Новейшая история ислама в России - Роман Силантьев

Вскоре Центральное ДУМ Ульяновской области стало главным оппонентом Регионального ДУМ Ульяновской области юрисдикции ЦДУМ. Летом 2001 года Фатых Алиуллов смог даже сместить председателя РДУМ УО муфтия Айюба Дебердеева и на несколько недель установить контроль над его муфтиятом. Деятельность, направленная на раскол российского ислама, инкриминировалась также арабским преподавателям октябрьского и бугурусланского медресе.

В июле 2001 года в аэропорту «Шереметьево-I» был задержан уроженец Ленинабадской области Таджикистана Аббос Мирахмедов. Помимо подложного заграничного паспорта, у него была обнаружена большая доза героина, спрятанная между страницами Корана. Аббос Мирахмедов работал имам-хатыбом пермской Соборной мечети – единственной на то время мусульманской общины Пермской области, находящейся в юрисдикции ДУМЕР, и занимал должность заместителя полномочного представителя ДУМЕР в области по работе с имамами. В ноябре 2005 года депортированный в Таджикистан Мирахмедов был арестован по обвинению в террористической деятельности и других крупных государственных преступлениях. Этому соратнику муфтия Равиля Гайнутдина инкриминировалось создание террористической ячейки печально известного Исламского движения Узбекистана. Летом 1998 года начались серьезные трения между общиной пермской Соборной мечети и новым муфтием Пермской области Мухаммедгали Хузиным. Большая часть прихожан этой общины состояла из этнических чеченцев, азербайджанцев и таджиков, что привнесло в конфликт этнический фактор. В полемике со своими оппонентами Хузин обвинил фактического лидера общины Соборной мечети Аббоса Мирахмедова в распространении ваххабизма и участии в наркомафии. В ответ пресс-секретарь общины Радик Гарипов заявил, что «имеют место попытки противопоставить татарское население прихожанам мечети других национальностей. Результаты этой работы мы тоже видим, потому что татары, действительно, не так часто заходят, как азербайджанцы, таджики, узбеки», и определил информацию Хузина относительно ваххабизма и наркотиков в мечети как клевету. В 1999 году мятежная община вышла из ЦДУМ и подала документы на перерегистрацию в ДУМЕР. Зимой 2000 года председатель ДУМЕР муфтий Равиль Гайнутдин посетил Пермь и основал в ней постоянное представительство ДУМЕР во главе с Хамидом Галяутдиновым. Галяутдинов, Гарипов и Мирахмедов развернули в области активную работу по привлечению мусульманских общин на свою сторону и даже попытались открыть в Перми отделение Московского исламского университета. Случай с Мирахмедовым сильно затруднил их работу и только после второго визита Равиля Гайнутдина в Пермь ДУМЕР удалось примириться с областными властями.

Предположительно в 1999 году русский мусульманин Олег (Мустафа) Стародубцев и студент-медик палестинского происхождения Эль Бардвил Висам Али Мохамед Ибрагим начали активно формировать новую мусульманскую общину в Петрозаводске, привлекая в нее преимущественно людей православной культуры (русских, карелов, финнов) и арабских студентов, обучавшихся в вузах города. В 2000 году община была зарегистрирована в составе ДУМЕР, а ее имамхатыбом стал Висам Бардвил. К концу 2000 года Бардвил перевел в юрисдикцию ДУМЕР костомукшскую махалля, а также сформировал в Кондопоге этническую чеченскую общину, зарегистрированную в начале 2001 года. Тем самым имам-хатыб создал необходимую базу для регистрации централизованной мусульманской структуры.

Петрозаводская община сразу привлекла к себе пристальный интерес правоохранительных органов Карелии – заместитель Висама Бардвила Мустафа Стародубцев открыто заявлял о своей принадлежности к ханбалитскому мазхабу суннизма, да и биография самого палестинского имама оказалась весьма интересной. Эль Бардвил Висам Али Мохамед Ибрагим родился в 1975 году в Ливии, там же окончил среднее медресе. В 1993 году он приехал в Карелию, получив визу для обучения на медицинском факультете Петрозаводского университета. До этого некоторое время путешествовал по России, в частности, проведя два месяца в Астрахани. В 1994 и 1996 годах Бардвил дважды отчислялся за неуспеваемость, выезжал за рубеж, однако впоследствии восстанавливался. Постепенно Бардвил стал неформальным лидером небольшой мусульманской общины, состоявшей преимущественно из студентов-медиков арабской и пуштунской национальностей. В 2000 году он был окончательно отчислен из медицинского университета, однако к этому времени успел жениться на русской немке Виктории-Фатиме Вебер и получить российское гражданство.

Биография Бардвила, типичная для исламистского эмиссара, заинтересовала правоохранительные органы. Их подозрения усилились после того, как летом 2000 года Стародубцев и Бардвил в ультимативной форме поставили перед мэрией Петрозаводска вопрос о предоставлении землеотвода под строительство мечети. Средства на этот проект предполагалось получить у зарубежных спонсоров. 15 августа 2000 года община получила разрешение на строительство мечети в достаточно престижном районе Петрозаводска. После того, как планы строительства мечети были преданы огласке, последовала волна протестов, инициированная в первую очередь представителями общественности близлежащих районов. В полемику, выплеснувшуюся на страницы местных и общероссийских газет, включился даже сын Гейдара Джемаля Орхан, под псевдонимом «Карабааги» опубликовавший статью в поддержку общины Бардвила. В итоге действия Бардвила и Стародубцева раскололи карельскую умму. Татарская и азербайджанская община Петрозаводска не поддержали их инициатив и весной 2001 года создали альтернативную мусульманскую общину «Ислам», изъявившую желание войти в Региональное ДУМ Северо-Западного региона России юрисдикции ЦДУМ.

Портал «Ислам.ру» о ксенофобских высказываниях нижегородского муфтия.

Настоящее недоумение и возмущение вызвало выступление председателя Духовного управления мусульман Нижегородской области Умара Идрисова на состоявшемся в прошлый четверг «круглом столе» «Европа – Россия – Исламский мир». По его словам, основные сложности в регионе, в котором действует возглавляемая им структура, начались после того, как наряду с представителями «культурной татарской общины» в мечетях Нижнего появились приезжие с юга.

«Они, извините, не моются», «ходят в грязных и рваных носках», «вести себя не умеют», «лезут в первый ряд», – в общем, пояснил Идрисов, – «окультуривать» их надо. Слава Аллаху, до откровенной брани, вроде «черно…е» (или близкий к нему татарский аналог «каралар»), «чурки» и проч., дело не дошло, но между строк нечто близкое в словах главы Нижегородского ДУМ многие услышали отчетливо. Из такого рода высказываний, кстати, также становится понятно, откуда растут ноги у схожих своей логикой утверждений о «нежелательности» и «опасности» принятия ислама русскими…

По окончании мероприятия, на котором присутствовали, помимо российских, многочисленные лидеры европейских исламских организаций, некоторые его участники прямо выразили Ирисову свое негодование.

Но, что больше всего вызывает сожаление, – Идрисов лишь выразил определенное настроение, присутствующее в коридорах и кабинетах некоторых духовных управлений мусульман. Даже в Москве, где мечети процентов на 80 заполняются мусульманами – уроженцами южных регионов России и стран СНГ, как-то пришлось быть свидетелем, выступления одного возмущенного имама, который, прервав пятничную хутбу из-за услышанного сигнала мобильного, стал причитать, что, мол, это не у московских татар телефоны звонят, т.к. они бедные и сотовыху них нет, а у тех, про кого все знают, откуда они понаехали и откуда у них деньги…

Среди этнических предпосылок раскола особую роль играет участие во внутримусульманской борьбе новообращенных мусульман или, на религиоведческом жаргоне, «конвертов». В настоящее время точная численность новообращенных мусульман неизвестна. Некоторые мусульманские лидеры, в частности председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин, говорят о «десятках тысяч русских, принимающих ислам», православные эксперты полагают, что их количество не превышает двух-трех тысяч человек, а сами «русские мусульмане», как ни странно, с ними солидаризируются. Действительно, число активных «русских мусульман» не превышает двух-трех сотен, однако благодаря постоянным пиар-кампаниям они кажутся большой и влиятельной группировкой.

Большинство традиционных мусульманских организаций России имеют джентльменское соглашение с Русской Православной Церковью о недопущении взаимного прозелитизма. Такое соглашение подразумевает, что его стороны не ведут целенаправленной миссионерской работы друг в отношении друга, однако принимают людей, самостоятельно решивших сменить веру. При этом некоторые мусульманские организации не признают либо нарушают такие договоренности.