Повелительница драконов - Вольфганг Хольбайн

— Кто-нибудь еще? — тихо спросила она.

Никто из четверых парней, все еще стоявших напротив нее, не откликнулся, и даже Ангелла взглянула на нее со смешанным чувством сомнения и медленно зарождающейся ярости. Талли, со своей стороны, чувствовала себя далеко не так уверенно, как хотела казаться. Она не видела для себя никакой выгоды в том, чтобы меряться силами с пятью противниками одновременно, да еще здесь, в замкнутом пространстве, и такой обессиленной и усталой, какой она была. И не сейчас, когда Ангелла и ее спутники знали, что имеют дело не с беззащитной глупой гусыней, за которую они, видно, принимали ее до сих пор. Но стоит ей проявить малейшую слабость или испугаться, ей конец.

Неожиданно Ангелла улыбнулась, правда, так, что у Талли по спине побежали мурашки.

— Смотри-ка, — сказала Ангелла. — Что, сестра по духу? Почему ты сразу не открылась мне, Нора, сокровище? — Она очень медленно вынула из-за пояса меч, жестом отогнала мужчин, которые начали образовывать полукруг возле Талли, и подняла руку. Один из ее людей подошел и прикрепил круглый щит величиной с тарелку.

— Жаль, — сказала Ангелла, улыбаясь. — Собственно, я собиралась развлечься с тобой по-другому, сокровище. Ну, пожалуйста, как хочешь!

Талли отошла еще на шаг и уперлась спиной в стену. Ангелла следовала за ней, но не делала попыток напасть.

— Я с тобой не ссорилась, Ангелла, — сказала Талли. — Если ты меня отпустишь, этим все и закончится. Я не хочу убивать тебя.

Ангелла покачала головой.

— Ничего не получится. Ты прикончила двоих моих людей. Я не могу тебя отпустить.

Ее атака была настолько быстрой, что Талли едва успела среагировать. Меч Ангеллы невероятно быстрым зигзагообразным движением дернулся вперед, обошел защиту и оставил огненный след на ее бедре. Одновременно Ангелла ударила Талли щитом по голове, заставив ее отступить в том направлении, куда ей было нужно, — от двери к стойке и своим спутникам, которые, несомненно, только и ждали, чтобы нанести Талли удар в спину.

Второй удар попал ей в плечо: рана была не очень глубокой, но настолько болезненной, что Талли вскрикнула и едва не потеряла равновесия. Ангелла торжествующе взвыла, кинулась на Талли и упала на одно колено, когда Талли, не желая отступать дальше, кинулась ей навстречу и изо всех сил ударила ногой по большой берцовой кости. Тем не менее Ангелла сохранила достаточное присутствие духа, чтобы вскинуть левую руку вверх и принять очередной удар меча Талли. Удар был настолько силен, что небольшой металлический щит раскололся на две части. Ангелла с пронзительным криком боли упала на бок и прижала руку к туловищу.

Но у Талли не было времени ощутить что-то вроде триумфа, потому что вместо Ангеллы в атаку пошли все четверо парней, которые сопровождали ее. И они взялись за Талли вполне серьезно.

Результат боя был предопределен. Ее клинок значительно превосходил зазубренные мечи нападавших, и она, без сомнения, была лучшей фехтовальщицей на мечах, но их было четверо, и понятие «благородство» в их словарном запасе явно отсутствовало. Талли отчаянно сопротивлялась, но не смогла предотвратить несколько попаданий, и, хотя раны были нетяжелые, они ей очень мешали. Уже через несколько минут ее оттеснили назад, пока она не уперлась спиной в низкую барную стойку. Дальше отступать было некуда. Она едва ли прожила бы больше десяти секунд, если бы в этот момент Ангелла с искаженным от боли лицом не поднялась и не приказала своим людям взять ее живой.

Нападавшие на мгновение замешкались — и Талли воспользовалась этим шансом. Она молниеносно нанесла одному из парней удар ногой в пах, тем же движением оттолкнулась назад и перекатилась через низкую стойку.

Меч саданул по гнилому дереву и не попал в нее. Талли стремительно кинулась на пол по другую сторону стойки, перекатилась и увидела над собой возвышающуюся тень. Она вслепую ткнула клинком вверх, почувствовала сопротивление и услышала клокочущий крик. Когда она выпрямилась, один из четверых нападавших рухнул с перерезанным горлом.

Трое остальных одновременно попытались перепрыгнуть через стойку. Талли схватила среднего парня за волосы, изо всех сил приложила его лицом об стойку, перескочила через его спину — и едва не напоролась на меч Ангеллы.

Молодая женщина, покачиваясь, встала на ноги. Лицо у нее было серым, левая рука казалась сломанной, она беспомощно висела, а губы от боли сжались в узкую бескровную полоску. Но ее глаза горели ненавистью, и уже первый удар Ангеллы доказал Талли, что она стала еще опаснее.

Ангелла безудержно атаковала. Ее сильные удары сыпались с такой частотой, что Талли изо всех сил старалась не попасть под удар и даже подумать не могла о нанесении ответных ударов. А звуки за ее спиной очень ясно свидетельствовали, что трое головорезов снова собирались напасть на нее с тыла.

Талли все поставила на карту. Когда Ангелла в следующий раз замахнулась для удара, Талли не остановила ее меч своим клинком, а молниеносно отпрянула в сторону, ощутила ужасную, раздирающую боль в плече и одновременно нанесла удар.

Ангелла захрипела. Ее глаза потемнели от боли. Полсекунды она стояла неподвижно и смотрела на меч, пронзивший ее грудь чуть ниже сердца. Затем она отшатнулась, упала на колени и прижала обе руки к груди. Между пальцев у нее сочилась темная кровь.

Талли услышала позади себя пронзительный крик, затем свист оружия. Она откинулась в сторону, мощным прыжком перескочила через Ангеллу и понеслась к двери. Мимо нее пролетел кинжал, вонзился в дверь и остался там торчать, дрожа. Талли на ходу развернулась, наскочила на мужчину, который пытался ее догнать, и сразу сбила его с ног. Двумя-тремя огромными шагами она подбежала к окну, изо всех сил оттолкнулась и прыгнула.

Она приземлилась на улице под градом осколков стекла и обломков дерева, перекатилась через плечо и вскрикнула от боли, еще больше разорвав рану, нанесенную мечом Ангеллы. Тем не менее ей как-то удалось подняться на ноги. Шатаясь, она добралась до противоположной стены узкого переулка, в котором она оказалась, прижалась к ней и на секунду закрыла глаза. Боль в плече становилась невыносимой. У Талли закружилась голова и рот наполнился горечью.

Но времени поддаваться слабости не было. Из гостиницы раздавался все усиливающийся шум. Кто-то пронзительным срывающимся голосом закричал:

— Она убила Ангеллу!

Когда Талли открыла глаза, она увидела огромную тень, неловко пытавшуюся пролезть через выбитое окно.

Талли еще раз глубоко вздохнула, оттолкнулась от стены и помчалась, будто ее преследовали фурии.