Герои былых времен - Юлия Федотова

– Логично, – кивнула Меридит, – но как-то неприятно. Получается, здесь невозможно никакое колдовство?

– Надо проверить! – Сильфиду обрадовало новое поле деятельности. Она с воодушевлением принялась экспериментировать. Чего только не перепробовала, от левитации до сложных приемов боевой магии – бесполезно! Не действовали даже обычные защитные круги!

Хельги последовал ее примеру, но и серые камни отказали.

– Если что-нибудь случится, я не смогу вас исцелить! – мрачно заметил Аолен. Ему очень не нравилось происходящее.

– А ты не каркай, – посоветовал гном.

Рагнар же долго размышлял, а потом сказал:

– Магия магией, но отчего здесь все вымерло, я так и не понял!

– Чего тут непонятного? Магии не стало, и людям пришлось уйти, – ответил Эдуард. – Как без нее жить?

– Прекрасно можно обойтись и без магии. Целые миры так живут, – опроверг Хельги. – Какая-то беда здесь определенно случилась, но было это давно, много поколений назад. И нам, я думаю, ничего не угрожает.

Аолен думал иначе:

– Старик, что встретился нам, вероятнее всего, был очевидцем тех событий. Значит, произошли они не позднее прошлого столетия.

– Совсем необязательно. Во-первых, не факт, что старик – очевидец. Он мог просто забрести сюда с побережья. Пришел, обнаружил следы былой жизни, сочинил печальный стих и живет теперь тут, вдали от мирской суеты, потому что окончательно спятил. Но даже если он в самом деле застал те события… Ты в своих расчетах исходишь из того, что он человек, а если он эльф? Тебе ли не знать, как долго живут эльфы! Да он, может быть, уже целое тысячелетие тут бродит и страдает!

– В стихотворении сказано: «Люди ушли»…

– Люди ушли, а эльф остался!

– Правильно, – поддержала Энка. – Романтичные эльфы куда более склонны к поэзии, чем прагматичные люди. Встреть мы в такой ситуации человека, он бы милостыню просил, а не стихи читал!

– Само собой, – авторитетно кивну Рагнар. – Какие стихи, если жрать хочется? Вот интересно, чем он тут питается, бедный?

– Наверное, у него огород есть, – предположила Ильза. – А может, и скотину держит.

– Да ну, – не поверил Эдуард. – Скотина без магии водиться не будет!

Хельги даже рассердился:

– Глупости какие! Зачем скотине магия?!

Но принц в этом вопросе чувствовал себя специалистом:

– Нет, не глупости! В детстве у меня была няня из деревни, она мне много рассказывала о сельской жизни, я все очень хорошо запомнил! Со скотиной, с ней знаешь сколько сложностей! Над входом в хлев нужно вешать один амулет, на шею ей – другой, пастуху давать третий. И колокольчики должны звенеть по-особому, и шагать через порог стойла можно только с правой ноги, и заговоров требуется знать целую кучу. И чтобы доить, нужно садиться лицом к востоку. Селяне и травами стойла окуривают, и колдуна три-четыре раза в году приглашают, и боггартов кормят…

Хельги смотрел на бывшего ученика с жалостью:

– А скажи-ка ты нам, скотовод венценосный, для чего нужны все эти процедуры?

– Против нежити, против злых чар, против дурного глазу. Домашняя скотина очень подвержена вредным магическим влияниям!

– Понятно. А теперь пробуди свой дремлющий разум и ответь, какие могут быть вредные влияния там, где магии нет вовсе?

– Слу-ушайте!!! – Меридит, потрясенная какой-то мыслью, остановилась так резко, что сзади на нее налетел не кто-нибудь, а Рагнар. – Слушайте! – продолжала она, вытирая о штаны перепачканные ладони. – Если в этих краях даже скотина вредным влияниям не подвержена, так, может, здесь и проклятия не действуют?! И я могу без риска для собственной сущности заняться типично женским делом?!

– Я тебя не сильно зашиб? – Рагнар беспокоился о своем.

Меридит только отмахнулась:

– Еще не родился на свет тот, кто может меня сильно зашибить. Не отвлекай меня! Мне открылись невероятные перспективы! Энка, помнишь, ты обещала научить меня вышивать? А носки вязать кто-нибудь умеет?.. Эх, чего бы еще женского придумать? Кружева плести хочу! Варенье варить! Петь колоратурным сопрано! Ильза, у тебя в мешке не осталось чем морду красят? Хоть раз в жизни попробовать!

Ильза, взвизгнув от восторга, вытряхнула содержимое походного мешка прямо на грязные камни, извлекла узелок со своим девичьим припасом, и они с сильфидой, толкаясь и мешая друг другу, принялись наводить красоту на физиономию боевой подруги. Напудрили, нарумянили, насурьмили брови, накрасили губы красной помадой, а веки подвели синим, взбили стриженые волосы каким-то немыслимым коком…

Хельги взглянул на преображенную сестру по оружию – и пришел в смятение:

– Силы Великие! Что это вы учинили?! Зачем вы ее изуродовали?! Она теперь и на себя непохожа!

– Понимал бы ты что! – огрызнулась Энка. – Очень красиво смотрится!

– Ничего не красиво! Ужасно!

– Что, и вправду ужасно? – заинтересовалась подопытная диса. – Эх, зеркала нет! Интересно посмотреть…

Вообще-то зеркало имелось у Ильзы. То самое, подарок девы корриган. Девушка бережно хранила его в платочке. Но уж очень маленьким оно было! Меридит покрутила, покрутил его и бросила. По тем фрагментам, что она узрела, составить представление о целом было невозможно.

– Впору опять щит полировать!

– Можешь поверить на слово, тебе очень к лицу, – уверяла ее сильфида. Ильза почему-то помалкивала.

– Отвратительно! – настаивал Хельги. – Умойся!

– Ну конечно! Мы с Ильзой старались целый час, а она теперь смоет! Нет уж! Пусть до вечера так ходит… Одно плохо, щипчиков у нас нет. Надо бы еще брови выщипать…

Тут Хельги взбесился окончательно:

– Знаете что! Заведите себе сестру по оружию, ее и выщипывайте! А чужих нечего портить! – Он чуть не плакал.

– Аолен, – окликнула Меридит, – скажи честно, идет мне или нет?

Она знала, кого спросить. Эльфы, как известно, никогда не врут.

– Нет! – честно признался тот. – Совершенно не твой стиль!

– А чей стиль? – заинтересовался Эдуард, не совсем понимая, о чем речь.

За эльфа ответил гном, грубовато, но точно:

– Проституток из Альтеция!

– Тогда Хельги должно нравиться, – спокойно заметила сильфида. – Он сам говорил, что любит проституток. Меридит, ты так и ходи, он со временем привыкнет. Просто он у тебя консерватор.

Но Меридит уже умылась.

И принялась петь колоратурным сопрано воинственную песнь валькирий. Тут уж возроптали все. Потому что единственным неоспоримым достоинством ее исполнения была редкостная громкость.

– А вот пусть теперь поет! – защищал подругу подменный сын ярла. – Заведите себе сестер по оружию, им и указывайте, что делать. А чужими нечего командовать!