Кибервойны ХХI века. О чем умолчал Эдвард Сноуден - Владимир Овчинский

Отдельная, принципиально новая задача связана с разворачиванием Третьей индустриальной революции по тем направлениям, в рамках тех кластеров и технопакетов, которые формируются в настоящее время на Западе и Востоке. Нашим большим преимуществом является то, что первоначальную работу, что называется, нулевой цикл осуществили за нас другие. Сегодня уже ясны магистральные направления Третьей производственной революции, ее основные кластеры, базовые технологии, квалификационные навыки, нужные для работы в новых условиях и т. п.

Для того чтобы максимально быстро и решительно начать эту работу в нашей стране нужны, прежде всего, организационные меры, а также изменения некоторых наших привычных поведенческих установок и взглядов.

Как отмечают практически все эксперты, всерьез занимающиеся как на государственном, так и на корпоративном уровне Третьей производственной революцией, ее основные кластеры начали формироваться еще в 70-е годы прошлого века и под воздействием стремительного развития информационных технологий на наших глазах превратились в единый технологический пакет.

Несмотря на все перипетии и неприятности, которые подстерегали российскую науку и технику, она не представляет абсолютно выжженной земли. Более того, в сфере информационных технологий нам есть чем похвастать. В этой связи нужно провести само собой разумеющееся мероприятие. Тем более что условия для него после ликвидации автономии РАН сложились благоприятные. Нет больше местничества, обособленности и стремления принизить внеакадемические научно-технические достижения. Нужно как можно скорее провести полную и детальную инвентаризацию действующих разработок и технологий, входящих в кластеры Третьей технологической революции, с определением по каждой технологии уровня ее готовности для практического использования и т. п.

Конечно, тонким моментом является всегда сама процедура оценки. Но в общем плане можно не мудрствуя лукаво, использовать мировой опыт. Главным оценщиком с точки зрения коммерциализации или практического применения должен стать конечный пользователь. В одних случаях им являются соответствующие государственные структуры, в других — заинтересованные представители бизнес-сообщества, в третьих — специалисты по коммерциализации технологий на внешних рынках. Конечно, никакая инвентаризация не проходит без привлечения экспертов. Но здесь важно опираться не на различного рода охотников за грантами из российской юрисдикции, а в тех случаях, где нет ограничений по режиму секретности, широко привлекать практиков Третьей производственной революции из-за рубежа. Огромная фактография убедительно свидетельствует, что такие эксперты в подавляющем большинстве случаев не выступают в качестве промышленных шпионов, а напротив, выполняют функции менторов и консультантов. Примеры Сингапура, Малайзии, Бразилии — лучшие тому подтверждения.

Есть основания ожидать, что по целому ряду направлений Третьей производственной революции итоги инвентаризации внутренних научно-технических разработок окажутся неутешительными. Несмотря на несомненную печальность подобной констатации, в ней, вообще говоря, нет ничего страшного. Не так давно известный исследователь Эми Чуа опубликовала книгу «День империи», которая сразу же после выхода получила большую популярность в высоких политических и деловых кругах различных стран мира, включая Америку. Книга посвящена источникам мощи так называемых мировых «гипердержав». Американка китайского происхождения, профессор Йельского университета, установила, что одним из главных источников процветания империй является их открытость миру, терпимость и доброжелательность к иностранцам, готовность привлекать их на службу, брать из мира все лучшее, что в нем накоплено.

Собственно, для знатоков российской истории в выводах Эми Чуа нет ничего нового. Хорошо известно, что в Российской империи та же Екатерина Вторая активно привлекала в Российскую Академию наук лучших ученых мира, а для освоения богатых почв Новороссии и Поволжья всячески стимулировала крестьянскую миграцию из Германии. В годы российского экономического чуда 90-х годов XIX века в России трудилось много специалистов из стран Европы.

Есть и более близкие примеры. Уже долгие годы старательно скрывается роль зарубежного участия в советской индустриализации. Не то что книг, но и исторических публикаций, либо диссертаций на эту тему найти невозможно. Между тем, на стройках индустриализации трудились в общей сложности десятки тысяч инженеров, конструкторов, высококвалифицированных рабочих из многих стран мира. Десятки заводов были спроектированы в архитектурно-проектных фирмах Соединенных Штатов Америки. Сотни крупнейших советских предприятий были оснащены по последнему слову техники оборудованием ведущих американских, германских, британских и др. фирм.

Поэтому при решительном проведении в России Третьей производственной революции надо максимально широко использовать даже в нынешней сложной геополитической обстановке зарубежный опыт и возможности в самых различных формах. При этом, создание дочерних структур западных гигантов в России в сложившихся условиях является отнюдь не лучшей формой трансферта технологий Третьей производственной революции. Хорошо известно, что разработчиками этой технологической волны являются университеты, а также небольшие быстро развивающиеся компании, которые затем зачастую покупают гиганты, начиная от Google, заканчивая Lockheed Martin.

Никто не мешает российским структурам участвовать в скупке подобных компаний. Беспристрастный анализ публикаций о сделках на высокотехнологическом рынке Америки показывает, что в последние месяцы все чаще покупателями выступают, например, китайские, южнокорейские, бразильские компании. Вполне очевидно, что одним из магистральных направлений антироссийской политики США, и в значительной мере ЕЭС и Японии является ее необъявленная технологическая блокада. Но следует помнить, что даже в период наиболее острой конфронтации США и СССР в годы «холодной войны» советской разведке удавалось вполне успешно быть в курсе последних технических достижений американских и европейских корпораций. В нынешнем, гораздо более распределенном и неоднородном мире идея полной технологической блокады России выглядит полной утопией. Вполне очевидно, что многие страны, с которыми Россия в настоящее время поддерживает добрососедские либо дружеские отношения, достаточно эффективно осуществляют трансферт технологий. Соответственно, это может быть использовано и для получения необходимых технологий или приобретения соответствующих компаний Россией. Кроме того, Третья производственная революция в значительной степени завязана не на фактор капитала, а на человеческий фактор, т. е. знания, умения, профессиональные навыки конкретных людей. А как известно из мировой истории, с людьми и их коллективами всегда проще договориться, чем с государствами и корпорациями. Поэтому в любых условиях важно сполна использовать мировой научнотехнический потенциал, применив для этого методы, адекватные конкретной геополитической ситуации.

Разумное соединение внутреннего и внешнего потенциала Третьей производственной революции в условиях слабости препятствующих ей институциональных барьеров и групп особых интересов, позволит развернуть эту революцию в России более быстрыми темпами, чем во многих иных странах.

8.7. Третья производственная революция. Необходимые и достаточные условия

Необходимым условием решительного, а главное, результативного развертывания Третьей производственной революции в России является скорейшее освоение и практическое использование ее технологического пакета в экономики страны в целом, и особенно в рамках Арктического ценоза. Дополнительным условием, своего рода неоценимым бонусом, может стать использование «закрывающих» технологий и реализация на их основе «русского технологического чуда».

Однако, при всей важности технологических аспектов, остается проза жизни, связанная с финансами, организационным обеспечением Третьей производственной революции.

В отличие от гиперрасходов, связанных с фантастическими планами создания в короткие сроки 25 млн. высокоавтоматизированных рабочих мест, которые заставляют задуматься о бессмертном творении Н. Гоголя, сама по себе Третья производственная революция — предмет экономически рентабельный и в относительно короткой перспективе самоокупаемый.

Однако в любом случае для старта технологических нововведений, особенно учитывая отсутствие развитой частной венчурной инфраструктуры, неизбежно потребуются немалые деньги. Причем вряд ли можно ожидать сколько-нибудь значительных отвлечений средств из государственного бюджета, который на долгие годы, вероятно, будет весьма напряженным в силу непредсказуемых цен на энергоносители.