Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Детективы и Триллеры » Классический детектив » Чудо Бригиты. Милый, не спеши! Ночью, в дождь... - Владимир Кайяк

Чудо Бригиты. Милый, не спеши! Ночью, в дождь... - Владимир Кайяк

Читать онлайн Чудо Бригиты. Милый, не спеши! Ночью, в дождь... - Владимир Кайяк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 114
Перейти на страницу:

Легко и пружинисто он вышел из машины и запер дверцы. Нахлынуло чувство чего–то очень знакомого и неуловимого, и на него не могла повлиять даже ревущая и грохочущая лавина, проносившаяся позади.

На мгновение он остановился.

Какая сладостная и ошеломляющая грусть! И все же сюда я не вернулся бы ни за что, подумал он, твердым шагом вошел в коридор и пробежал те двадцать три ступеньки, по которым бегал тысячи раз. Взбежал наверх и остановился, удивленный. Чего–то недоставало! Недоставало! Это он знал точно, но не мог понять, чего именно. В длинном коридоре двери квартир чередовались по–прежнему вперемежку с кухонными окнами, затянутыми плотными занавесками. Окна, неизвестно почему, выходили не во двор, а в коридор. Пол чистый – как всегда: в бедности этот дом еще можно было упрекнуть, но в неряшливости – никогда. Но чего–то недоставало, чего–то здесь уже не было. Он вновь и вновь обвел взглядом коридор, сравнивая его с тем коридором, который запечатлелся в памяти. Сходство было полным, даже ванночка четвертой квартиры висела на своем месте – над шкафчиком для продуктов – и на почтовом ящике на двери у противоположной стены та же табличка с готическими буквами – «Fur Briefe» – первые слова, которые он выучил по–немецки.

Все было на месте, и все же чего–то не хватало.

Он повернулся и стал спускаться. Ему вдруг показалось очень важным выяснить, чего именно недостает и куда это подевалось. Он был уверен, что обнаружит это в коридоре на нижнем этаже, через который прошел второпях. Но на середине лестницы он остановился, в недоумении несколько раз качнулся, сгибая и разгибая колени. Улыбнулся. Он нашел то, что искал! Старая деревянная лестница больше не скрипела. Сколько он себя помнил, она скрипела всегда, а вот теперь больше не скрипела. Видно, ее ремонтировали. Ремонтировали, конечно, не для того, чтобы устранить скрип. Скрип – это нечто второстепенное, вот он и исчез после небольшого ремонта.

Быстрая разгадка придала уверенности, он почти беззаботно постучал в двери квартиры, где жила мать.

Удручающая узость однокомнатной квартиры, полутемная, заставленная кухня. Когда в комнате какая–нибудь вещь мешала, ее выносили в кухню, и странно, но в кухне место всегда находилось. На комоде, в щели за плитой или под столом. Тогда во время еды приходилось сидеть боком, потому что некуда было поставить ноги. Все молча терпели, продолжалось это иногда с месяц или два, об этом напряженно думали, но не говорили до тех пор, пока кому–нибудь в голову не приходила идея, которая и высказывалась остальным членам семьи. Все зависело от того, как идею воспримет мать, потому что в семье она была последней определяющей инстанцией с ярко выраженными диктаторскими склонностями.

– Если велосипед (он висел высоко, под потолком, на двух вбитых в стену железных крюках) снести вниз в сарайчик, то коричневый ящик можно было бы подвинуть дальше, – сообщал отец и перечислял еще по крайней мере с полдюжины вещей, которые следовало бы передвинуть, чтобы в конце концов под столом освободилось место хотя бы для ног сидящих.

– Ты хочешь, чтобы велосипед украли! – поначалу ответ всегда был отрицательным и частенько абсолютно нелогичным. Как будто отец действительно хотел, чтобы велосипед украли. Велосипед – почти единственная его радость, на нем он ездил на Букултский канальчик или на Малую Юглу порыбачить – свежую рыбу мать покупала только зимой. Звенья складной бамбуковой удочки он привязывал к раме велосипеда, донельзя выгоревший и залатанный рюкзак прилаживал за плечами, алюминиевый бидончик с плотвичкой или другой наживкой подвешивал с рулю – и до свиданья! – скрип педалей «Латвело» удалялся по направлению к собору Павла.

– Кому такой хлам нужен! – ворчал в ответ отец, хотя в его голосе и слышалось некоторое сомнение. А если в самом деле украдут? Что тогда? Если у тебя есть велосипед, то можешь жить как король – ехать куда и когда хочешь. Ведь на автобус никогда нельзя надеяться и вообще – там, куда можно подъехать на автобусе, тебя всегда опередит какой–нибудь рыболов. Нет, велосипедом он рисковать не станет, но желание вытянуть ноги под столом тоже не проходило, и вскоре появлялся другой проект: коричневый ящик подвинем не вправо, а влево, в корзину для щепок сложим пустые банки из–под варенья, и таким образом в посудном шкафчике освободится левая полка, куда стоймя войдет швейная машинка – у матери она была ручная, без столика. Эврика! Удобно и просторно! Теперь вечерний чай имел совсем другой вкус. Если потребуется, то и еще одно место можно выкроить.

«Как я мог здесь жить? Но ведь жил. Факт. Ящик для хлеба отодвигал к стене, чистые миски и тарелки переносил на плиту, раскладывал книги, тетради и учил уроки. И даже в студенческие годы. Вначале…»

– Что тебе нужно? – резко спросила мать.

Он еще не успел даже переступить порог комнаты.

– Уходи! – Глаза – единственное, что осталось живым на ее усохшем лице, кололи, словно острыми вертелами.

– Послушай, у меня хорошее, конкретное предложение, – спокойно сказал он, как будто вовсе не слышал ее слов.

– Я ничего не хочу слышать!

– Если ты не желаешь жить у нас, – он снова пропустил обидные слова мимо ушей. – Если ты не желаешь жить с нами, есть еще одна возможность. Дом в Лиелциемсе готов, можешь перебраться туда.

– На зиму. А летом?

– Дом большой. Места там хватит для всех. Одна комната имеет отдельный вход, я думал – на случай, если Наурис женится.

– Тебе только и нужно, чтоб кто–нибудь стерег дом и топил печи, чтоб грибок не завелся.

– Ты несправедлива, мать, – он вдруг почувствовал себя очень усталым.

– На пальцах одной руки можно пересчитать, сколько раз за эти годы ты наколол и принес мне дров!

– А тебе хоть час пришлось мерзнуть?

– Весь дом меня осуждает: сына вырастила, а дрова носит чужой человек!

– Черт побери, а тебе не приходило в голову, что ему кто–то за это платит? Пойми наконец, что я хирург и не могу возиться с дровами. Не имею права, потому что должен беречь свои руки, и, может быть, даже больше, чем глаза. Мне надоело тебе это повторять.

– Ты всегда находишь отговорки.

– Мама, ясно и понятно скажи, чего ты хочешь.

– Я хочу, чтобы ты сейчас же ушел.

– Что случилось?

– Ты берешь взятки!

– Кто тебе наговорил таких глупостей! Теперь я, по крайней мере, понимаю, почему ты денежный перевод отправила обратно.

– Не нужны мне твои деньги. Я и так уже не смею на улице показаться – со стыда хоть сквозь землю провались. В очереди за молоком на меня пальцем показывают – вон у этой… сын профессор, но к нему без пачки денег и не подходи – с лестницы спустит!

– Тебя с твоими тетушками надо отвести к психиатру!

– Да, на это ты способен! И дружки найдутся, помогут отправить мать в сумасшедший дом за то, что она отказывается от твоих грязных денег! Уж лучше умру с голода или буду жить в сумасшедшем доме, чем возьму их. Понял?

– Тех, у кого нет денег, я оперирую не хуже, чем тех, у кого они есть.

– Уходи же, наконец, отсюда, не рассиживайся тут!

Потерянно и тупо смотрел он в пол, понимая, что если станет объяснять, получится сбивчиво, что мать из его объяснений ничего не поймет, и они причинят всем одни неприятности, тем самым он может подвести других, тогда в клинике все зашатается и рухнет, а его самого попросят с должности – некоторые не только в Риге, но и в Москве с нетерпением ждут, когда освободится это место – ведь оно обеспечивает не только большой оклад, оно еще и престижно. Из–за этого места ему и так нет житья от интриг – слишком оно заманчиво. Тот, кто усядется в это кресло, еще долго сможет украшать себя лаврами, добытыми Наркевичем, торгуя ими оптом и в розницу. Как раз для такого, кто расчетливо породнился с высшими кругами и теперь сидит на скромной должности в министерстве в ожидании всяких благ.

– Если тебе надо помочь, скажи – придет Наурис.

– Мне от тебя ничего не нужно!

Мать он всегда любил больше, хотя считалось, что похож он на отца. Его до слез злила скромность отца: он никогда не пытался изменить свое общественное положение, даже когда случай тому способствовал. Однажды отцу, несмотря на его недостаточное образование, но учитывая долголетнюю безупречную работу на заводе, предложили должность мастера в энергетическом цехе. Для старшего истопника это была большая честь, но отец отказался. Матери о предложении он, конечно, не сказал ни слова, но она, к несчастью, случайно узнала об этом от его товарищей. Изменить ничего нельзя было – мастером уже работал другой человек. Мать плакала навзрыд, осыпала отца злыми упреками, а он, опустив голову, оправдывался: возись там с бумагами да отсиживай на всяких собраниях; и вообще – кто такой нынче мастер? Для ругани сверху и для ругани снизу. Да еще чтоб уговаривать. То уговори поработать в выходные, то уговори на сверхурочные. Никогда не будешь чувствовать себя спокойно – всегда что–нибудь недоделанное будет висеть на тебе. И вся разница в нескольких рублях. Богатым он никогда не был, во и там не разбогатеешь.

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 114
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Чудо Бригиты. Милый, не спеши! Ночью, в дождь... - Владимир Кайяк торрент бесплатно.
Комментарии