Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Уинстон Черчилль

7 декабря я попрощался со своим великим другом, когда он улетал с аэродрома по ту сторону пирамид.

Глава седьмая СРЕДИ РАЗВАЛИН КАРФАГЕНА

Анцио

Вскоре после полуночи 11 декабря я и мой личный штат отправились на нашем самолете в Тунис. Я собирался провести там ночь на вилле генерала Эйзенхауэра, а на следующий день вылететь в штаб Александера, а затем в штаб Монтгомери в Италии, где, как сообщалось, стояла отвратительная погода и продвижение вперед шло перемежающимися рывками.

После посадки и встречи с Эйзенхауэром я сел к нему в машину и, когда мы немного отъехали, сказал: «Боюсь, что мне придется остаться у вас дольше, чем я намеревался. Я совершенно выбился из сил и не могу поехать на фронт, пока немного не окрепну».

Весь этот день я проспал, а на следующий появились лихорадка и симптомы в нижней части легкого, которые были признаны предвестниками воспаления легких. Так в этот чреватый событиями момент я оказался прикованным к постели среди развалин древнего Карфагена.

Я, как английский министр обороны, несущий ответственность перед военным кабинетом, должен был предложить кандидатуру англичанина на пост верховного главнокомандующего вооруженными силами в районе Средиземного моря. Этот пост мы доверили генералу Вильсону. Было решено также, что руководитель кампанией в Италии будет генерал Александер, подобно тому как он это делал, будучи под началом генерала Эйзенхауэра. Была также достигнута договоренность о том, что генерал американской армии Девере должен стать заместителем генерала Вильсона в районе Средиземного моря, главный маршал авиации Теддер — заместителем генерала Эйзенхауэра по руководству операцией «Оверлорд», а генерал Монтгомери будет фактически командовать всеми силами вторжения через Ла-Манш, пока не наступит такое время, когда верховный главнокомандующий сможет перевести свой штаб во Францию и взять в свои руки прямой оперативный контроль. Это было осуществлено президентом и мной бесперебойно, в полном согласии, с одобрения кабинета, а все, кого это касалось, работали в духе товарищества и дружбы.

Дни шли, принося мне много неудобств. Лихорадка то вспыхивала, то спадала. Я жил войной и мысленно находился очень далеко от места своего пребывания. Врачи пытались не давать мне работать, но я не слушался их.

Лежа, таким образом, без движения, я чувствовал, что мы переживаем один из переломных моментов войны. Организация операции «Оверлорд» была величайшим в мире событием и нашим долгом. Но должны ли мы сорвать все, чего мы можем добиться в Италии, где находятся основные заморские силы нашей страны? Должны ли мы оставить там стоячий пруд, из которого мы выудили всю рыбу, какую нам хотелось? Насколько я понимал эту проблему, кампания в Италии, в которой принимали участие английские и союзные войска общей численностью миллион или более человек, была верным и необходимым спутником и дополнением к основной операции форсирования Ла-Манша. В этом отношении четкое, логичное мышление американцев, мышление широких масштабов и массового производства было потрясающим. Людей следует прежде всего учить «сосредоточиваться на основном». Это, несомненно, первый шаг, чтобы избавиться от путаницы и неувязок, но это только первый шаг. Второй этап в войне — это общее согласование военных усилий путем полной координации, когда всякая, даже самая малая, часть боевой силы действует все время на полную мощность. Я был уверен, что энергичная кампания в Италии в первую половину 1944 года оказала бы величайшую помощь основной операции форсирования Ла-Манша, к которой были устремлены все помыслы и в расчете на которую строились все планы. Однако по поводу каждой единицы снаряжения, которую любой офицер штаба имел право занести в разряд «необходимых» или «жизненно важных» (если употребить эти сильно затасканные слова), приходилось спорить, словно от нее зависел успех или неудача нашей главной операции. За два десятка или дюжину десантных судов приходилось драться так, словно от них зависела основная проблема.

Дело казалось мне предельно простым. Все суда, которыми мы располагали, будут использованы для доставки в Англию всех тех людских сил и вооружения, которые могут поставить Соединенные Штаты. В то же время колоссальные силы, которые мы никак не могли перебросить морем с Итальянского театра военных действий, должны сыграть свою роль. Либо они легко завоюют Италию и немедленно нанесут удар по внутреннему фронту Германии, либо они отвлекут крупные германские силы с фронта, который мы собирались атаковать через Ла-Манш в последние дни мая или первые дни июня — в зависимости от фазы луны и прилива.

В результате упорного сопротивления немцев на 50-мильном фронте от Кассино до моря наши армии в Италии оказались в тупике, и это побудило генерала Эйзенхауэра стремиться к комбинированной фланговой атаке. Он собирался высадить одну дивизию южнее Тибра и совершить рывок к Риму одновременно с наступлением основных армий. Приостановление движения этих армий и отдаленность места высадки от их расположения заставляли предполагать, что потребуется больше одной дивизии. Я, разумеется, всегда был сторонником «захода с конца»[66] , как выражаются американцы, или «кошачьей лапы», как называю это я. Во время нашего наступления в Пустыне мне ни разу не удалось произвести этот маневр, совершаемый силами флота. Однако в Сицилии генерал Паттон, продвигаясь вдоль северного побережья острова, дважды с большим успехом использовал морской фланг.

Военные горячо поддерживали эту операцию, Эйзенхауэр уже в принципе принял решение, хотя его новое назначение на пост главнокомандующего войсками в операции «Оверлорд» заставляло его сейчас иначе оценивать вещи и открывало перед ним новые горизонты. Заместитель верховного главнокомандующего и главнокомандующий армиями в Италии Александер считал эту операцию правильной и необходимой. Бедел Смит горел энтузиазмом и готов был помочь чем только возможно. То же самое можно было сказать об адмирале Джоне Кэннингхэме, у которого на руках были все морские козыри, и о главном маршале авиации Теддере. Следовательно, я имел за собой могучую плеяду средиземноморских авторитетов. Кроме того, я был уверен, что этот план понравится английским начальникам штабов и что, имея их согласие, я смогу добиться одобрения со стороны военного кабинета. Когда нельзя отдавать приказы, приходится много и упорно трудиться.

Осуществление операции «Оверлорд» в мае было, что называется, святая святых. Мы дали обязательство в Тегеране всего месяц назад. Нельзя было и думать о чем-нибудь, что могло помешать нам выполнить наше важнейшее обязательство. В данном случае сухопутные, военно-воздушные и военно-морские силы не создавали препятствий. Все зависело от LST (танкодесантных барж). Сюда относилась и переброска колесного транспорта, поскольку переброска танков была лишь небольшой частицей работы, которую выполняли LST. Началась длительная шифрованная переписка между мной, Уайтхоллом и Вашингтоном. Военные специалисты могут когда-либо заинтересоваться подробностями этого острого и понятного спора, который я излагаю здесь лишь схематически.

Танкодесантные баржи должны были прибыть в Англию к определенному сроку для участия в операции «Оверлорд». Эти сроки были высчитаны весьма точно и, конечно, с запасом на случай непредвиденных обстоятельств. Резервное время предусматривается на всех стадиях военного планирования, и поэтому, если бы сверху не вносились соответствующие поправки, невозможно было бы сделать ни шагу. Каждый и на каждой стадии требует для себя резерва во времени, и сумма этих резервов обычно сводит на нет весь план.

Я начал свои попытки 19 декабря, когда начальник имперского генерального штаба проездом на родину из штаба Монтгомери в Италии прибыл в Карфаген, чтобы повидаться со мной. Мы думали отправиться домой вместе, но болезнь помешала мне. Мы всесторонне обсудили этот вопрос, и я увидел, что генерал Брук, со своей стороны, пришел к такому же выводу, как и я. Мы договорились относительно политики, а также о том, что в то время, как я займусь командующими на месте, он сделает все возможное, чтобы преодолеть все трудности на родине.

Затем генерал Брук отправился самолетом в Лондон. Я телеграфировал:

Премьер-министр — комитету начальников штабов 19 декабря 1943 года

"Я с нетерпением ожидаю полного списка всех десантных судов всех типов, имеющихся сейчас на Средиземном море, сведений об их состоянии и о том, как они используются; в особенности я хочу знать, верно ли, что значительное число этих судов занято чисто снабженческой работой вместо своих десантных функций. Застой в кампании на итальянском фронте приобретает, несомненно, скандальный характер. Визит начальника имперского генерального штаба подтвердил мои наихудшие опасения. Полнейшее нежелание осуществить десантную операцию на Адриатическом побережье и отказ нанести аналогичный удар на Западе — катастрофичны.