О Небесах, о мире духов и об аде - Эммануил Сведенборг

503. В этом состоянии дух мыслит вполне согласно с волей своей, а стало быть, и по чувствам или по любви своей, и потому помыслы его и воля сливаются в одно, и до такой степени в одно, что в нем почти незаметно мыслей, а видно только, что он желает или хочет. То же делается, если он говорит, с той разницей, что тут заметно какое-то опасение, как бы не проговориться, не обнаружить помыслов воли, потому что эта осторожность по привычке в мирской, гражданской жизни также вошла в хотение или волю его.

504. В состояние это приводятся все без изъятия люди после смерти своей, потому что оно свойственно духу их. Первое же состояние есть быт духа человека в общежитии, а потому и не есть настоящее, собственное состояние его. Что это первое после смерти, или внешнее, состояние человека, о котором сказано было выше, не есть настоящее, собственное состояние его, ясно по многим доводам, а именно: дух не только мыслит, но и говорит по чувствам своим, ибо сама речь вытекает из этих последних, как объяснено в главе о речи ангелов (н. 234-245).

Человек в миру мыслил точно тем же порядком, когда входил в себя; он тогда не размышлял при помощи телесной речи, а просто будто видел все перед собой, и притом видел в течение одной минуты гораздо более, чем мог бы рассказать в полчаса. Что внешнее состояние не есть собственное состояние человека или духа его, явствует также из того, что, будучи здесь в обществе, человек беседует по правилам жизни нравственной и гражданской; причем внутреннее мышление управляет внешним, как иногда человек управляет человеком, наблюдая, чтобы все условия вежливости и приличия были соблюдены. Это ясно еще из того, что человек, размышляя в себе самом, обдумывает, как ему говорить и поступать, чтоб нравиться, войти в дружбу или в расположение и милость другого. Для этого он придумывает чуждые ему самому средства и, стало быть, действует противно внутренней, собственной воле своей. Ясно после этого, что состояние внутреннее, в которое ставится дух, есть собственное состояние его, а следовательно, и подлинное, собственное состояние человека, покуда он жил в миру.

505. Если дух находится во внутреннем состоянии своем, то он для всех открыто является таким, каким человек был в миру, потому что действует уже по внутренней воле, или по соби, своей. Кто был добр по внутренним началам своим, тот действует разумно и мудро, даже разумнее, чем на земле, потому что отрешен от плотских вещей и вообще от всего земного, помрачавшего видение как бы облаком. Бывший во зле действует, напротив, глупо и безумно, даже безумнее, чем на земле, потому что воле его дан полный простор, ничем не стесняемый. В миру такой человек был здрав умом во внешности и этим средством мог принимать личину разумного человека, но коль скоро внешность эта отнята, то безумие обнаруживается. Злой, притворно принимающий внешность доброго человека, подобен сосуду, снаружи гладкому и блестящему, между тем как в нем, под крышкой, собраны всякого рода нечистоты; к нему применяются слова Господа: Уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты (Мат. 23. 27).

506. Все жившие на земле в добре и по совести, а стало быть, признававшие Божественное начало и любившие Божеские истины, а в особенности прилагавшие их к делу, будучи приведены в состояние внутренних начал своих, как бы внезапно пробуждаются от сна или будто выходят из-под тени на солнце, ибо они тогда мыслят при помощи небесного света, следовательно, по внутренней мудрости, и поступают по благу, следовательно, по внутреннему чувству своему. Небесное начало влияет на помыслы и хотение их и, сообщая их с ангелами небесными, разливает внутри их усладу и блаженство, которого они прежде не знавали. Они тогда признают Господа и чтут Его самой жизнью своей, потому что, перейдя во внутреннее состояние, они живут настоящей, свойственной им жизнью (см. н. 505). Они признают и чтут Господа по свободной воле своей, потому что свобода принадлежит внутреннему чувству. Таким образом, они удаляются от благочестия внешнего и обращаются к благочестию внутреннему, в котором и состоит истинное богопочитание. Таково состояние христиан, живших по закону Слова; но противно этому состояние тех, что жили на земле во зле и у которых не было совести, вследствие чего они отрицали все Божественное, ибо все живущие во зле внутренне отрицают Божественное начало, хотя внешне и думают, что не отрицают, а признают его. Но признавать Божество и жить во зле - одно другому противоположно. Такие люди, войдя на том свете в состояние внутренних начал своих, по речам и поступкам своим со стороны кажутся помешанными, потому что дурные наклонности вовлекают их в преступления, ведут к презрению других, к обидам, поношениям, ненависти, мести. Они вымышляют коварства иногда с таким лукавством и злобой, что с трудом верится, какая злонамеренность может скрываться в человеке. Они тогда находятся в состоянии полной свободы действий по помыслам воли своей, потому что отрешены от внешности, которая неволила и обуздывала их в миру; словом, хотя они считали себя умнее и мудрее всякого, тем не менее они лишены рассудка, потому что в земной их жизни рассудок пребывал не во внутренних началах их, а в одной только внешности. По этим причинам такие духи из второго состояния своего приводятся попеременно и на короткое время снова в первое состояние, или в быт внешний, и с тем вместе в памяти их повторяются предшествовавшие речи их и поступки. Иные стыдятся и сознаются, что безумствовали, другие не знают никакого стыда, еще иные негодуют, что им нельзя оставаться навсегда в состоянии внешности (как в миру). Но этим последним объясняется, чем бы они наконец сделались, если бы постоянно пребывали в этом состоянии, а именно: что они бы продолжали скрытно строить козни свои и совращать простых сердцем и верой, принимая обманчивую личину блага, прямоты и правды, а затем погубили бы целиком и самих себя, потому что внешность их наконец воспламенилась бы таким же огнем, как и внутренние начала, что и уничтожило бы всю их жизнь.

507. Когда духи пребывают в этом втором посмертном состоянии, то являются точно такими, какими были по внутренним началам своим в миру, оглашая сверх того все, что скрытно делали и говорили, потому что они тогда, не стесняясь внешним, открыто говорят и даже пытаются делать то же самое, не опасаясь огласки, как бывало на земле. Они в это время также приводятся к личным состояниям зла своего, чтобы они явились ангелам и добрым духам в истинном виде своем, каковы суть. Таким образом, скрытное становится явным и тайное разоблачается, по словам Господа: Нет ничего сокровенною, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы. Посему, что вы сказали в темноте, то у слышится во свете; и что говорили на ухо внутри дома, то будет провозглашено на кровлях (Лук. 12. 2, 3). Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда (Мат. 12. 36).

508. Каковы дурные духи в этом состоянии, нельзя рассказать вкратце: всякий безумствует по-своему, по своим страстям, а их много. Поэтому я и намерен упомянуть здесь только о некоторых особенностях, из которых можно сделать заключение о прочем.

Любившие сами себя больше всего, а в службе и должностях гонявшиеся только за почестями, долг же свой исполнявшие не ради долга, а на утеху свою, ради славы, - чтобы прослыть более достойными перед прочими и наслаждаться славой почестей, - такие духи, придя во второе состояние, бывают глупее всех прочих, ибо насколько кто сам себя любит, настолько он удаляется от небес, а насколько кто далек от небес, настолько же он далек от разума и мудрости. Если же к себялюбию присоединялось еще коварство, а знатность достигалась происками, то такие духи приобщаются к самым дурным, предаются чародейству, т.е. извращению и употреблению во зло Божественного порядка, и такими средствами мучают и томят всякого, кто не хочет им подчиниться. Они строят козни, предаются делам ненависти, сгорают нетерпением мести и жаждут свирепствовать против всякого, кто им не поддается. Всему этому предаются они настолько, насколько толпа злых духов этому способствует, и наконец замышляют, как бы взять им небеса приступом и разорить их либо, поселясь там, быть признанными за богов. Вот до какой степени доходит их безумие.

Те из людей этого разбора, которые принадлежали к римско-католическому вероисповеданию, безумнее всех прочих: они убеждены, что небеса и ад им подвластны и что могут отпускать грехи по произволу; они присваивают себе все Божественное и называют себя Христом. Это убеждение в них так сильно, что оно влиянием своим поселяет беспокойство в душе других и помрачает ее даже до болезненного чувства. Эти духи почти одинаковы в обоих состояниях, но во втором вовсе лишены рассудка. О безумии их и последующей участи говорится в сочинении О Последнем суде и разрушенном Вавилоне. Кто мироздание приписывает природе и потому, если не словами, то сердцем, отрицает Божественное начало, а затем и все относящееся к небесам и церкви, тот собирает себе подобных в одно толпище, которое из среды своей называет Богом всякого, кто только лукавее прочих, воздавая ему на самом деле Божеские почести.