Зеркала (СИ) - "Джиллиан"

Он схватил её за трясущиеся руки, которые она прижимала к груди, и резко дёрнул их вниз. Она уставилась на него со злобой. Он отпустил её и неожиданно скинул с себя эту чудовищно огромную доху. Накинул на неё, ничего не понимающую. Подвёл к окну и распахнул его.

— Сиди здесь и жди. Мы сейчас уберём зеркала, и будешь ходить, где захочешь.

3

От неожиданности она не успела сказать и слова, лишь смотрела, как он выходит из комнаты, не закрывая за собой двери. Лестница оказалась напротив двери, и стало видно, как он быстро спускается… А потом стало не до того. Тело ощутило восхитительное тепло этой меховой штуки, которую Тим набросил на её плечи. Но, лишь только Кира попыталась обернуться к окну, доха начала быстро сползать с плеч. Пришлось повозиться, ища застёжки или пуговицы — хоть что-то, что помогло бы сохранить тепло, в уютную ласку которого она окунулась. Пуговиц не нашла, но одолела жадность — захотелось тепла, и Кира, запахнувшись и крепко держа полы дохи, дошла до кровати и уселась. Думать о клаустрофобии, о том, как тяжело видеть одно и то же в скромной обстановке комнаты, как тяжело дышать, сидя постоянно на одном месте, теперь вообще не хотелось. Одной рукой она осторожно поглаживала жёсткий, но тёплый мех, а щекой мягко водила по нему же, млея от удовольствия.

Чуть не заснула. И шаги поднимающегося человека расслышала не сразу.

— Убрали все зеркала, — недовольно доложил Тим, возникший в дверном проёме. — Закрыли все окна. Как насчёт других предметов? Ну, в которых ты отразиться можешь?

— Только зеркала, — буркнула она из меха. — Окон побаиваюсь, но пока ничего не было такого…

Он коротко взглянул на единственное в комнате окно, зашторенное, потом снова на неё.

— Пойдём. Покажу дом. Прогуляешься.

Кира встала с кровати, поддерживая тяжёлую доху, и порадовалась, что лицом уткнулась в мех. Он, недавно найденный, наверное, уставший после плутания по лесу, вернулся домой, а тут капризы бабские!.. Ей было стыдно, но снимать доху не хотелось. И хотелось, чтобы Тим показал дом. Очень хотелось!

— Стой! — скомандовал Тим.

Шагнул к ней и быстро застегнул верхние пуговицы. Ага, вот где они были… Затем сунул руку к ней в рукав, нашёл её пальцы, в которые немедленно вцепился, и повёл из комнаты. Кира вовсю заполыхала ощутимо горячим лицом — как маленькую! И ведь не возразишь!

На лестнице, прижимая к животу эту самую доху, которая ей оказалась слишком длинной, чтобы видеть через меховую опушку ступени, Кира спросила:

— А что это за зверь?

— Волк.

Для неё, для горожанки, слово прозвучало очарованием страшной сказки. Сразу захотелось спросить, откуда у него одёжка из волчьего меха. Промолчала, но начала гадать: неужели сам убил зверя? Надо будет спросить у тёти Сони — она наверняка знает.

— О! Девуля спускается! — радостно загоготал Леонтий. — Заждались, девуля, заждались мы тебя! Сейчас ужинать будем! Тётя Соня опаздунов не любит!

Он выглядел очень довольным — и вовсе не оттого, что Кира спустилась. Это она поняла. Он был рад, что нашёлся младший брат. И проскользнула ещё одна мысль — нехорошая: Леонтий рад, что может продолжать жить в доме Тима. Кира даже заморгала, пряча глаза, как будто Тим мог расслышать эту мысль…

Внизу, в просторном холле, она уже смущённо сказала, что не прочь снять бы меховую одёжку. Неудобно ходить при остальных в верхней одежде — про это она смолчала. Хотя носила бы эту штуку не снимая. Какая-то защита чувствовалась в ней.

— Нравится? — снисходительно спросил Леонтий, когда она «на прощанье» погладила мех, отдавая доху Тиму.

— Нравится.

— А давай мы тебе такую же справим? — весело предложил Леонтий. — Два волка у нас уже есть. Ещё один — и будет тебе справная одёжка.

Вот и ответ на вопрос.

— Я подумаю, — пообещала Кира, оглядываясь.

Несмотря на демонстративное веселье Леонтия, она заметила, что старший брат Тима приглядывается к ней как-то насторожённо. Особенно, когда не балагурит, то и дело скашивает глаза на её руки.

Вернулся Тим, уносивший верхнюю одежду, пошёл рядом с Кирой, объясняя, где какие помещения в доме. Очарованная трёхэтажным коттеджем, Кира, раскрыв рот, слушала его и разглядывала комнаты и помещения. У неё накопились тысячи вопросов, правда, она пока побаивалась задавать их. Но на третьем этаже, когда они очутились в небольшой оранжерее, она не выдержала. Осторожно трогая жёсткий стебель какого-то растения с целым венчиком розовых цветочков и невольно улыбаясь зелени и цветам — притом поглядывая на стеклянный потолок, по которому стремительно носились серые метельные потоки, она неуверенно спросила:

— Тим… А ты правда играешь?

— Тётя Соня сказала? — недовольно спросил Тим. — Играю. И что?

— А тебе нравится… знать наперёд, что будет, если… — Она прикусила губу, не зная, как сказать, чтобы не сказать лишнего.

— Наперёд? — удивился Тим. — На черта мне это нужно? Тогда игры не будет!

— Но ты же будешь выигрывать.

— По мне результат не так важен, как сам процесс.

Кира постаралась не подавать виду, что сильно удивлена. Не тому, что он высказал оригинальную мысль. Тому, как он её высказал. Она привыкла слышать от него просторечные словечки, а сейчас он взял — и выговорил фразу, правильно построенную и словами, какими обычно пользуются люди, как она привыкла считать, как минимум с высшим образованием… Потом вздохнула, присев на корточки перед обыкновенной морковкой и разглядывая её кудрявые листочки: а может, Тим эту фразу запомнил откуда-нибудь. Жаль, что они не настолько коротко знакомы, чтобы спросить его в лоб, учился ли он где-нибудь, кроме школы… А так и оскорбить хозяина можно. Спасибо надо сказать, что он сейчас вообще с нею возится — после того как пришёл из леса и она даже не спросила, как он пришёл: нашли его? Или сам выбрался?

Правда, ему такие вопросы задавать, кажется, лучше не стоит. Точно оскорбится.

— Почему здесь морковь? — не оглядываясь, спросила Кира. Спросила — и сразу сообразила почему. Но дождалась, пока ответит хозяин. Он ответил — и она улыбнулась.

— Тётя Соня попросила. Уважает она морковную ботву в супах. Если посмотришь через ряд, там ещё и укроп есть, и петрушка.

— А кто ухаживает за оранжереей? — А этот вопрос её интересовал искренне.

— Братан, — неохотно ответил Тим.

Боится, что она смеяться будет? Кира про себя хмыкнула и снова спросила:

— А почему Леонтий на меня так странно смотрит? Ты… сказал ему что-нибудь про меня? — И встревоженно затаила дыхание: а если он рассказал старшему брату, что произошло у ванной комнаты?

— У братана свои тараканы в башке, — снова неохотно ответил хозяин. — Я сказал ему, что у тебя боязнь зеркал. Он не поверил. Тогда на всякий случай я сказал, что твои пораненные руки — это попытка самоубийства, когда ты увидела своё отражение.

Зажмурившись, Кира помотала головой, потом открыла глаза и сообщила:

— Логики не поняла. Что значит — на всякий случай?

— Шутки он понимает по-своему. Может, для смеха подсунуть тебе зеркало, считая это отличной шуткой. Или решит, что тебя таким образом вылечить от дури можно. Типа — клин клином вышибают. Вот я ему и сказал, чтоб потом не лез.

— Спасибо, — серьёзно сказала Кира.

Он мельком глянул на неё и скомандовал выходить на ужин. Был момент, когда Кире показалось, что он не прочь предложить ей руку, чтобы она опёрлась на неё… Хм.

Пока спускались по лестнице, девушка всё размышляла: ну ладно. Тим — настоящий азартный игрок, если ему важен процесс. Но игрок он всё равно практичный. Судя по всему, однажды он выиграл довольно большую сумму и, чтобы не потерять её, не пустить деньги на ветер, и купил этот коттедж. Неплохое вложение. Этот дом гораздо больше того коттеджа, в котором она собиралась жить, если бы не решилась на кое-что более кардинальное в своей жизни. Хотя тот коттедж, где ей разрешили пожить, Кира помнила как-то вскользь — не до разглядывания в то время было… Да, дом Тима очень большой, и на его оплату, на всякие услуги и содержание, наверное, уходят большие деньги… Вывод первый? Она попала к опасному человеку. К опасному для неё самой. Вывод второй? Надо держаться с ним настороже.