Совиный сказ - Анна Владимировна Завадская

ещё — знакомый силуэт за плечом у Василисы Никитишны. Забавно. Уже не воспитанник, а брат. Хотя и опять — не родной по крови.

— Смогу, конечно, — подняв глаза на деда, сказал Тихон. — Я для этого сюда и пришёл. Жить долго и счастливо. Вот только некоторые идиоты так и норовят помешать мне в этом.

— А вот с этого места поподробнее, внучок, — подобравшись, словно гончая, почувствовавшая след, сказал Никита Силыч.

* * *

— Эвоно как, — протянул Никита Силыч, услышав рассказ о похождениях внука. — То бишь ты боялся, что церковники не всех выловили, да? Но нападение на тебя или твою семью сейчас будет равносильно самоубийству. Думаешь, эти засланцы настолько глупы?

Тихон лишь фыркнул. Забавно. Дед специально в своей речи смешивает фразы просторечия и литературного языка? Или у него это непреднамеренно получается?

— Даже самые умные делают глупые ошибки, — ответил на вопрос деда Тихон. — Особенно, если задеты их чувства. Или они уверены в своём превосходстве.

— Ну да, — пристально посмотрев на Тихона, сказал Никита Силыч. — Ох, внучок, нелегко тебе придётся. С такими-то дарами Творца. Уверен, что сдюжишь?

Вот опять этот переход. Хотя, в принципе, эта манера речи должна помогать губному старосте в работе. Тот, кто говорит исключительно литературным языком, вряд ли будет считаться «своим» среди обычных мещан и пахарей.

— Деда, Творец и Хранитель не даёт тебе того, с чем ты не справишься, — с чуть грустной улыбкой сказал Тихон. — Даже если ты сильно-сильно чего-то будешь у него просить, но не сможешь справиться с этим — ты это не получишь.

— Хм. Ну, это я слышал и не раз, — задумчиво сказал Никита Силыч. — Но что насчёт болезней? Вот тебе пример. Родился младенец. Вроде всё в порядке. Но… Не всё. И целители руками разводят, не могут исцелить, в теле изъяна нет. И душа в порядке. Ни проклятья, ни тёмной магии на нём нет. И церковники только и твердят, что всё по воле Творца. Так и как быть? Чья вина? Что делать прикажешь его родичам?

Тихон пристально посмотрел на деда. И вдруг увидел сквозь образ бравого губного старосты обычного седовласого старика с полными болью глазами. Нет, это не абстрактный пример. Слишком много эмоций в словах Никиты Силыча было. Друзья? Коллеги? Вряд ли. Неужели речь о его ребёнке? Или кто-то из внуков? Да, может быть. Но как бы…

— Смотреть надо, деда, — вздохнул Тихон. — Может, с духом что-то не так. А, может, со сцепкой духа с душой или души с телом. В Великом княжестве это только в обителях могут выяснить. Даже не каждый монастырь с этим сможет помочь. Вообще, причин может быть много. И не факт, что чья-то вина вообще здесь есть. Это причина есть всегда, а вот виновника… Его может и не быть. Уверен, ты это тоже не раз слышал, раз церковники не смогли помочь сразу. Родичам же остаётся лишь молиться и надеется на чудо. Ну и не опускать рук. Возможно, именно поэтому им и был дан такой ребёнок?

— Ты точно не в семинарии учишься? — горько и с хорошо скрытой злостью в голосе хмыкнул дед Тихона. — Хотя да, если тебе уже сейчас, в десять лет, дарованы силы уровня епископа — понятно, что ты будешь мыслить приблизительно также.

Тихон лишь недовольно скривился от сравнения. Да, со стороны может показаться, что эти фразы — всего лишь заученные отговорки, не имеющие предпосылок в реальной жизни. Вот только это не так. И если в первую жизнь Тихон даже не задумывался о подобном, то во вторую Руби очень часто сталкивался с ситуациями, в которых причина беды известна, а вот в том, что эта причина появилась — конкретно никого не обвинишь. Словно детской игры зимой, один слепил снежок, но вместо того, чтобы сразу кинуть — просто отправил его другому по снежному насту. А тот — лишь оттолкнул в сторону. И так — раз десять. Кто виноват, что огромный снежный ком сбил кого-то с ног? Первый? Последний? Кто оплатит лечение сбитому с ног? Причина — снежный ком. А виноват кто? Все? Да, в этом примере можно переложить вину на всех. А в случае Никиты Силыча? Если это просто случайная ошибка?

— Деда, я тебе сразу сказал, надо смотреть, — примирительным тоном сказал Тихон. — И я сразу тебе сказал, надо везти болящего в обитель. Возможно, даже в Архангельскую. Да и вообще, тебе нужен виновник или здоровый ребёнок?

— А обязательно выбирать? Нельзя и то, и другое получить? — чуть не рыкнул Никита Силыч.

На что Тихон лишь посмотрел на него с укором. Не, всё понятно, эмоции зашкаливают, особенно когда подобное касается лично тебя, а жертвой обстоятельств является невинный ребёнок. Вот только Тихон-то что может сделать? Если взрослые не могут ничего поделать, то что отрок делать должен?

— Никита Силыч, третий раз говорю, смотреть надо, — постарался выделить голосом именно эти слова Тихон. — Я не Хранитель, которому доступна вся история мира и все варианты ближайшего будущего. И не Патриарх, который может напрямую задавать такие вопросы Хранителю. Я десятилетний отрок, деда! Тебе священники ответить не могут, а ты такие вопросы у ребёнка спрашиваешь!

Тихон и сам не заметил, как повысил голос на Никиту Силыча. Но, как бы, сдавать назад было поздно. Да и не особо хотелось, если честно. Понятно, что наболело у мужика, но адресата для высказывания своих претензий он выбрал не того.

* * *

— Ну… Да… Звиняй, внучок, — почесав бороду, сдулся Никита Силыч. — Просто… Ну… Уже три месяца в монастыре и ещё непонятно, сколько придётся быть. И никто толком ничего не говорит! Ни да, ни нет. Как быть-то?! Оставить там? Или везти в обитель, как ты говоришь? Пять лет мальчишке, в школу уже пора отдавать, а он и не говорит толком. Марфа Васильна хоть и пишет, что Егорке лучше становится, но она ж… Ну… Она всегда в лучшее верит. Она ж и ошибиться может.

Марфа, Марфа… А! Жена Никиты Силыча, точно! И мальчишка пяти лет от роду. Ну, тогда точно внук. Не говорит… Ну, причин может быть множество. И, как и сказал Тихон, надо смотреть. На дух, душу, тело и их связи. Возможно всё. Слишком расплывчатый диагноз. Так, стоп. Это, получается, бабушка сейчас с болящим в монастыре живёт, да?

— Понимаю, деда. Мои матушка и батюшка тоже патриарший двор и парочку святых вопросами замучили, когда стало понятно, что я так и останусь слабосилком. В моём случае их несчастье