Осколки сердец - Дмитрий Распопов

Десятник без всякого колебания ответил:

– Вы пришли к нужному орку, командир, я и есть лучший мечник.

Велев ему следовать за мной, я направился на тренировочную арену, расположенную в центре деревни. Не успели мы размяться и разогреться, как вокруг нас собралось полдеревни.

Достав из стойки двуручник с затупленными острием и лезвием, я жестом дал знать, что готов к поединку. Лагор, не мешкая ни секунды, кинулся на меня, держа свой меч, как копье. С такой странной техникой я ранее не встречался, поэтому просто ушел в сторону, вскидывая меч перед собой. Уже возле меня орк резко развернул меч, и в воздухе передо мной замелькали размазанные полосы от движений его оружия. Орк не обманул, он действительно оказался очень хорошим бойцом. Уклоняться и атаковать его было сложно, огромный меч в его руках превратился в пушинку, которой он умело владел. Он бил из любого положения, комбинировал связки ударов, мог колющий удар превратить в рубящий, а рубящий перевести в режущий.

«Вот он мог бы победить Белинду», – подумал я, в очередной раз отводя от себя удар.

Ускорение тела в схватке с этим орком не очень помогало, и только чудом мне удалось однажды его зацепить.

Внезапно орк прекратил атаку, отступил на шаг и опустил меч.

– У вас был хороший Учитель, командир, – произнес он. – Хотелось бы мне с ним встретиться в битве. Дальше нам биться нет смысла, я узнал все, что мне нужно для начала занятий. Поэтому сейчас мы начнем с отработки движений защиты против колющего удара. Вставайте в среднюю стойку, и приступим.

Орк начал показывать мне движения, демонстрируя их раздельно, медленно и точно. Он по-прежнему говорил со мной почтительно, но все его слова и команды звучали теперь в тоне обращения Учителя к ученику. Я решил не реагировать на некоторую вольность, так как своим удивительным мастерством и тем, какую роль он на себя принял, орк заслужил такое право. Тем более что как только занятие закончилось и мы договорились о новой встрече после ужина, он снова стал ко мне обращаться, как подчиненный к командиру.

Уже неделю я тренировался с Лагором и каждый день спрашивал вождя о шаманах. Агар-тор кривился и говорил, что те рассматривают мой вопрос. Когда к концу стала подходить вторая неделя, вождь при виде меня скисал все больше, пока, наконец, не признался, что шаманы не подчиняются никому, и любой вопрос, который им задается, может рассматриваться ими как угодно долго.

– Мы ведь по-прежнему считаемся слабым кланом, хоть ты и запугал всех, отвадив от привычки появляться на нашей территории, – сказал он. – Вот они и откладывают все время твой вопрос. Я не могу сказать, когда им взбредет в голову нам ответить.

Поняв, что нужно брать дело в свои руки, я собрал десятников и объявил, что завтра с утра выступаем в поход, чем очень их обрадовал. Несмотря на то что за время наших похождений они стали настолько богатыми, что теперь обзавелись множеством слуг и домашних животных, смерть от старости не очень уважалась в племенах орков.

Утром я оделся в то, что осталось от боевого костюма из кожи василиска, а поверх него натянул кольчугу. Уточнил у вождя расположение лагеря шаманов, и мы выехали. Теперь мы уже не скрывались, передвигаясь по ночам, а гордо путешествовали днем. Ужасные слухи о нашем отряде настолько укоренились в умах многих орков, что на своем пути мы не встречали препятствий. Некоторые орки, правда, настороженно встречали нас у своих деревень, но дорог не перекрывали, а нам стычки были не нужны, так что разъезжались мы вполне мирно.

Приблизившись к селению шаманов, расположенному возле большого озера, я увидел, что нас уже ждут – ворота были закрыты, а на стенах сгрудились воины.

Нужно было все решать только хитростью, ведь узнав, что я утратил способности, шаманы могли не выпустить нас отсюда.

«Буду говорить, что лишился части своих сил, но не говорить каких», – определил я линию поведения.

Подъехав к воротам, я сказал:

– Мне нужно встретиться с шаманами. Прошу не заставлять меня ждать.

Развернулся и поехал к своим. Прошло не больше пяти минут, как ворота открылись и оттуда вышел орк, весь в татуировках и шрамах, в странной одежде, увешанной разнообразными ожерельями.

Подойдя к нам, он вызывающе уставился на меня и спросил:

– Кто ты и чего тебе надо от Великих шаманов?

– Если продолжишь в том же духе разговаривать со мной, то станешь мертвым Великим шаманом, а разговаривать я буду уже со следующим, – пообещал я.

Он немного увял от такого заявления, но выражение его лица осталось вызывающим.

– Мне нужно задать один вопрос, и ответ я готов хорошо оплатить, – продолжил я. – Но если я устану ждать, то задам вопрос последнему из вас, который останется жив, и за ответ уже не заплачу. Так что решать вам.

Шаман скис еще больше и вернулся в лагерь. Прошел всего час – по словам десятников, просто неуловимый миг для шаманов, – ворота снова открылись, и из них вышли сразу три старых орка. При виде их аур, огромных, ослепительно-голубого цвета, я чуть не ахнул. Старики были очень сильны, просто невероятно сильны.

«Хорошо, что я теперь не могу скрыть свою ауру», – подумал я.

С тех пор как я встретился с Ал’лилель, она оставалась открытой для любого, умеющего видеть, и слепила своим ярко-красным цветом глаза всем, кто смотрел на меня магическим взором.

«Шаманы увидели и цвет моей ауры, и ее размер, поэтому и не стали ввязываться в бой», – подумал я, наблюдая за тем, как они приближаются.

Я поехал к ним навстречу.

Один из них, обращаясь ко мне, произнес странные слова:

– Приветствуем в наших землях мага Носферату. Нам жаль, что твой путь начался с крови, а уйдет в смерть, но это твой путь, и мы уважаем его.

Я слез с Кары и слегка поклонился.

– Приветствую Великих, смотрящих за предками, – так традиционно приветствовали орков-шаманов.

– Говори, что ты хотел узнать, и уезжай с нашей земли, маг, ты пролил здесь слишком много крови, – сказал другой из троицы, с непроницаемым лицом, похожим на резную маску.

Я сказал, что после применения заклинания Взрыв Ауры потерял часть своих способностей и хотел бы узнать, слышали ли они о чем-нибудь подобном, когда орки не могли воспользоваться магической энергией собственного тела. Шаманы удивленно переглядывались, но, когда я закончил, их лица вновь стали бесстрастными.

Один из них сказал:

– Если бы мы не услышали это именно от тебя, мы бы не поверили, что можно вообще остаться в живых после использования Рассеивания. Мы ничем не можем тебе помочь, разве что советом. Следуй на восход, и через неделю пути перед тобой появятся горы. Ночью увидишь звезду, которая висит на кончике самой высокой вершины, вот к ней и иди до тех пор, пока тебя не остановит голос в голове.