Меланхолия авантюриста - Даниил Ремизов

Аркхем Хо очень надеялся, что его сын сможет познать хотя бы азы этой нелегкой профессии, но… сынишка не пошел в отца. Ему — сыну — больше нравилось изучать растительный мир, наблюдать за тем, как пчелы опыляют цветы, смотреть, как распускаются бутоны роз, или же часами просиживать у муравейника, что-то записывая на листок бумаги. Из-за этого пристрастия, у него даже появилась кличка «ботаник». Каждый раз, когда клиент начинал давить на парня, появлялся его отец, который размазывал наглеца по стенке, будь оный хоть королем. Надежда, что сын все-таки поймет прелести гостиничного бизнеса, таяли с каждым днем. «Ботаник» допускал все больше и больше ошибок. Порой была серьезная недостача, иногда прямо из-под носа «ботаника» местные пьяницы выкрадывали все заработанные деньги, незаметно прикарманив бутылочку-другую отменного ликера. Да, тяжела жизнь хозяина постоялого двора.

Аркхем Хо понимал, что сделать из сына настоящего мужика у него уже вряд ли получится, но все равно очень старался. Любящий отец создавал юнцу всевозможные трудности вплоть до того, что нанимал и подсылал к нему якобы хамов и головорезов, дабы те запугивали парня. По мнению родителя это должно было закалить его характер, но пока он слышал лишь писк: «Папа, спаси меня». Кстати, с тех самых пор писка сынули и возникло то самое состязание. Если клиент говорил что-то гадкое в адрес сына или Аркхема Хо, то начинался поединок, в котором обидчика всегда выставляли полным идиотом. Эти состязания приносили постоялому двору весьма внушительный доход. Ведь куда интереснее наблюдать за борьбой с кружкой холодного пива в одной руке и поджаренной куриной ножкой в другой, чем просто пялиться на соседние столики или ножки официанток.

Но вернемся к делу, а вернее к состязанию. Сын Аркхема Хо, которому уже порядком надоело таскать брусья, принялся за расстановку ведер на поле битвы.

— Итак, подсчитаем результаты первого раунда! — вещал доброволец-судья. — Тридцать сломанных брусьев у господина Аркхема Хо!

Зрители зааплодировали. Аркхему Хо удалось перекрыть свой собственный рекорд на три бруса.

— А теперь результат Фис — тридцать сломанных брусьев!

Толпа впала в эйфорию. Все свистели, кричали, каждый подбадривал того, за кого болел. Официантки еле успевали справляться с заказами.

— Милочка, еще пивка сюда, пожалуйста.

— А мне вашу ножку, ой, то есть, ножку вашего чудесного поросенка со специями.

— Вы собираетесь есть ее стоя!?

— Ага, и голыми руками!

— Следующее состязание, — выкрикнул судья. Все замолкли, лишь некоторые шепотом переговаривались с официантками, да и то только для того, чтобы сделать свой очередной заказ. — Вы видите два пустых ведра, — пояснил судья, хотя то, что на столе стояли два жестяных ведра, было понятно и младенцу. — Цель состязания, — судья выдержал необходимую паузу, — нужно сжать ведро так, чтобы оно стало походить на металлический шарик! Кто первый справится с заданием, тот и победит!

Если бы зрители знали, что сквозь их тела проходит призрак, то и дело поглядывая на результаты игры за титул «настоящего мужчины», то их веселье поубавилось бы. Призрак проявлял большой интерес, ему действительно хотелось знать, кто же победит, кто же станет обладателем столь почетного звания. Изредка почти шепотом он говорил: «Сделай его, Фис!»

Зал гоготал. Давненько здесь не было так весело, давненько…

— Магия? — спросил себя Аргенто Розе. — Может быть и магия. Кланк, ты уверен, что у тебя нет врагов-магов?

— Не… — я задумался. Бывало, мы с Сейри повздорим немного, но это не повод, чтобы становиться врагами. — Нет, не думаю.

— Видишь ли, Кланк, — Аргенто Розе как будто помолодел лет на двадцать. — Возьмем, к примеру… — алхимик оглядел свой замусоренный стол, — помидор!

Иссохшие пальцы Аргенто Розе потянулись к гниющей заплесневелой субстанции красного цвета.

— Вот у нас помидор, — констатировал Аргенто Розе.

— Ага, — испытывая сильное желание заткнуть нос, сказал я.

— Но этот помидор может быть и чем-то еще. К примеру, — Аргенто Розе взял со своего алхимического стола склянку с жидкостью желтого цвета, плеснул из нее на помидор несколько капель. Тот завибрировал, сменил цвет с тошнотворно-красного на болезненно-зеленый, покрылся пупырышками и выпрямился.

— Огурец?! — удивленно воскликнул я.

— Именно. Любой объект можно преобразовать.

— То есть вы хотите сказать, что кто-то плеснул вот такой же жидкостью на Зифу, и он стал котом?

— Хвала богам, что я не стал огурцом, — пробубнил Зифа.

— Нет, я только привел тебе пример того, как можно произвести трансмутацию алхимическим путем. Кланк, в магии я не силен, и не знаю, возможна ли в ней трансмутация.

— Господин Аргенто Розе, а вы не могли бы попробовать вернуть прежний вид моему другу?

— Человеческая трансмутация весьма опасное и… — Аргенто Розе сделал зловещее лицо и понизил голос, — противозаконное дело.

— Противозаконное?! — удивленно воскликнул я.

— Именно. Представь, например, что с помощью алхимической трансмутации люди смогут выращивать у себя ногти длиной в полметра, а их острота будет, скажем, как у хорошо заточенного клинка.

— А, — протянул я, — понимаю. Но все же, я не прошу вас сделать из моего друга машину смерти. Мне всего лишь нужно, чтобы вы превратили его в человека.

— Знаешь, Кланк… — Аргенто Розе взял Зифу, приподнял его, внимательно осмотрел со всех сторон. Надо же, не думал, что такой старец сможет легко поднять столь огромного кота.

— Мяу! — выдал Зифа.

— Тихо, усатый, — приказал алхимик. — Ладно, я могу попробовать найти обратное зелье, но для этого мне потребуется время. Скажем так, — алхимик задумчиво направил взгляд в потолок. — Приходи завтра, желательно до обеда.

— Спасибо, спасибо вам огромное, господин Аргенто Розе! — я так сильно раскланивался, что чуть было не задел лбом того, кому выказывал уважение. — Я возмещу ваши убытки, как только у меня появятся деньги…

— Парень, — Аргенто Розе посмотрел на меня. Мне показалось, что в его глазах блеснул огонек безумного романтика своего дела. — Это наука. Мы изобретаем новые вещи не для того, чтобы нам платили, а потому что это наше любимое дело. Мы были рождены для постижения неведомого, — Аргенто Розе улыбнулся. Эта улыбка сбросила еще двадцать лет с лица старца.

— Зифа, — я сел на корточки, погладил кота по голове, — тебе нужно остаться у Аргенто Розе. Возможно, он сможет вернуть тебе твое тело.

— Кланк, я все понял, — на мордочке Зифы прорисовалась кошачья улыбка. — Но я боюсь, что он превратит меня в огурец, — шепотом добавил кот.