Вирус зла (СИ) - Илья Твиров

— Охотно. Вам известно, что вы пережили два месяца назад?

— Приблизительно, — ответил Гагарин, с каждым словом делая свою речь все четче. — Я попал под мощное пси-излучение. Настолько мощное, что не должен был уцелеть ни при каких раскладах. Однако я все же каким-то непостижимым образом оказался здесь и сейчас могу разговаривать с вами, что вас достаточно сильно беспокоит и даже пугает. Я прав?

Леонард на некоторое время опустил глаза, кашлянул в кулак. Виктор точно знал, что врач сейчас борется сам с собой, заставляя себя стоять на месте и не показывать своего страха.

— Вы… весьма проницательны, молодой человек. Но, Вы не в курсе того, что происходило с Вами два месяца, пока Вы находились в коме, точнее в измененном состоянии сознания.

— Просветите меня, профессор.

— В следствие мощного импульса пси-излучения, — начал Леонард, тщательно подбирая слова, — Ваша психика была фрустированна особым образом, что… по нашим данным привело к дестабилизации Вашего я и разрушению Вас как личности на всех уровнях. Энергетика, психика, физиология — все подверглось жесточайшей встряске и… ээ… видоизменилось.

— Каким образом? — спросил Гагарин, сглатывая ставшую в одночасье горькой слюну.

— Ваши ткани, от эпидермиса, до мышечной подверглись мутации, некоторые органы претерпели физические изменения, хотя чисто внешне, Вы ни чем неотличимы от обыкновенного человека или паранорма. Физико-химические процессы в вашем организме протекают в двадцать раз быстрее, чем у обыкновенных людей. Это должно было Вас давно уничтожить, но…

— Подождите профессор, — перебил Леонарда Гагарин, — Вы хотите сказать, что я мутант?

— Да. Это будет самым точным определением.

Виктор испытал самый настоящий шок от услышанного. Он, находясь в сознание все это короткое время, чувствовал, что с ним творится что-то не то, но всей серьезности ситуации Гагарин не ощущал. Теперь же светила медицины ему в открытую говорили, что он стал мутантом, а недосказанность Леонарда, прекрасно проявлявшаяся в его поведении, в жестах, речи и эмоциях, говорила о его, Виктора, непредсказуемости и даже опасности для общества.

— Вы можете что-нибудь с этим сделать? — спросил Гагарин, не рассчитывая услышать положительный для себя ответ.

— Нет. К сожалению. Мне очень жаль, но структурные изменения протекали настолько стремительно и непредсказуемо, что избыть их без ущерба для Вашего здоровья было не возможно.

Вот так — медицина, победившая рак, СПИД и Бог знает сколько еще смертельных и казавшихся в древности неизлечимых болезней, сейчас пасовала и в открытую заявляла об этом. Люди научились программировать клетки, активировать резервы человеческого организма, оживлять людей после долгой крионации, выращивать органы и целые части тела, подчинять себе геном, и тут оказались не в состоянии что-либо изменить.

Гагарин закрыл глаза, чувствуя тяжесть во всем теле. Говорить больше ни с кем не хотелось, и врачи, похоже, это прекрасно понимали. Суетясь и толкаясь, они вышли из реабилитационной палаты, предоставив Виктора самому себе и инкому института.

Не долго думая, Гагарин решил сам проверить себя, используя внутреннюю диагностику организма. Сосредоточившись на внутренних меридианах, он вдруг обнаружил, что локация организма дается ему чрезвычайно просто, без видимых усилий и напряжений, чего раньше не случалось. Профессор Леонард был прав, назвав его мутантом. То, что увидел внутренним зрением Гагарин, шокировало и его. Практически все ткани органов претерпели серьезные физико-химические изменения, стали гораздо эластичней и прочнее. Это, в особенности касалось мышц тела, сухожилий и костей.

Далее шли внутренние органы, где мутации были еще основательней. Сердце нарастило себе еще два предсердия и желудочка, став восьми камерным, стенки венозных сосудов и аорт уплотнились, увеличился объем легких, и структурно изменилась печень. Кроме того, серьезно досталось спинному и косному мозгу: нервные волокна теперь были основательно продублированы, а общая масса серого и белого вещества возросла более чем в два с половиной раза.

— Ни чего себе, — произнес Виктор, закончив биолокацию своего тела.

— Что вас беспокоит? — спросили его моментально. Это был Эскулап, который незримо присутствовал везде на территории центра медицины катастроф УСС, расположенном на Марсе в живописнейшей долине Эдем на берегу моря Сирен.

— Тебе говорили, что пугать людей не хорошо?

— Прошу прощения, я не хотел Я думал Вы ко мне уже привыкли.

— Я пошутил, — ответил Виктор, закрывая глаза и вдруг обнаружив, что видит сквозь веки. — Меня беспокоит мое состояние. Точнее даже не оно само, а то, куда все это меня приведет.

— Хочу заметить, что этого не знают даже ведущие специалисты центра.

— Ну а ты? Насколько я знаю, ты способен прогнозировать. Поделись мнением.

— Вы первый в мире параморф. Точнее экзоморф, то есть человек, получивший внутренние и внешние физические мутации в результате внешнего воздействия. Так называемая импульсная эволюция.

— Ты умеешь обрадовать своими речами, — саркастически заметил Гагарин, но Эскулап его, похоже, не понял.

— Я знаю, что ты паранорм, и очень сильный, но сейчас твои возможности превосходят все мыслимые пределы. Хочешь эксперимент?

— Валяй.

— Попытайся увидеть это помещение в разных длинах волн электромагнитного спектра, а потом поделишься со мной своими впечатлениями.

— Ты уверен, что стоит это делать? — скептически заметил Виктор.

— Уверен.

— Ну, хорошо, — сказал Гагарин и, слегка напрягшись, взглянул на палату в инфракрасном диапазоне.

Это было царство красок всех цветов радуги. Те места, которые были теплее, светились красным, те, что холоднее — синим и фиолетовым. Виктор видел мир таким сотни раз, поэтому на него картина не произвела никакого впечатления. Далее последовал мир радиоволн, и тут Гагарин с любопытством обнаружил, что способен регистрировать среди них даже сверхдлинные. Немного поразмыслив, он сместил свое зрение в сторону более коротких волн, прошел ультрафиолетовое, затем рентгеновское и, наконец, гамма-излучение. Голова отозвалась резкой болью, которая практически тут же отступила. Теперь он спокойно видел высокоэнергетические фотоны, испускаемые далекими звездами и Солнцем.

— Поразительно, — прошептал Гагагрин, — такого мне раньше не удавалось.

— Ну, — отозвался Эскулап, — а я что говорил? Твои возможности пока еще до конца не определены, но я думаю, что они очень велики. Хочешь еще один тест?