Жена серийного убийцы - Элис Хантер

бурно отреагирую после своего относительного молчания на прошлой неделе. – Как вы можете спать по ночам, зная, что рушите наши жизни?

– А как вы можете спать по ночам, зная, что ваш муж убил невинную женщину, а вы ничего в связи с этим не предприняли? Или вам все равно? Это потому, что вы помогали ему?

Это обвинение прилетает откуда-то поверх голов всех остальных репортеров и журналистов, быстро и дерзко. Я застигнута врасплох – кролик в свете фар. Могу лишь бессильно разевать рот – мои губы беззвучно шевелятся, когда пытаюсь сформулировать ответ. И вот теперь, стоило одному задать этот вопрос, как на меня сыплются новые обвинения. Покрепче прижимаю к себе Поппи и решительно ухожу от них. Их голоса преследуют меня.

Какая-то женщина кричит:

– Она встала у тебя на пути, Бетани?

– Это ты помогла избавиться от Кэти Уильямс, так ведь, Бет? – вопит другая.

Начинаю убегать, но боюсь, что Поппи услышит, какие ужасные вещи они говорят, поэтому опускаю ее на землю и обеими руками зажимаю ей уши. Так, довольно неуклюже, и продолжаем идти.

– Почему вы защищаете убийцу?

– Ваша дочь знает, что ее отец в тюрьме?

Я в ужасе от этого последнего вопроса. Радуюсь, что успела заткнуть Поппи уши.

Ужасное осознание пронзает меня: все это не прекратится и после переезда к Адаму. Они найдут меня и последуют за мной туда – как и тот, кто задался целью запугать меня. Констебль Хопкинс была права.

Но у меня нет лучшего варианта.

Если они увидят, что я помогаю следствию, перестанут ли они преследовать меня?

Может, Имоджен Купер сможет мне помочь. Наверное, она единственная, кто способен это сделать.

Глава 75

Том

Сейчас

Телевизор в моей тюремной камере совсем крошечный, но здесь это роскошь, и поначалу я был за него благодарен. Однако не понадобилось много времени, прежде чем чувство отвращения взяло верх – возможность наблюдать за внешним миром, зная, что я больше не буду его частью, вгоняет меня в тоску. Как бы Максвелл ни пыжился изображать оптимиста и изрекать дурацкие «позитивные» фразы вроде тех, что написаны на кофейных кружках у офисных сучек, теперь, когда я знаю, что Бет предоставила полиции кое-какие улики против меня, надежды на оправдательный вердикт мало. Несмотря на всю мою обиду и гнев, видеть ее в новостях было неприятно, потому что я все еще хочу ей помочь. Но ничего не могу поделать. Я сам и стал причиной всего этого.

Хотя она – это крах всех моих надежд. Именно ее стараниями я и получу пожизненное.

Максвелл сказал, что «обнаружена» улика, связывающая меня с другой давней смертью. И мне не нужно гадать, что это за улика или как она к ним попала.

Я знаю, что это университетский свитер Фиби. И могу предположить, что отныне эта смерть уже не рассматривается как случайная – теперь ее станут изучать в совершенно ином свете. Как еще одно убийство, которое они надеются повесить на меня.

Бет обещала мне сжечь его. Предательница.

Моя жена – лгунья.

Глава 76

Бет

Сейчас

– Мне так страшно, Имоджен… – говорю я, едва только открыв дверь детективу-констеблю Купер. Шум снаружи подтверждает, что толпа репортеров по-прежнему там, несмотря на мою вспышку гнева всего час назад. Они выкрикивали вопросы Имоджен, когда она приехала? Ответила ли она на какой-нибудь из них?

Сегодня на ней темно-серый льняной брючный костюм с белой рубашкой под ним. Слишком большой воротник с острыми кончиками разлегся по плечам. Купер мимолетно улыбается и кивает в знак приветствия, после чего направляется прямо на кухню, где снимает куртку и ловко вешает ее на стул, прежде чем сесть. Она еще не произнесла ни слова.

– Кофе? – Я на взводе, гадая, не собирается ли она сообщить мне что-то плохое. Ее серьезное выражение лица ничуть не меняется. Хотя оно вообще редко меняется, так что, наверное, не стоит придавать этому большого значения.

– Да, спасибо.

Пока готовлю кофе, поворачиваюсь так, чтобы встать к ней боком, а не спиной. И вовсе не потому, что считаю невежливым стоять к кому-то спиной – мне просто нужно смотреть на нее. Начинаю понимать, что все-таки не настолько доверяю ей, как мне показалось поначалу. Она просто лучший из двух плохих вариантов.

– Спасибо, что все-таки приехали. Должно быть, непросто добираться сюда из Лондона.

– Это моя работа, Бет. Я работаю над делом об убийстве, и вы в нем некоторым образом замешаны, так что…

Вот дерьмо… «Замешана». Эта формулировка заставляет меня содрогнуться – равно как и осознание того, что на самом-то деле она здесь вовсе не ради меня.

– Еще что-нибудь случилось? – отваживаюсь я.

– Что, в дополнение к вашему полуночному гостю?

– Да. Просто у вас вид какой-то… – Ломаю голову в поисках подходящего слова. – Задумчивый.

Слово не совсем то – оно подразумевает, что, по моему мнению, Купер витает мыслями где-то в облаках, что настроена не по-рабочему или что-то в этом духе. Только не хватало сейчас оттолкнуть ее.

– Как будто вам нужно мне что-то сказать, – добавляю я.

– Я и вправду хотела бы задать вам еще кое-какие вопросы, но нет – сообщить мне вам больше нечего. Хотя вы явно обеспокоены тем, что есть и что-то еще. А значит, и хотите выяснить, что именно.

Попадаю в эту ловушку.

– Всегда ведь есть что-то еще, не так ли? – говорю я, широко раскрывая глаза. – Сейчас это для меня все равно что оказаться в каком-нибудь криминальном сериале на Ай-ти-ви.

– Преступники в таких сериалах обычно получают по заслугам. Но в жизни это не всегда так. – Ее холодные серые глаза проникают в мои. Первой отвожу взгляд.

– Если б это был сериал, то я, вероятно, уже стала бы следующей жертвой. – Говорю это полушутя, но в ответ получаю все столь же серьезное выражение лица.

– Как по-вашему: почему вы не стали одной из жертв Тома? Почему он пощадил вас?

– Вы подаете это так, будто это какое-то ритуальное жертвоприношение, которого мне удалось избежать!

– Да, не совсем удачно сформулировала… Но если вы говорите, что первой его жертвой была Фиби, а потом, семь лет спустя, Кэти – почему он остановился?

– Том сказал, что это были несчастные случаи, что он не собирался их убивать. Они обе плохо обошлись с ним – унизили его, – и он вышел из себя. Потерял контроль над собой. Думаю, я никогда не давала