Бог войны - Дэвид Вебер

Базел сжал челюсти, вспомнив их встречу со слугой Крэйханы. Джергар Шолдан, на его вкус, был достаточно крепким. Действительно, потребовалась вся сила, которую они с Уолшарно могли направить вместе, чтобы победить его, и они могли бы не победить даже тогда, если бы тот вовремя понял, что ему противостоит не один защитник Томанака, а два.

<Верно, брат>. Уолшарно снова проследил за его мыслями и снова кивнул головой в знак согласия. <Но в его распоряжении были души целого табуна бегунов... и у тех все еще была связь с "магическим полем" Венсита, чтобы использовать его, когда он заставлял их служить ему. Кем бы они ни были, у этих того нет. Они... индивидуумы. Очень сильные, но, думаю, полагающиеся на свои собственные силы и ни на чьи другие.>

- Уолшарно хочет согласиться с тобой, Вейжон, - сказал Базел остальным. - Он чует по крайней мере двоих. Он говорит, что они очень сильны, и пройдет совсем немного времени, прежде чем они встретят нас.

- Для меня этого достаточно. - Голос Трайанала был тверд, как железо, и он повернулся к своему личному горнисту. - Сигнал "Остановиться и выстроиться", - сказал он.

- Да, милорд! - ответил горнист, и настойчивые ноты разнеслись по грязному лугу, когда он протрубил условленный сигнал.

Возросшие силы Трайанала эволюционировали в обратном направлении от типичного смешанного формирования конницы и пехоты. Конечно, выдвигались стандартные отряды конных разведчиков, но вместо того, чтобы разместить сформированную кавалерию на флангах вдали от реки, чтобы защитить пехоту от внезапных атак, пехотинцы были выстроены батальонными колоннами на правом фланге армии, с кавалерией между ними и рекой. Пехота градани просто лучше подходила для того, чтобы выдержать удар обезумевших от крови упырей, и было важно защитить лошадей, которые обеспечивали мобильность сотойи. Конные лучники смогут стрелять поверх голов даже пехотинцев-Конокрадов, поддерживая градани, пока те удерживают стену щитов; у них будет достаточно времени для кавалерийских атак, как только упыри отступят.

Повозки с припасами, вьючный обоз и особенно мулы, нагруженные дополнительными стрелами для сотойи, двигались вдоль самого берега Хэнгнисти, прикрываемые как пехотой, так и кавалерией. Среди людей Трайанала было более чем несколько человек, которые считали, что его молодость сделала его чрезмерно осторожным, даже робким, чтобы принять такое громоздкое построение, особенно теперь, когда у него под командованием было почти двадцать тысяч человек, конных и пеших. Однако среди этих критиков не было ни одного из его старших офицеров или командиров батальонов, и они отдали приказы, когда горнист протрубил сигнал, которого все ждали наполовину с нетерпением, наполовину с тревогой в течение последних двух дней.

Пехота остановилась на месте, и две трети ее батальонов повернули направо и продвинулись на двести ярдов дальше вглубь от Хэнгнисти. Передние ряды опустились на одно колено, выставив перед собой щиты, а тройная шеренга арбалетчиков образовала открытые ряды за их спинами. Половина арбалетчиков станет пикинерами, как только дело дойдет до ближнего боя, и фургоны, приписанные к каждому батальону, подъедут позади них, выгружая тучи пик и складывая их там, где они будут готовы к использованию в случае необходимости. У каждого арбалетчика было три фута свободного пространства по обе стороны от него; другой человек в следующем ряду становился прямо за каждым из этих свободных мест; и всюду раздались металлические щелчки, когда тысячи арбалетов, изготовленных гномами, были натянуты и к тетивам были наложены стрелы.

Два пехотных батальона, составлявших арьергард колонны, повернулись на месте, лицом к северо-западу, назад тем путем, которым они пришли, и развернулись в линию, прикрывая правый фланг только что сформированной линии фронта своим левым, в то время как их собственный правый был прочно закреплен на Хэнгнисти. Пара батальонов, возглавлявших колонну, сделала то же самое, за исключением того, что они закрепились на левом фланге линии фронта и повернулись лицом на юго-восток, прикрывая левый фланг основного формирования. Остальные пехотные батальоны выстроились в плотные квадраты, половина из них равномерно расположилась за линией фронта, чтобы одновременно прикрывать повозки с припасами и формировать пехотный резерв в середине трехстороннего прямоугольника.

Однако не вся пехота была повернута лицом на запад, подальше от реки. Хэнгнисти обеспечивала меньшую защиту от упырей, чем от большинства других врагов, учитывая, насколько хорошо плавали эти существа. На реку все еще можно было рассчитывать, что она разрушит их строй, особенно когда они с трудом выбирались на берег по мягкой грязи и песку вдоль берегов, но на то, что она остановит их, рассчитывать было нельзя. Вот почему другая половина пехоты Юргажа стояла лицом к реке, а не вглубь страны... и это была также настоящая причина того, что тяжеловооруженные баржи разгуливали по тылу армии Трайанала на самой реке Хэнгнисти.

Кавалерия двигалась так же быстро, координируя действия со своими пешими товарищами с точностью и отточенностью, выработанными долгой практикой и взаимным доверием. Они точно знали, где им полагалось быть, и отправились туда. Четыре тысячи рассредоточились вдоль тыла линии фронта, где они могли поддерживать пехоту огнем из луков, и еще три тысячи находились в промежутках между блоками пехоты резерва, готовые наброситься на любых упырей, которые могли переплыть реку и обойти пехоту, или перехватить любое вражеское проникновение в тыл линии фронта. Еще тысяча была отведена в резерв под личным командованием Трайанала, готовые к отправке туда, где они могли быть наиболее необходимы, они также были предназначены для быстрой эвакуации, если враг прорвется, конечно ... не то, чтобы кто-то ожидал, что упыри прорвутся в ближайшее время. И как только пехота и кавалерия сформировались, вооруженные метательным оружием баржи, которые сопровождали их на Хэнгнисти, начали менять свое положение. Многие двинулись вниз по течению, к Спиар, занимая позиции, чтобы прикрыть переднюю часть короткой плотной линии, защищающей левый фланг армии, но большинство встало на якорь в нескольких ярдах от берега, где метательное оружие могло прикрывать берег от плавающих упырей, а также формировать последний резерв для своих сухопутных собратьев.

Баржи, вооруженные катапультами, расположились с особой тщательностью дальше по течению, и экипажи катапульт зарядили свои пробные снаряды еще до того, как их баржи встали на якорь. Как только эти якоря шлепнулись в грязь Хэнгнисти, катапульты загрохотали, выбрасывая свои инертные снаряды далеко над головами пехоты и кавалерии. Эти тренировочные снаряды имели точно такую же массу и баллистические характеристики, что и снаряды "бэйнфайр", ожидавшие своего часа, и Базел с мрачным удовлетворением улыбнулся, когда они с глухим стуком упали в грязь в сотне ярдов и