв! Мои реанимационные потуги не помогают. Я настолько сконцентрировался, что, кажется, вижу, как проходит по его легким вдыхаемый мной воздух, как сжимается от ударов моих сомкнутых рук его сердце. Но оно не хочет биться. И не будет. Он умер. Это очевидно. Мне нужна магия! Хотя бы немного магии. Кто-то сильный. Кто-то, чью силу я смогу впитать и направить Мине в сердце. Я знаю, как это сделать. Я чувствую это знание в своей душе, в кончиках своих пальцев. Но сам я — пустая оболочка с памятью мага!

Боковым зрением выцепил из толпы Соню, свою одногруппницу. Я что, притягиваю людей, когда они особенно нужны? Активистка, честная, принципиальная. И до отвратительного простодушная. Она подойдёт!

— Соня! Подойти! Мне нужна помощь! Быстрее!

Она протискивается ко мне, расталкивая вокруг нас с Миной толпу и кричит:

— Разойдитесь, нужен воздух!

Кто-то в толпе говорит нам:

— Продержитесь еще, ребят, скорая едет уже!

Соня тяжело плюхается рядом со мной на колени и шепчет:

— Саша… не ожидала от тебя… Чем я могу помочь?

Чем ты можешь помочь, говоришь? Мне нужен прямой контакт с твоей кожей. Я слишком слаб, чтоб выбрать из тебя энергию через разделяющий нас воздух. Что мне сделать? Я не могу попросить тебя взять меня за руку. Обе мои руки заняты массажем этого уже давно мертвого сердца. Решение всё же нашлось. Быстро оторвавшись от Мины, я положил обе свои ладони на её пухлую, белую шею, подтянул Соню к себе и крепко прижался своими губами к её. От неожиданности она замерла. Я с силой вдохнул в себя воздух из её легких. Вместе с её жизненной силой. Теплая, приятная энергия разлилась по телу. Но придётся немедленно передать её этому мертвецки мертвому Мине.

Оттолкнув Соню, я выдохнул всё, что получил от неё, в синие губы этого бедолаги. Поставив обе руки ему на грудь и продолжив изображать реанимационные действия, я направил эту своеобразную магию духовно богатой девочки прямо в замеревшее сердце. И оно забилось. Сначала легко и чуть слышно, а потом уже в нормальном ритме. Не смог сдержать улыбки. Толпа зевак, любопытных и искренне сочувствующих, а вместе с ними Соня и Вадик, оторопело на меня смотрели. Многие снимали происходящее на телефон. Кажется, я внезапно привлек еще больше внимания к своей персоне. Мина сделал судорожный вдох и открыл глаза. Я прижал его к груди, поглаживая по голове, и прошептал:

— Всё хорошо, Мина, ты жив. Жив.

Парень простонал, едва разлепив губы:

— Мина? Кто это… Я думал, что умираю…

— Нет, Мина, ты выжил, сука. И только попробуй у меня тут окочуриться, библиотечный крысеныш.

Соня всё ещё непонимающе на меня пялилась. Она сильно побледнела, синие губы дрожали. Нужно сказать ей, что у неё шок, и её слабость — нормальная реакция организма. Я протянул к ней руку и погладил по щеке:

— Прости, Соня. Я запаниковал. Показалось, что у меня воздуха в легких больше нет. Нужно было как-то успокоиться. Глупо, да? — улыбнулся, заглянув ей в глаза. Она попробовала подняться, но не смогла. Её шатало. Тогда она на коленках подползла к нам с Миной и крепко обняла обоих. Добрая душа, что с неё взять?

Глава 3. В больнице

Я сделал все возможное, чтобы оказаться с Миной в скорой. Врачам сказал, что именно я его запустил и знаю, сколько времени не билось сердце. И вообще: я человек ответственный, бросить этого бедного ребёнка не могу. Меня взяли. Пользуясь занятостью врачей, я обшарил карманы Мины, но ничего не нашёл. Ни документов, ни телефона — так я о нем ничего не узнаю. Лишь бы в больнице не загубили то, что мне