Сломанная печать - Иванна Осипова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Цветок, созданный из хаоса, — хрипло сказал маг. — Сейчас твоя сила не имеет формы. Маги иллюзий растили цветок медленно и тщательно вместе с силой. Они набирались опыта и мощи. Обретение контроля — это формирование амарантового цветка.
— Я чувствую…
Мариса мучительно долго лавировала между противоречивыми желаниями, ловя поднимающуюся волну магии креаторов, будто рука Северина пробудила её.
— Нити в беспорядке, — она стала уверенней, поймав верный образ.
— Распутывай. Создавай структуру. Раскрывай бутон…
Подчиняясь словам и рукам мага, Мариса старательно повторяла упражнение.
+++
Они проделывали это день за днём. Бережные руки Северина и он сам сделались привычным атрибутом занятий. Мягкое скольжение пальцев, короткие надавливания в определенных точках. Жар близости и холод осеннего моря. Он работал с Марисой, как с ментальной схемой. Тихая и приятная похвала:
— Умница.
Спустя две недели он всё чаще оставался в стороне, наблюдая за плавными движениями Марисы, создающей на ладони амарантовый цветок, как отражение внутренней силы дара креаторов. Иллюзорный бутон раскрывался, изгибая багрово-алые лепестки. Строгое и лаконичное подбадривание со стороны мага заставляло улыбаться. Обретение силы искрилось в ней юной радостью.
Они приходили на берег и закрывались магическим щитом от ветра с моря. Осень пробиралась под одежду холодом, покрывала камни и чахлую траву инеем. Рин протягивал руку, чтобы помочь перебраться через нагромождение валунов на ровную площадку. Не задумываясь, Мариса доверялась ему. Всё сделалось лёгким и простым.
— Ты хорошо справляешься, Ма́ри, — он не выпустил руки, а ветер вынудил их встать ближе друг к другу. — Попробуем вместе создать что-нибудь полезное.
— Камин, — она рассмеялась.
— Неплохое предложение, — откликнулся Северин. — Маги иллюзий придумали немало практичных вещей, усовершенствовав заклинания прочих Ковенантов. Огонь стихийников обжигает и способен погаснуть от воды или ветра. Пламя креаторов бездымно и долговечно.
Выбрав достаточно высокий и плоский камень, маг поставил перед ним ученицу.
— Протяни руки.
Приблизившись сзади, он подставил ладони под локти Марисы, провёл ласкающим движением до кончиков пальцев.
— Поток должен пройти по телу. Вот так… Источник в центре дара.
Руки Северина привычно легли на солнечное сплетение Марисы. Невинные прикосновения показались ей естественными и даже желанными. Так бы и стояла без счёта времени.
— Схема огня тебе известна. Используй цветок. Вместе, — выдохнув, он вернулся к девичьим ладоням.
Когда амарантовая волна, подчиняясь воле хозяев, соединилась в один бутон над камнем, их пальцы переплелись, задвигались точно в танце, где едва заметный трепет создавал заклинание. Нежное скольжение рук мага было волнующим и прекрасным. Нечто смутное и неизведанное внутри Марисы отозвалось, раскрываясь навстречу Рину, признавая его право касаться её тела, быть рядом. Нити даров эмпата и ментала связались между собой, помогая упорядочить магию креаторов, подчинить хаос воле.
Внезапный всполох пламени охватил камень. Может быть поэтому Марисе сделалось так жарко, но совсем не хотелось отступать и уклоняться от этого огня, который разрастался, перекидываясь на соседние валуны и землю. Берег окрасился яркими красками.
Не понимая, как и когда, она уже оказалась стоящей лицом к Северину. Без страха и сомнений Мариса смотрела магу в глаза. Его склонённое лицо находилось так близко, что она ощущала прерывистое горячее дыхание, слетающее с приоткрытых губ. Амарантовое пламя волнами струилось вокруг двух фигур.
— Ты способная ученица, — не сводя взгляда с Марисы, он взмахнул рукой и огонь разом угас.
Чувствуя себя обманутой, словно Брум что-то обещал ей и не исполнил, Мариса отвернулась, медленно дошла до сухого дерева и устало прислонилась спиной. Чувство сожаления от несбывшегося тяжело давило на плечи. Ей снова хотелось стать свободной и лёгкой, как тогда, ночью. Память о первом поцелуе сияла посреди тьмы, прокравшейся в сердце. Она сама оттолкнула Рина. Так о чём сожалеть? Ментал так принципиален. Он не нарушит слова. Назойливые признания больше не потревожат покой Марисы. Почему же так грустно?
Кора старого дерева приятно холодила пальцы. Ладони ощущали каждую трещинку и неровность. Мариса с наслаждением откинула голову, прижимаясь к стволу. Взгляд рассеянно блуждал по свинцовой воде и далёкой лиловой дымке, где всполохами билась магия.
— Устала?
Проследив за её взглядом, он принялся внимательно изучать лицо Марисы. Плавно, как будто касаясь с нежностью и опаской. Волосы, скулы, губы, глаза — Рин смотрел, жадно впитывая каждую чёрточку. Близость Северина заставляла биться сердце неровно, скачками. Мариса подумала, что напрасно они затеяли эти проклятые уроки. Одной было бы спокойнее. Она привыкла справляться с трудностями сама. На мгновенье Мариса прикрыла глаза, представляя, что Северина нет рядом, а по крупицам собираемые встречи лишь её сон. Сердце заныло.
— Тебе когда-нибудь нравился другой человек настолько сильно, что ты не знала бы, что с этим делать? — его ладонь легла поверх руки Марисы.
У Северина всегда были тёплые руки, в этом она успела убедиться во время тренировок. Горячие, сильные, с тонкими пальцами чистокровного мага. И зачем он произносит слова, о которых оба позже пожалеют? Они всё расставили по местам, когда Мариса пыталась взломать дверь в хранилище. Что это? Хитрость мага, чтобы получить желаемое? Репутация студентки в Академии не предполагала подобных сложностей, но менталы любят непростые задачи.
Море накатывало на берег тревожными волнами. Застигнутая врасплох, Мариса посмотрела в глаза тому, от кого ей следовало бежать без оглядки. Северин не смеялся и не притворялся, помнил данное обещание сдерживать чувства. Как и раньше, он не играл чужих ролей, оставаясь собой при любых обстоятельствах. Ни тени улыбки на тонких чётко очерченных губах, но в глазах всё ещё горит амарантовое пламя. Он и сам, похоже, не верил, что облекает в слова то, что сознательно запер в дальнем уголке сердца.
Открытый внимательный взгляд не отпустил, не позволил Марисе отвернуться. Размеренный низкий голос звучал мягко и тревожно.
— И ты стоишь у края бездны, а неведомая сила подталкивает тебя вперёд, но разум призывает держаться подальше…
Так редко увидишь смятение в лице ледяного принца. На скулах строгого лица Северина вспыхнули еле заметные пятнышки румянца.
— Я бы доверяла разуму ментала, — она поспешила свести разговор к шутке, попыталась улыбнуться. — Из бездны нет пути назад.
— А что говорит разум эмпата? — он осторожно взял в ладони её лицо, удерживая от побега, приближаясь опасно и неотвратимо.
— Я неправильный эмпат, Рин, — выдохнула Мариса почти ему в губы.
Она так хотела вырваться, снова