Невезучая - Бет Чиотта

— Он нанимал меня пару раз. — Только бы она не спросила о том, для каких заданий! Только не сегодня! Не в этой романтичной обстановке! Или это и есть самый удачный момент? Джейк почти решился признаться в том, что Хармон нанял его приглядывать за крестницей. — Знаешь, милая, я должен тебе кое-что сказать.

— Нет! Сначала я! Я хочу сказать это первой. Я ни разу в жизни не говорила этих слов и хочу сделать это раньше тебя. — Афия подалась вперед и обхватила ладонями лицо Джейка, настойчиво глядя ему в глаза. — Я люблю тебя.

Слава Иисусу!

Джейк тотчас позабыл о Хармоне. Афия неожиданно рассмеялась, словно почувствовала гигантское облегчение.

— Ты должен знать, что это мое первое признание в любви. То есть я говорила «люблю» своим мужьям, но это не было признанием. По сути, это была неправда. Просто я не знала, что это за чувство. Я люблю тебя, Джейк, так сильно, что до боли сжимается сердце. — Она принялась покрывать его лицо поцелуями. — Я ведь не напугала тебя своими словами?

— Ты сделала меня самым счастливым человеком на земле, детка. — Джейк поднялся, взял махровое полотенце и завернул в него вставшую Афию. — И никакие трудности на свете этого не изменят.

С этими словами он подхватил девушку на руки и направился в спальню.

Глава 21

Воскресенье прошло словно в сладком сне. Сладком, романтичном, волшебном сне.

Афия проснулась от нежных прикосновений Джейка, и они сразу же занялись любовью. Они ласкали друг друга несколько часов, и, когда все закончилось, девушка с трудом могла двигаться. Джейк назвал ее ненасытной. А она, смеясь и пританцовывая, пошла на кухню готовить для него завтрак — как была голая.

Правда, позавтракали они не скоро, потому что Джейк не смог долго следить за ее манипуляциями и завалил ее на стол, сообщив, что не может удержаться.

Афии было хорошо почти до слез. И совершенно ни капельки не стыдно. Она была влюблена, и ей хотелось порхать по квартире, словно бабочка.

Она сознавала, что скоро все может очень круто перемениться. Ее мать, Гизелла Сент-Джон, возвращалась после медового месяца. Гизелла являла собой средоточие власти, денег и тщеславия. Афия знала, что мать возненавидит Джейка заочно, когда выяснит, что он молод и беден.

Девушка никогда не понимала, что движет ее матерью. Гизелла была уверена, что ее дочь, родившаяся в пятницу тринадцатого, несет на себе отпечаток некоего проклятия. Более того, она сумела убедить в этом Афию. Именно она настояла на двух браках дочери с богатыми мужчинами, полагая, что это заставит судьбу смягчиться и не наказывать несчастную. Гизелла считала, что деньги и власть — два самых сильных амулета от сглаза. Она была уверена, что обеспеченность и счастье — слова-синонимы.

Пока Афия помогала Джейку искать на интернет-аукционах старинную мебель, она продолжала размышлять о Гизелле Сент-Джон. Даже мысленно она называла ее по имени, впервые в жизни не желая признавать жесткую, властную женщину своей матерью.

Афия думала о том, что гадкий поступок Генри Глика оказал ей услугу. Украв ее состояние, он подарил ей взамен возможность пожить настоящей жизнью. Никогда до этого она не чувствовала себя такой свободной и независимой.

Оглядываясь назад, Афия не могла поверить, что именно она долгие годы жила за чьей-то спиной и не могла принять даже самое простое решение.

«Вся моя прошлая жизнь — странный, глупый и бессмысленный сон. Какая разница, в какой день я родилась? Разве судьба так слепа и неразумна, что выбирает жертву только по дню рождения?»

Афия снова вспомнила вечное неодобрение на лице матери и скривилась, почувствовав отвращение. Ей не хотелось иметь ничего общего с человеком, который сознательно отравлял ей существование, пытаясь залечить тем самым какие-то свои неизвестные раны. Гизелла превратила дочь в марионетку, дергая за ниточки и наслаждаясь своей властью.

Афии хотелось навсегда забыть о матери. Стереть все связанные с ней воспоминания из памяти и оставить только хорошие, добрые моменты новой жизни.

«Я больше не проклята. И я не Черная Вдова. Все это было не со мной. Я просто Афия, которая только сейчас учится жить».

Несколько дней назад, сопротивляясь судьбе, девушка сняла с руки браслет с амулетами и засунула подальше, чтобы больше никогда его не видеть. Она не смогла выкинуть безделушку (да, именно так она теперь называла браслет, без которого раньше не могла обходиться!), потому что он напоминал об отце. Но и носить его больше не собиралась.

Афия с сожалением наблюдала, как проходит воскресенье, и ей было жаль всего того, что уходило вместе с ним: неистовых ласк Джейка, объятий на диване, самодельного попкорна.

Наступил понедельник.

Как всякое начало Недели, этот день принес свежие проблемы. Нэнси Эш не явилась в центр поддержки.

— Не могу поверить, что она отказалась. — Афия расстроенно повесила трубку телефона в холле центра.

Джейк поднял темные очки на лоб и покачал головой.

— А как она объяснила отказ?

— Просто сказала, что передумала. Говорит, что для нее подобный поступок будет слишком трудным. Она не хочет раскрываться перед незнакомыми людьми, считая, что справится сама. — Афия потопталась на месте. — Как ты думаешь, Марти не мог ее отговорить?

Джейк погладил девушку по голове, желая утешить.

— Думаю, она просто не смогла себя пересилить. Иногда трудно прощаться с прошлым.

Афия поймала себя на том, что бессознательно вцепилась пальцами в голое запястье в поисках браслета.

«Почему вернулся этот жест? Думала ли я о Нэнси или перенесла слова Джейка на себя и свою ситуацию? Старые привычки долго не сдаются, не желая отходить в прошлое. Бедная Нэнси, в ее возрасте трудно разорвать привычный круг».

— Я не брошу ее, — твердо сказала Афия.

— Рад слышать. — Джейк притянул девушку к себе. — И перестань так мрачно хмуриться. Не все так плохо. Вспомни, как ловко ты сегодня управлялась с малышами из детского центра.

Афия рассеянно улыбнулась.

— Да. По крайней мере сегодня меня никто не укусил и не обрызгал из водяного пистолета.

Более того, две девочки из группы даже бросились обнимать Афию, когда она пришла на дежурство. Миссис Келли пришла в восторг, когда Афия поделилась с ней задумкой насчет благотворительного шоу. Как выяснилось, она лояльно относилась к гомосексуалистам, а «Птичья клетка» даже был ее любимым фильмом. Женщина спросила, не сможет ли кто-нибудь исполнить песню «Мы одна семья», звучавшую в картине, и Афия с грустью подумала о Еве Дрим.

Джейк и Афия вышли из здания и направились к «мустангу».

— В котором часу Анджела обещала приехать в офис? — спросила девушка, усаживаясь на пассажирское сиденье.