Никита Добрынич - Владимир Голубев

— Предложение по рыцарям интересное. Многие хотели бы их поскорее увидеть в Риге. Хотя я думал, исходя из размеров контрибуции, что вы вернете всех бесплатно, — наконец-то, высказался глава совета. Небрежно. Холодно. Не заинтересованно.

— Мы всегда выполняем договор буква в букву. И только. Но! У ворот Риги сейчас стоит сотня камнеметов. За час один камнемет может делать тысячу выстрелов. Сто тысяч горшков горящей смолы. Ужасное зрелище. Рига забита беженцами, им негде прятаться от обстрела. Вот и второй пример стоимости гарантий: вы можете купить уничтожение этих камнеметов, это одна цена, или приобрести их в собственность, но чуть дороже, — в той же манере ответил ему Никита. «Надеюсь, мой толмач сможет адекватно перевести», — подумал он.

— Мы хотели бы получить цены на все ваши предложения по гарантиям, — совершенно серьезно заявил толстяк с массивной золотой цепью.

— Всё с точностью наоборот. Мы согласны выполнить любые ваши пожелания. За определенную плату! Но, на мой взгляд, слово дороже любых гарантий, — обнадежил толстяка Никита.

— Необходимо сменить название документа. Вместо капитуляции, просто договор, — проснулся пожилой священник.

— Это можно сделать, — несколько замешкался Никита.

— Но будет стоить двадцать мешков золота, — проявил осведомленность толстяк. И потрогал свою золотую цепь.

— Мысль правильная, но Олег Муромец будет вынужден вернуть неустойку …, и есть еще такая немаловажная вещь — мы никогда не нарушаем данное слово. Изменение наименования документа будет стоить очень, очень дорого. Если кто-то готов платить за громкие слова звонкую монету, пусть платит. И горе ему, нарушившему договор! — выделил последние слова Никита.

— Даже так? — удивился толстяк.

— Именно так! — подтвердил Никита.

— О чем идет речь? Я не понимаю! — с обидой запротестовал великан со шрамом.

— Можно пару слов без протокола? — обратился к Никите толстяк. И дождавшись согласия, продолжил, обращаясь к военному, — до сих пор речь шла о том, что Никита отправит новгородских и псковских разбойников домой. Потом выяснилось, что он готов отпустить в Ригу пленных рыцарей конных и в доспехах. А сейчас мы обсуждаем: как обойти договоренность Карачева с датчанами.

— Ты опять смеешься надо мной толстяк. Это тебе даром не пройдет! — взревел человек со шрамом.

— Уважаемый посол, дальнейшее обсуждение ваших предложений мы проведем самостоятельно, — грубо выставил Никиту за дверь глава совета. Никита ушел недовольный. Он не выполнил и десятую часть задуманного.

— Карачев угрожает сжечь Ригу до прихода пополнения. Это ставит перед нами два вопроса. Почему Карачев не хочет делить Ригу с Новгородом? И, «зачем ему убивать курицу, несущую золотые яйца»? — спросил главу совета «пожилой священник», епископ Риги Альберт.

— Что-нибудь новенькое по Мышкину появилось? — обратился к толстяку глава совета.

— Нет. Только подтверждение уже известного. На этой войне он обучает молодняк. Все, как в прошлом году, но сейчас вождем у них Никита Добрынич, думаю, чисто формально. Уверен, что руководит Мышкин.

— Таким образом, Ваше преосвященство, ответ на второй вопрос очевиден. С первым вопросом сложнее. Карачев готовится к большой войне. Ему нужны наши рыцари. Или как военный отряд, или как учителя для подготовки своих рыцарей.

— Войну он планирует не скоро. Не раньше чем через пару лет. Мелкие стычки с удельными князьями в счет не идут.

— В предпоследней «стычке» он разгромил восьмитысячное войско. Карачев имел всего восемьсот дружинников первого года обучения. Сразу после окончания «стычки» удачный поход к ляхам за добычей! — с подобострастием поправил епископа толстяк.

— Что новгородское отрепье, что рыльское. Им только рабов у нас воровать, да ополченцев гонять. Это так? — посмотрел на великана со шрамом епископ. Тот, как каменный истукан, закивал головой в знак согласия.

— Не может быть так, что Мышкин знает о скором прибытии к нам пополнения из ордена меченосцев? Тогда вся спешка объясняется этим, — жестко спросил толстяка епископ Альберт.

— Он не готовится блокировать высадку десанта. Ничего подобного они не обсуждали.

— Тогда поиграем немного со штабс-капитаном. Кстати, это звание, должность, или титул? Молчите? Плохо работаете. Итак, мы принципиально соглашаемся на их условия, но тянем время на согласовании мелких статей договора до прибытия рыцарей. И если сотня рыцарей и пять сотен братьев не смогут разогнать карачевский и новгородский сброд, то кое-кто лишится своей работы. Епископ Риги Альберт вышел из помещения. Остальные сидели, как пришибленные.

— … и головы, — закончил глава совета фразу. И поправил высокий воротник, как будто тот натер ему шею.

— Знать бы заранее о пивной вечеринке в предместье, можно было бы их всех отравить, — размечтался толстяк.

— Пивовар пожертвовал честью своих дочерей, ради блага ордена, но где бы он взял яд? — вздохнул глава совета, — на вторую ночь никого не оставили. Всех отослали в Полоцк. Осторожные, дьяволы.

— Это нам нужно быть осторожными. Луна на исходе. Ночи очень темные. Волками их прозвали еще потому, что темными ночами они забираются в крепость, и вырезают всех. Они могут видеть в темноте!

— Брехня, — заявил великан со шрамом. Не сказавший ни слова, ведущий записи, член совета собрал бумаги. Заседание закончилось.

Никита рассказал друзьям о неудачных переговорах в Риге.

— Странно. Не похоже на немцев, — подвел он итог.

— Я напрягу свои источники, и усилю засылку осведомителей и дезинформаторов, — взял себе на заметку Олег, — Петрович, прибавь бардака в патрулировании дорог в Ригу.

— Сделаю. Олег, посмотри какие ночи хорошие, темные. Сможешь захватить башню? Любую, на твой выбор. Переговоры пойдут легче.

— Дай мне три дня. Нужно всё разведать. Спланировать. Когда буду готов, сообщу.

— Никита, сколько у тебя смолы? Сколько пращеметов?

— Смолы десяток бочек будет. Дам задание, из окрестностей выгребем все запасы. Плотников на уши поставлю, через три дня пращеметов будет сотня.

— Олег, по девчонкам, дочерям пивовара, картина прояснилась? — поднял неприятную тему Мышкин.

— Там сразу было всё ясно. Любовь к фатерланд, сдобренная девичьей глупостью. Визит к пивовару гостей из Риги был ожидаем. Ничего интересного. Дилетанты, — небрежно проговорил Олег.

— Ты, Олег, не изображай из себя крутого профи. Если бы девчонка на Петровича с ножом сразу не бросилась, а подождала пару месяцев, поила бы она нас в Карачеве ядом, вместо пива, — поставил Никита Олега на место.