И аз воздам - Ирина Чернова

— А я вот запнулась, — мстительно напомнить им о дороге с камнями совсем не помешает! — Надеюсь, все вопросы ко мне исчерпаны?

Мужички истово закивали головами, полностью потеряв дар речи.

— Но вы задержали меня здесь, держали в вашем вонючем погребе и за это… — сделав паузу, я обвела нехорошим взглядом всех присутствующих. Мужик с дубиной попытался спрятаться за ней и смотрел на меня одним глазом, в котором ничего не было, кроме желания, чтобы я побыстрее покинула этот дом. — Ладно, живите, но мне с собой надо… — я опять сделала паузу, мужик высунулся из-за дубины и ойкнул. На него цыкнул сидящий за столом и почему-то шепотом спросил:

— Так мы. это… принесем… хлебца вам… колбаски… сыру… — он уже вылез из-за стола и по стеночке направился к мужику с дубиной. — Бего-ом!

Примерно через полчаса я уже шагала через деревню, поддергивая на плече приличный мешок с провизией. Злость внутри так и кипела, отчего я громко сопела и кусала губы. Вот ведь паразиты какие, мало того, что продержали в сыром погребе почти сутки, так еще и шишкой наградили на голове! Деревня уже знала, что провинилась по всем статьям, и где-то за заборами уже визжали девчонки, по задам который проезжалась тяжелая родительская рука. Не сомневаюсь, что свое получит и та заполошная баба, которая орала не хуже паровозного гудка, но самое приятное состояло в наказании козлобородого и двоих чернявых мужичков, которые ждали, что у меня вырастут зубы и я всех пожру. Это Витиль пообещал с проникновенной слезой во взоре, когда понял, что от справедливого гнева хоть и с трудом, но все же получается откупиться мешком жратвы. Чем тут пришлось бы откупаться от настоящего мага, я не узнала, но трясся он изрядно, складывая провизию в мешок. Такими же трясущимися руками завязал веревку и передал его мне.

— Ничего, мне хватит, — кивнула я. — Камни с дороги убирайте, чтобы больше ошибок не было. Прощайте, люди добрые!

— Ну чего, обошлось? — громкий шепот за спиной я хорошо расслышала, но оборачиваться уже не стала.

— Да вроде бы, — выдохнул второй, судя по всему — Витиль. — Кто ж знал, что она запечатанная?

Стараясь запомнить странную фразу, я побыстрее покинула деревню через такую же арку.

Признаться по правде, со всеми заморочками я совершенно забыла про вилта и была сильно удивлена, когда из-за деревьев появилась массивная фигура в плаще с капюшоном и мешком за спиной. Людей на дороге поблизости не было, но капюшон он все равно откидывать не стал, а только пошел рядом, как будто отходил пять секунд назад.

— Чего так долго? — глухой голос из-под капюшона разозлил меня еще больше, чем мужички в деревне. — Побыстрее не могла разобраться?

— Что-о? — взвилась я от злости. — Побыстрее? Да ты хоть представляешь себе, что они сделали?

— А что они могли с тобой сделать, — хмыкнули в ответ. — Посмотрели, что человек, да отпустили. Вон, вижу, что не с пустыми руками идешь, значит и еды прихватила. Это я в лесу ночевал, а ты — в доме…

— Я? Я в доме? — при воспоминаниях о погребе стало обидно до слез. — Да в каком доме, когда они мне по голове дали и потом в погреб сунули! Только сегодня выпустили оттуда!

— И выбраться ты оттуда не могла сама…

— Как я тебе выберусь оттуда? Я что, мышь, червяк? Пока они свой дурацкий шар не притащили, не поверили, что я человек! Споткнулась я под ихней аркой, видите ли… да у них там камней до фига на дороге, чуть зазеваешься и кто хочешь споткнется! Ты вон, между прочим, прошел спокойно и никакая арка на тебя не среагировала, а эти идиоты вцепились в меня, как блохи в собаку! Сами то дубинку уронят на ногу, то бабы дурные орут, как будто их режут!

— Что с них возьмешь, — пожал плечами вилт, — боятся нечисти всякой, вот и присматриваются ко всем. Смотрела бы под ноги, не спотыкалась, тогда бы и проблем не было.

— Но ты-то прошел! — опять возмутилась я. — А ты…

— Ну, что я? Нечисть? — заухал он под капюшоном. — Если я нечисть, то ты — великая некромантка!

— Сам ты некромант, — вконец разобиделась я и перестала с ним разговаривать, тем более, что на дороге показались люди.

Вечером у костра я хранила гордое молчание и поедала в одиночестве свою колбасу с хлебом. Она пахла так восхитительно, что слюни у меня потекли задолго до нашей остановки. Ее запах начал пробиваться из мешка при каждом его вскидывании на плечо и я то и дело пыталась залезть в него на ходу. Дома я бы просто расстегнула «молнию» и откусила столько, сколько влезло в рот, но чертовы крестьяне так хорошо обмотали веревкой мешок и затянули ее, что все попытки провалились начисто. Оставалась, конечно, еще одна возможность — влезть в подходящую дырку рукой, но вопреки ожиданиям дырок в мешке не оказалось. Прислушиваясь к позывным в животе, к вечеру я была готова выгрызать пресловутую дырку зубами, но Вилл свернул в сторону с дороги и вскоре мы уже сидели около огня. В котелке булькала вода, вилт уже свалил в непроглядную темень, а я наслаждалась своей добычей, за которую заплатила сутками сидения в погребе. Съев примерно четверть круга колбасы, я не без сожаления упрятала остальное в мешок — сколько еще придется идти, неизвестно, а халявная пища может закончиться слишком быстро.

Вилт вернулся и присел у костра, протянув к огню лапы. Вообще-то на лапы они походили не совсем, скорее — толстые пальцы с редкой шерстью и длинными когтями, но по сравнению с человеческой рукой это были именно лапы. Посидел, потом зачерпнул кружкой отвар из котелка и тоже держал ее в лапах чисто человеческим жестом, как будто греясь об нее. При этом он сгорбился и всем обликом напоминал человека в расстроенном состоянии. Я посмотрела на него искоса раз, два, и… почему-то мне стало его жалко. Накатило вот такое дурацкое чувство, что у него там что-то плохо, а он не знает, что делать. Может, думает о том, что ему и существовать-то на свете осталось всего ничего?

— Вилл, хочешь колбасы? У меня еще осталось… — потянула я мешок, чтобы пошарить там. — И сыр есть, будешь?

— Что это с тобой? — он повернулся в мою сторону, держа кружку на весу. — Поделиться решила…

— Не знаю, что ты там в лесу ешь, но колбаса явно вкуснее, — решила я не задираться. — Да и хлеб тоже свежий. Ну как, доставать?

— Давай, — согласился он и протянул когтистую лапу.

Полкруга колбасы улетели вмиг и, подумав, я достала еще шарик сыра. Было такое впечатление, что он вообще не ел и это первая еда с того момента, как мы ушли с хутора Кордела. Р-раз и нету, только зубы лязгнули.

— Вилл, а кто такой Грегор? И что ты хочешь у него узнать?

Вилт допил свой отвар и начал молча расстилать одеяло около костра.