Рани, или История одного брака (СИ) - Анна Туманова

— Ну, что же, Рания, Леда проводит вас к казначею и расскажет о ваших обязанностях. Ну, а после, жду вас в своем кабинете.

Целительница строго посмотрела на девушек и, кивнув матери раненого, направилась к ближайшей открытой двери.

— Это кабинет леди Трины, — шепнула Рании Леда и весело улыбнулась. — Пойдем, познакомлю тебя с остальными.

Вот так, совершенно неожиданно для себя, Рани нашла работу. Пересчитав, сколько будет получать в дирхамах, девушка осталась довольна. Если не возникнет никаких непредвиденных трат, за пару месяцев она сможет отложить вполне приличную сумму и отправить ее в Тарсу. Учитывая, что за один сольдо дают три дирхама, остается только благодарить судьбу, пославшую ей эту работу. Возможно, кому-то другому подобные деньги показались бы мизерными, а труд — слишком тяжелым, но герцогиня, в отличие от жителей столицы, была непривередлива. Нет. Рани чувствовала себя счастливой. И даже бессонная ночь, заполненная уходом за капризными больными, не сумела омрачить ее радостный настрой.

Возвращаясь под утро в академию, девушка жалела только об одном — что не догадалась взять с собой пару учебников. В редкие спокойные минуты, можно было бы просмотреть материалы пройденных лекций. Решив, что, в следующий раз так и сделает, Рани переступила порог проходной и направилась к парящему в воздухе величественному зданию академии.

— Эй, Рани, не спи, — раздался громкий шепот.

— Что? — Испуганно открыла глаза девушка.

Красавчик Кэйлаш, улыбаясь, смотрел на нее и показывал на дверь аудитории, в которую входил ректор.

Рания вздрогнула и окончательно проснулась. Прошлая ночь выдалась особенно тяжелой, и девушке не удалось присесть ни на минуту. Работа в больнице отнимала много сил, но герцогиня не унывала. Наоборот. Получив первое жалование, она готова была запеть от радости. Сто двадцать сольдо! В Равении, с подобными деньгами, можно было чувствовать себя богачом! Еще месяц — и в Тарсу отправится вполне приличная сумма. Нет, не слишком большая, но для бережливого Эрнана этого хватит, чтобы жители замка пережили зиму.

Кэй озабоченно смотрел на девушку. Ему не нравились изменения, которые он видел. Не проходящие темные круги под глазами, прозрачная бледность, усталый вид. Рания выглядела измученной. Парень часто замечал, что она засыпает на лекциях, трогательно вздрагивая, когда ее окликают, и изо всех сил старается держать глаза открытыми, но те снова закрываются, сами собой.

Кэйлаш пытался выяснить, что с ней происходит, но у него не получалось. Рани отшучивалась и тут же куда-то исчезала. Сантери даже предложил другу проследить за своей «куколкой». Мало ли, к кому она по ночам бегает, и кто ей спать не дает? Друзья тогда сильно повздорили, и только присутствие Дантора позволило им избежать драки.

Лекция по ментальной магии, которую читал ректор, подходила к концу, и Кэйлаш решил перехватить девушку после занятий. Но он не успел.

— Кэтани Варгас, задержитесь, — сразу после прозвучавшего звонка, раздался приказ лорда Идена.

Рания собрала в сумку книги и побрела к кафедре. Лорд ректор был единственным человеком, который внушал ей опасения. Даже магистр Дарен, со своими постоянными придирками, не вызывал таких противоречивых эмоций.

Адепты шумно покидали аудиторию, а лорд Иден спокойно наблюдал за спускающейся по проходу девушкой. Мужчина невозмутимо рассматривал адептку, но никто даже не догадывался, какие мысли возникали у него, при взгляде на рыжеволосую простолюдинку. А жаль. Они — мысли — были весьма интересны.

Наконец, за последним адептом захлопнулись двери, и Рани осталась один на один с лордом ректором.

— Кэтани, я хотел бы узнать, почему вы редко ночуете в своей комнате? — После недолгого молчания, спросил лорд Иден.

— Я работаю, магистр Иден, — открыто посмотрела ему в глаза герцогиня.

— По ночам?

— Да, лорд ректор.

— И где, позвольте узнать?

— В больнице Урсулы Аринской.

Ректор на некоторое время погрузился в размышления.

— Вам так нужны деньги? — Задумчиво спросил он.

— Да, магистр Иден.

— Насколько я знаю, ваше обучение, питание и образование оплачивает казна. Также, за ее счет вы имеете несколько комплектов одежды и обуви. Все необходимые учебники есть в нашей библиотеке. Так зачем же вам деньги, достающиеся так нелегко, кэтани? — Остро взглянул на свою адептку лорд Иден.

Рани попыталась ответить, но ректор жестом остановил ее, продолжив:

— Вам когда-нибудь раньше доводилось работать?

— Нет, но…

— Ваши родители живы?

— Нет.

— А родственники?

— У меня никого нет.

— Вот как? — Лорд Иден окинул Ранию внимательным взглядом и твердо произнес: — Мне не нравится, что вы невнимательны на лекциях. Ваша работа сказывается на успеваемости не лучшим образом. Мне уже не раз поступали жалобы от некоторых магистров на вашу рассеянность и плохую подготовку.

— Полагаю, недоволен лорд Дарен?

— Не только, — уклончиво ответил ректор.

— Лорд Иден, я постараюсь быть внимательнее и не вызывать нареканий со стороны преподавателей, — глядя мужчине прямо в глаза, произнесла девушка.

— Очень на это надеюсь, — рассеянно ответил магистр, неохотно отводя взгляд и потирая лоб.

— Я могу идти?

— Да, кэтани, идите, — лорд Иден устало поморщился и принялся собирать в папку разрозненные листы. — Идите.

Странные мысли преследовали ректора. Перед мужчиной стояла дилемма. Поступить так, как велит долг, или прислушаться к собственному сердцу? Нелегкий выбор. Он занимал лорда Идена на протяжении нескольких недель, заставляя мужчину подолгу размышлять и сомневаться. Имеет ли он право молчать? Или, все-таки, подождать еще? А если он совершает ошибку?

Все эти размышления приводили только к одному. Он должен сделать выбор.

Похоже, что сегодня, его сомнениям пришел конец.

А Рани, выскочив за дверь, довольно вздохнула — «Пронесло». Хотя, радоваться было нечему. Невыносимый лорд Дарен никак не мог успокоиться. Каждое занятие он заставлял адептку Варгас отвечать на самые каверзные вопросы по темам прошедших лекций и неизменно выносил вердикт — «плохо». Как бы ни старалась девушка, все было бесполезно. Невзлюбив новую адептку с первого взгляда, магистр Дарен продолжал методично изводить ее на всех своих занятиях и с удовольствием бросать в лицо обидные слова о ее малограмотности и неспособности усвоить даже простейший материал.