Верные враги - Ольга Громыко

Ворота отрастали заново. Из чернозеркального полотна обледеневшей лужи одна за другой проклевывались прозрачные лозы, слепо шарящие по воздуху в поисках опоры. Цепляясь за остатки прутьев, ветвясь и переплетаясь друг с другом, они в считанные минуты достигли верха стены и расползлись по нему в обе стороны, закрепляясь и подтягивая за собой беспорядочную вязь створок. Когда основная работа по возведению ворот завершилась, лозы-прутья выровнялись, раздались вширь и ощетинились пиками, а лишние побеги сосульками осыпались вниз. Лента так и осталась валяться на снегу, недовольно погромыхивая, когда ветер перекатывал ее с одного бока на другой.

Беспрепятственно проехав пограничную полосу между воротами и лесом, мы наконец-то обнаружили стражников. Трое эльфов в таких тонких, облегающих тело кольчугах, что, казалось, их можно порвать голыми руками, сидели прямо посреди дороги и с неописуемо одухотворенными лицами играли в кости, передавая по кругу берестяную флягу с вином. При виде нашей компании они так изумились, что даже не потянулись за луками, а кинулись прятать улики столь недостойного Перворожденных времяпровождения. Вежливо дождавшись, пока эльфы куда попало, лишь бы с глаз долой, их распихают (интересно, сидеть на бронзовом стаканчике для костей действительно так удобно, как один из них пытался изобразить?), Верес приложил правую ладонь к сердцу, церемонно поклонился и нараспев затянул:

— О, сыновья славных родителей, да продлятся их лета и благословенны будут внуки, не соблаговолите ли вы указать нам путь ко дворцу правителя сей прекрасной страны?

Эльфы, не сговариваясь, молча ткнули пальцами в направлении самого высокого шпиля.

— Благодарю вас, о неподкупнейшие из стражей. — Колдун поклонился еще раз и, невозмутимо переступив через валявшееся посреди дороги копье, прошел мимо поста, взмахом руки позвав нас за собой. Где находится дворец, он и так прекрасно знал, просто соблюл необходимые приличия.

Стражники так и не тронулись с места, провожая нас ошалелыми взглядами. Наверное, ворота всё-таки полагалось открывать как-то по-другому…

Такого странного леса я никогда не видела. Вроде бы ельник — но под ногами не мертвый пласт иглицы, а пахучее луговое разнотравье. Вроде бы над макушками деревьев идет снег, но уже через несколько минут мне пришлось распахнуть, а там и вовсе снять кожух. Определить время года я тоже затруднялась. Ранняя осень? Поздняя весна? Редкие кусты были озадачены этим вопросом не меньше меня и на всякий случай одновременно и цвели, и плодоносили, чередуя распускающиеся почки с желтеющей листвой.

Лесной свод поднимался всё выше, пока и на кроны-то перестал быть похож: зеленоватая облачная дымка, затянувшая небо. Древесные же стволы достигли такой толщины, что дорога порой проходила под их услужливо приподнятыми корнями. Вскоре показались первые дома, напоминающие миниатюрные замки с десятками шпилей и узеньких витражных окон, утопающие в клумбах и оплетенные цветущими лозами. Побогаче — из камня, победнее — из резного дерева, выглядевшие, на мой взгляд, даже красивее.

Несмотря на сказочный вид городка, жизнь в нем кипела вполне обычная: точно так же хлопали двери, приветственно перекликивались соседи, степенно прогуливались парочки, шумливо носилась ребятня, бодро цокали копытцами приемистые лошадки молочников и булочников, да, задрав лапу у розового куста, сладко жмурилась собачонка самого что ни есть беспородного вида. Только пахло тут не помоями, а цветами, мелодичный говор жителей придавал очарование даже самой грязной ругани, а прицельно кружащиеся над памятником какому-то деятелю голуби все как один были снежно-белого цвета.

Верхом по хитро составленным из асимметричных плиток дорогам никто не ездил, и мы тоже спешились. Мрак принял человеческий облик, но глаза завязывать не стал — эльфов этим всё равно не проведешь, а к драконам они относятся куда спокойнее людей. Верес то и дело предостерегающе косился на меня; дико хотелось на него рявкнуть, но для самоубийства существовала масса куда более приятных способов.

Несмотря на наши опасения, основное внимание эльфов привлекала не я, а Вирра. Они замечали ее издалека, словно плывущую над ночным полем шаровую молнию, недоверчиво присматривались, кривились в неопределенной гримасе и поспешно отворачивались при нашем приближении. Пару раз оглянувшись, я обнаружила, что они продолжают таращиться нам в спину.

— Верес, в чем дело? — шепотом поинтересовалась я. — Они что, так не любят полукровок — детей от смешанных браков?

— Да нет, нормально они к ним относятся, — так же недоуменно откликнулся колдун. — Ну, в Верховную Семерку пожалуй, не изберут, а так полуэльфы встречаются даже среди судий и послов.

Вирру Град тоже не привел в восторг. Не желая разглядывать окрестные красоты, она жалась ко мне, как настоящий вьюнок, мертвой хваткой вцепившись в мою штанину. Причем так крепко, что с меня, несмотря на пояс, потихоньку начали сползать штаны. Пришлось прибегнуть к маленькой хитрости — поручить ей нести даркан. При Виррином росте он вполне мог сойти за коромысло, да так она его в конце концов и потащила, закинув на плечи.

Польщенная оказанным доверием, девчонка немножко приободрилась, зато эльфы начали от нас откровенно шарахаться. Не стали исключением и стражники при входе во дворец. Они, правда, добросовестно подняли луки и завели руки к колчанам, но при этом так робко поинтересовались, к кому и зачем мы идем, что Верес даже не стал тратить на них запасы изящной словесности, а прямо ответил, что к Правителю Града, досточтимому Ллиотарэлю, по важному государственному делу.

Эльфы устрашились еще больше (знать бы, чего!), но, собрав остатки мужества, попросили нас подождать, пока Правителю доложат о нашем прибытии. Через каких-то полчаса (большая честь даже по человеческим меркам, а по эльфийским так и вовсе неслыханная) двери распахнулись во всю ширь, обнажив такой потрясающий вид, что встречающий нас привратник в сопровождении дюжины воинов из внутренней охраны напрочь потерялись на его фоне.

Прямо от порога начиналось озеро в поволоке утреннего тумана, с идеально гладкой поверхностью, едва приметными линиями разбитой на квадраты, как будто воду замостили стеклянными плитами. Тем не менее то там, то сям «со дна» поднимались пузырьки, расходясь шевелящими листья кувшинок кругами; так и хотелось забросить туда удочку на жирующую рыбину. У стен и под потолком туман сгущался в сметанную пелену, создавая впечатление, что их вообще нет.

От настоящего озера иллюзия отличалась только запахом — не тинной сырости, а обычных замковых стен из веющего холодом камня с явственным мышиным душком.