Грешник (ЛП) - Тессье Шантель

Я смотрю на Ченса, и он скрещивает руки на груди, свирепо глядя на нее. Я знаю, что он ни хрена не скажет. Нам обоим есть что терять.

— Как ты мог так поступить с ней? — спрашивает меня Кира.

Я продолжаю молчать.

— Ты не можешь просто отпустить ее?

Я стискиваю зубы.

— А? Просто оставь ее в покое, — Кира подбегает ко мне и дает пощечину. — Ты кусок дерьма, — она снова дает мне пощечину.

— Прекрати! — приказывает Ченс, положив руку ей на грудь, удерживая ее.

— Не трогай ее, мать твою, — рявкает выходящий из моей ванной Корбин и, услышав шум, убирает в карман свой сотовый.

— Тогда сам разберись со своей сучкой, — говорит Ченс.

Кира смотрит на своего парня, в ее глазах стоят слезы.

— Ты знал? Все, что ты ей говорил… ты врал? — дрожащим голосом произносит Кира, показывая, как ей больно от того, что он не рассказал ей о нашем плане.

С лица Корбина словно сползает маска, и оно становится пустым. Нас учили закрываться, хранить секреты от других, кем бы они ни были.

— Почему ты мне не сказал? — спрашивает она Корбина.

Но отвечает Ченс.

— Потому что это не твое собачье дело.

Она смотрит на Корбина, ожидая, что он вступится за нее, но тот по-прежнему ничего не говорит. Кира глубоко вдыхает, и я понимаю, что она вот-вот сорвется на меня.

— Я только что ушла от Элли. Она была в душе и оттиралась. Она собиралась воспользоваться хлоркой! — кричит Кира, снова злясь на меня. — Гребаной хлоркой, Истон!

Она снова дает мне пощечину.

На этот раз Корбин подходит к ней сзади и обхватывает ее руками, прижимая их к бокам. Оторвавшись от пола, Кира пытается пнуть меня, но теперь она слишком далеко.

— Ты чертов ублюдок, — выплевывает она. — Она любит тебя.

У меня сжимается грудь.

— Она любит тебя, а ты ее погубил.

— Что, по-твоему, я делаю? — огрызаюсь я, не в силах оставаться спокойным. — А? Я пытаюсь сохранить ей жизнь.

Корбин снова ставит ее на ноги.

— Убивая ее? — огрызается Кира. — Боже, Син, просто отпусти ее.

Она начинает плакать.

— Пусть она будет с Ченсом.

«Через мой труп».

— Пусть у нее будет жизнь без тебя. Все, что ты делаешь, это причиняешь ей боль. Обманываешь ее. Изменяешь ей.

— Я никогда ей не изменял, — рычу я, не желая больше слушать эту чушь.

— Мы видели тебя! — кричит она так громко, что у меня режет уши.

Я никогда не видел свою сестру такой злой. С тех пор как я оставил Элли в отключке в нашей кровати, я беспокоился о том, в какое душевное состояние я ее ввел. Я делаю то, что должно быть сделано, неважно, согласен я с этим или нет. Я должен доказать свою правоту.

— Амелия показала нам видео в туалете, — продолжает Кира.

Я смотрю на Ченса, и он качает головой, тоже ничего не понимая.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — возражаю я.

— Прекрати, блядь, мне врать! Я больше не собираюсь верить в твою чушь. Мы видели тебя и Амелию в твоей комнате в доме Лордов. Мы видели, как она разделась, забралась в твою постель, а потом ты связал ее… — она делает паузу, чтобы перевести дыхание.

— И что? — требую я, мое сердце учащенно бьется от того, что описывает моя сестра.

— Элли выбила телефон из рук Амелии, очевидно, ей надоело смотреть, как ее парень изменяет ей, — хмыкает Кира. — Но это было ясно, Истон. Ты лживый, изменяющий кусок дерьма.

Она снова бросается на меня, но Корбин протягивает руку и хватает ее за волосы, оттаскивая назад.

— Детка, успокойся, — рычит он, удерживая ее на месте, пока она сопротивляется его хватке.

— И ты рассказал ей о Джеймсе и Линкольне, — продолжает Кира. — Зачем? Чтобы почувствовать себя лучше? Ты ничем не лучше их. Пользуешься ею.

Я стискиваю челюсти.

— Разговор окончен, — рычу я, услышав уже достаточно.

Корбин поднимает ее и, развернувшись, вытаскивает из моей комнаты, брыкающуюся и кричащую. Обычно меня бы беспокоило, куда он ее тащит, но прямо сейчас мне все равно.

— Откуда, черт возьми, она все это знает? — спрашиваю я себя.

— Амелия, — отвечает Ченс.

— Как она узнала? — прищуриваюсь я, глядя на него.

Он поднимает руки.

— Я ни хрена не говорил этой сучке.

— Остается только один человек.

_______________

Прошло уже два дня с тех пор, как моя сестра ворвалась в мою комнату, а я до сих пор понятия не имею, что происходит. Я не могу спросить Амелию, потому что тогда она поймет, что я знаю. Я предпочитаю держать ее в неведении, насколько это возможно. Она явно болтает, и чем меньше Амелия знает о том, что я знаю, тем лучше.

Войдя в домашний кабинет отца, я вижу, что он сидит за своим столом.

— Есть минутка? — спрашиваю я.

— Присаживайся, — он жестом указывает на кресло напротив стола.

Я опускаюсь в него.

— Если речь идет о твоей свадьбе…

— Нет, не о ней, — перебиваю его я.

Отец кивает, откидываясь назад и устраиваясь поудобнее.

— Что тебе нужно?

— Что ты знаешь о «Бойне»? — спрашиваю я.

Он напрягается и на короткую секунду сужает глаза, затем скрывает это. Но отец избегает моего вопроса.

— Я знаю, что тебе нужно держаться оттуда подальше.

— Почему? Из-за братьев Пик? — продолжаю я, и он вздыхает.

На днях братья отказались дать мне какую-либо информацию. Но я не собираюсь так просто сдаваться. На кону стоит мое будущее с Элли. И я сделаю все, чтобы спасти его.

— Они не кровные родственники, — утверждает он. — Их называют братьями, потому что, как и мы с тобой, они дали клятву друг другу. У них всё общее.

— В чем же их секрет? — интересуюсь я.

Он выгибает бровь.

— Секрет?

— Почему именно они? Они ведь Лорды, верно?

Я не могу понять, как они там оказались. Конечно, Лорды — такие же люди, как и все остальные в этом мире. Одни богаче других. Кто-то умнее, кто-то безжалостнее. Но как они получили контроль над гребаным городом? «Бойня» охватывает сотни тысяч акров в спрятанной в горах глуши. Все окружено забором из колючей проволоки, таким высоким, что не перелезть. У него только один вход и выход, насколько я знаю.

Отец напрягает челюсть, поворачивает голову и на секунду отводит взгляд. Я знаю больше, чем он хочет, чтобы я знал. Это должно быть секретом, что они — одни из нас?

— Как они там оказались? — продолжаю я докапываться до него.

— Оказались? — грубо смеется отец, снова глядя мне в глаза. — Сынок, это «Бойня». Они управляют этим местом, как будто это сам ад. Может, они и Лорды, но думают они не так, как мы. Они справляются с делами не так, как мы. Они не могут функционировать в мире, как ты и я. Их обучают по-другому. Их инициации были другими. Все в них по-другому.

— Ты говоришь о них как о машинах, — фыркаю я. — У каждого есть слабость.

Элли — моя. Тот факт, что я копаюсь в этом, доказывает это, но я не могу позволить никому это узнать. Лорды используют это против меня. Они возьмут то, что ты любишь, и разрушат это только потому, что могут.

Отец склоняет голову, сбитый с толку моим вопросом.

— Ты хочешь сказать, что они никогда не были влюблены?

Невозможно.

Он выдавливает улыбку.

— Всегда есть женщина. Но я не могу сказать, что в этом была замешана любовь.

— Одна женщина? — уточняю я, садясь ровнее. Он сказал, что у них всё общее.

Он кивает.

— Есть несколько историй, связанных с «Бойней». По одной из них, она была убита. По другой — сбежала.

Я хмурюсь.

— Так она была там заключенной или пациенткой?

Он качает головой, раздраженный моими вопросами.

— Почему тебя это волнует? — прищуривается отец, глядя на меня.

Я откидываюсь на спинку стула, скрещиваю руки на груди и закрываю рот. Я кажусь слишком отчаянным.

— Просто любопытно. Слышал некоторые слухи и хотел узнать, правда ли это. Мне кажется странным, что их держат в секрете.