Фамильяр в сапогах и волшебное зеркало - Татьяна Рябинина

- Ну что ж, спасибо и на этом.

Я ушла к себе и до конца дня больше не выходила. Не стала ни обедать, ни ужинать. Не хотелось никого видеть. Только Кот лежал у меня в ногах и деликатно помалкивал, тихо мурлыча.

Поздно ночью я поняла, что уснуть не смогу. Встала с постели, кое-как натянула платье, даже не застегнув крючки, взяла светильник и на цыпочках прокралась в гостиную. Книга лежала на маленьком столике в углу. Лунные часы показывали без нескольких минут полночь.

Как же можно быть таким неосторожным, бир Вериан, Верховный маг, глава тайной службы? Или вам нечего спросить у черной книги?

А вот у меня вопросов хватало. И самый главный из них – как вернуться домой. Его я и задала, когда глаза дракона начали светиться.

«Ты должна умереть в этом мире», - ответила книга.

Эм… Это вы в каком смысле? В прямом? Прямо буквально умереть?

Но если подумать, то вполне логично. Тело Дэллы для моей души как временный костюм. Если его снять, она пойдет искать свое родное, то, в котором родилась и выросла. И выпихнет из него захватчицу. А той вернуться будет некуда – тела-то нет. То ли останется бродить призраком, то ли отправится туда, куда попадают после смерти все порядочные и непорядочные души.

И получится, что в итоге умру не я, а Дэлла.

С одной стороны, она вполне этого заслужила. И моя смерть здесь с очень высокой вероятностью была бы следствием ее действий, а вовсе не моих.

С другой… Я вполне допускала, что Йангир рассказал мне правду, но кое-какие сомнения все же остались.

То, что молодая девушка, живущая в лесной глуши, сумела все это организовать, я как раз могла поверить. Легкость, с которой Дэлла вписалась в наш мир, пусть даже с моей помощью, характеризовала ее как особу незаурядную, с цепким умом и нестандартным мышлением. Такая вполне могла сидеть себе в темном уголке и дергать других за ниточки. Да так, что они и не подозревали, кто прячется за ширмой. Плюс в качестве проводника такая же амбициозная мамаша с нулевыми моральными принципами и широким кругом знакомств. Плюс магические средства – вроде того же зеркала, обеспечившего связь. Да и сама идея, далеко не новая, носилась в воздухе. Это как концентрированный раствор – опусти в него затравку, и начнет расти кристалл. Хотят что-то изменить многие, но всегда нужен человек, который скажет: «А давайте…»

Смущали меня три обстоятельства. Во-первых, долбаный лесничий Сандер, о котором никто ничего не знал. Как это тайная служба может не знать о государственном служащем? Или он не лесничий вовсе?

В русском языке слово «лесничий» - это должность. В языке Фродберги аналог мог означать и служащего, и просто человека, живущего в лесу. Кто он вообще такой – и какова его роль во всем этом деле?

Второе – черная книга. От кого Дэлла и Джанна могли о ней узнать?

И третье – правда ли Дэлла отравила свою мать? То, что они поссорились и Джанна угрожала написать донос, что Йангир видел Дэллу выходящей из комнаты матери с чем-то завернутым в полотенце и что Джанна вскоре умерла, - все это было лишь косвенными доказательствами. После этого - значит, вследствие этого. Известная логическая ошибка. Как там по-латыни? Post hoc ergo propter hoc. Может быть следствием, да. А может и не быть.

Первый вопрос, который я задала книге, был об обратном обмене, и она ответила, что это возможно ровно через год, тем же способом. Потом я уточнила, смогу ли попасть в свой мир, если возвращаться не захочет Дэлла, и книга сказала предельно ясно: «Нет». Наверняка подразумевался именно обмен через зеркало. И вот теперь она ответила на конкретный вопрос: «Как мне вернуться домой?»

Я закрыла книгу, положила ее туда, где она лежала раньше, и пошла в свою спальню. Видел меня кто-то или нет, по правде, было уже все равно. Кот приоткрыл один глаз и снова закрыл. Раздевшись, я осторожное подвинула его, забралась под одеяло и уставилась в потолок.

Хотя у меня и имелись сомнения относительно рассказанного Йангиром, но не верить книге оснований точно не было. Если повернуть немного под другим углом, выходило вообще в плюс: если умру здесь – окажусь дома. Но ведь это может случиться лет так через пятьдесят или шестьдесят. Что тогда? Вернусь к деду Мише и выводку внучат? Или вообще неизвестно к кому?

Стоп, стоп, а если Дэлла там умрет раньше, чем я здесь? Вот выйдет завтра на улицу и попадет под машину, к примеру. Тогда ее душа вернется сюда и выпихнет меня в никуда? Совсем хорошо!

Она об этом не знает. А я знаю. И могу ее опередить. Но…

Ладно еще, если я умру по не зависящим от меня причинам. А если сама, по своей воле, для того чтобы вернуться? Это уже будет убийство. И можно сколько угодно говорить себе, что она стерва, сама во всем виновата и что либо она, либо я. Все так. Вот только она убьет меня своей смертью неумышленно. А я – вполне осознанно.

Таких гадин надо уничтожать!

Гадин на свете столько, что уничтожь их – и некому будет размножаться. Даже суд далеко не всех приговаривает к смертной казни – если она вообще применяется.

Дэллу суд как раз приговорил бы.

Но ты, Настя, не суд. И доказательств того, что она убийца, у тебя нет. А уж казнить или нет за неудачную попытку государственного переворота в чужом мире – это и вовсе не в твоей компетенции.

Адски разболелась голова. Я села, потерла виски, потом встала, подошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу. Дома выпила бы таблетку, а тут что? Хотя бы воды теплой, что ли? На кухне должна быть, если еще не совсем остыла.

Открыв дверь, чтобы пойти туда, я вдруг услышала голоса. Разговаривали двое мужчин, но очень уж тихо. Кому понадобилось совещаться на изломе ночи? Вериан, Йангир, Форбант? Или, может, слуги?

«Кот, - позвала я, вернувшись в комнату, - иди посмотри, кто там. И послушай».

«И что вам всем не спится?» - пробурчал он и спрыгнул с кровати.

Даже голова забыла, что надо болеть. Я сначала сидела под одеялом и с трудом сдерживалась, чтобы не грызть ногти, а потом не выдержала и принялась бродить по комнате взад-вперед, то и дело на что-то натыкаясь.

Ноги наверняка