Эгоист (СИ) - Князева Мари

Нина нахмурилась:

- Так и в чем заключается ваша просьба? - спросила она подозрительным тоном.

- Чтобы вы полетели со мной, - выдохнул Антон. - Совсем ненадолго, всего пару дней... понимаете, без вас я этого не выдержу.

- Выпейте снотворное и проспите весь полет, - предложила Нина.

- Я просто не смогу туда зайти, - сокрушенно покачал головой Антон.

- Простите, но я не могу лететь с вами, вы же понимаете... - жалобно проговорила девушка.

- Нина, я без вас не справлюсь, - дрогнувшим голосом сказал Антон, внутренне хваля себя за артистизм.

- Мне надо подумать, - вздохнула она и ушла.

Но он сразу понял, что вопрос будет решен в его пользу. Уже в обед, когда он подстерег ее на пути к дому и взялся проводить до подъезда, она стала перечислять ему условия:

- Два дня на все про все. Утром в субботу вылетаем, в воскресенье вечером-ночью прилетаем назад. Костя не должен узнать, что я ездила с вами, для него я еду к подруге в Лебедево с ночевкой. Я остановлюсь в гостинице и буду находиться там все время, пока вы общаетесь с бабушкой...

- Зачем это вам? - нахмурившись, перебил ее Антон.

- Так моя совесть будет спокойнее.

- Наверно, это очень тяжело - жить с такой совестью, как у вас, - сочувственно сказал Антон и рассмеялся. Он что-нибудь еще придумает, чтобы переломить эту упрямицу...

Нина приняла все возможные меры предосторожности, чтобы не быть пойманной на месте преступления: Антон забрал ее в субботу рано утром на конечной 159 автобуса и сам повез в Москву, в Шереметьево, от души радуясь тому, что у него есть бабушка во Владивостоке и почти забывая о том, что ему сейчас в самом деле придется провести 9 незабываемых часов в герметичной капсуле марки Boeing в 10 километрах над землей. Всю дорогу до Москвы Нина была очень напряжена и молчалива, думая о чем-то своем, и Антону никак не удавалось разговорить ее.

- Вы недовольны, что я втянул вас в эту авантюру? - поинтересовался он, не слишком, впрочем, расстроенный этим фактом.

- Нет, я просто не выспалась, - покачала головой Нина. - Пыталась вчера лечь пораньше, но в итоге проворочалась до полуночи.

- Вы нервничаете? - уточнил Антон.

- А вы нет? - удивилась Нина. - Я еще помню ваше лицо там, в лифте, и молюсь, чтобы в этот раз бог вложил в мою голову больше идей, как вас отвлечь... Правда, я взяла с собой эрудита и карточную монополию, но точно не знаю, сможем ли мы с вами играть.

- Я думаю, что одно ваше присутствие будет меня успокаивать, - беспечно пожал плечами Антон, но девушка, кажется, не разделяла его оптимизма.

До той самой минуты, когда самолет выехал на взлетную полосу, Антон Викторович сохранял завидное спокойствие, но стоило огромному "Боингу" набрать скорость, от которой всех пассажиров вдавило в кресла, как лицо шефа покрылось мертвенной бледностью. Нина взяла его за руку, но он с такой силой сжал ее ладошку, что ей стало больно. Прыжок - шасси оторвались от бренной земли, и она стала быстро удаляться от созерцающих ее через иллюминатор людей. Нина судорожно дернула шторку и закрыла окошко.

- Ну что ж, самое время обсудить имидж нашей компании, - с напускным оживлением сказала она шефу, но он только судорожно сглотнул и прикрыл глаза. - Да, тема не такая уж интригующая, - разочарованно пробормотала Нина и сразу выложила козырь: - Скажите, Антон Викторович, а вы когда-нибудь влюблялись?

Она заметила, что разговоры на личные темы задевают его за живое, а сейчас ей нужно было во что бы то ни стало вывести его из сосредоточенности на этом животном ужасе, написанном на его лице.

- Неужели на свете есть человек, который ни разу в жизни не влюблялся? - сдавленно ответил шеф вопросом на вопрос - и лицо его стало более осмысленным.

- Расскажите мне про нее, - попросила Нина, в самом деле чувствуя некоторое любопытство.

- Про кого? - не понял Антон Викторович.

- Про объект вашей влюбленности.

- Который из них? - уточнил шеф.

- А сколько их было? - похлопала глазами Нина.

- Уж не хотите ли вы сказать, - фыркнул Антон Викторович, - что влюбились только раз в жизни, и то в какого-то заморыша?

Нина насупилась, хоть и понимала, что сейчас не время для этого.

- Не обижайтесь, - потирая правое ухо, попросил ее шеф. - Это все моя дурацкая привычка постоянно провоцировать вас излишней прямотой. Ваш сердечный друг и вправду кажется мне очень уж худым, и, по правде говоря, я не знаю, что вы в нем нашли...

Нина достала из сумочки и протянула ему сосательную конфету, он с сомнением посмотрел на нее.

- Чтобы уши не закладывало, - пояснила Нина.

- И как она мне поможет? - нахмурился Антон Викторович.

- При помощи постоянного сглатывания, - пожала плечами Нина. - Вы что, никогда на самолете не летали? - она тут же пожалела, что напомнила ему об этом: он снова побледнел. - Ну, расскажите про вашу первую любовь, - поспешила она вернуться к прерванному разговору.

- Да, первая любовь, - шеф задумался, перекидывая леденец из-за одной щеку за другую. - Кажется, ее звали Даша... или Маша - точно не помню. Помню только, что у нее были кудряшки и бантики - они-то меня, наверно, и сгубили...

Нина фыркнула от смеха:

- Неет, Антон Викторович, я имею в виду осмысленную любовь, а не смутные детские воспоминания...

- В школе я влюблялся, наверно, каждый год, - махнул рукой шеф, - но что в этом интересного? Все это было... не всерьез.

- Хорошо, - кивнула Нина, - тогда расскажите про последнюю влюбленность.

Немного подумав, он ответил:

- Что ж, извольте. Не так давно, может, лет пять назад, я познакомился с очень милой библиотекаршей - уже и не помню, как это меня занесло в библиотеку... она показалась мне такой... смышленой - знаете, это редкость среди женщин - и даже изображала какое-то время недотрогу... но в конце концов я ее уломал сходить со мной на свидание - и понеслась. Мы так замечательно проводили вместе время, она была со мной нежна и предупредительна, а потом я узнал, что она замужем, у нее двое детей, и разводиться она не собирается, а наш роман - просто приятное разнообразие в ее унылой жизни, плюс дополнительный источник дохода.

В этой короткой исповеди Нине почудилась такая боль и безысходность, что сердце ее сжалось от сочувствия этому богатому и успешному тридцатилетнему IT-магнату.

- И больше вы не влюблялись? - спросила она печально.

- Да зачем? - покрутил головой Антон Викторович. - Не вижу в этом никакого смысла.

- И вы не хотите завести семью?

- Я не знаю... мне кажется, что это желание не может быть беспредметным, а как раз с предметами у меня проблема.

Расчет Нины оказался верным: после конфеты шефу захотелось пить, они попросили стюардессу принести воды. Когда она вернулась со стаканом в руках, то Нина попросила спутника достать ее рюкзак с верхней полки над сиденьями, а сама тем временем незаметно добавила в воду снотворное. Антон Викторович поморщился, заявив, что у нее неприятный привкус, но Нина заверила его, что это ему чудится из-за контраста с конфетой и заставила его выпить все до дна. Потом они сели играть в монополию, и шеф потихоньку, незаметно сам для себя, задремал. Нина заботливо опустила спинку его сиденья и сама тоже легла поспать.

Когда они проснулись, до приземления оставалось всего каких-то час-полтора. Растолкав Нину, Антон Викторович заявил полным подозрительности тоном:

- Странно, что я уснул, да еще так надолго...

Нина только пожала плечами, осторожно потягиваясь. Конечно, сон в самолете, в полулежачем положении - то еще удовольствие, но все-таки он ее немного взбодрил.

- Жаль, что у нас осталось так мало времени, - проворчал Антон Викторович. - Мы ведь еще не обсудили вашу первую любовь, да и еще бог знает сколько всего важного.

- Что же такого важного для вас в моей первой любви? - скептически поинтересовалась Нина, но шеф не успел ей ответить: по громкой связи спокойный мужской голос предупредил: