Жизнь на обочине - Георгий Левин

Тело бездомного, вернее его окровавленные лохмотья, дёрнулось и застыло. Ещё два удара кусками арматуры были лишними. Разбитый череп в обломках костей истекал мозговой жидкость. Не было сомнения. Лучи фонарей освещают уже труп. Остатки того, что когда-то было человеком со своей не простой и не лёгкой жизнью. Теперь оконченной навсегда. Жизнью оконченной в муках по злой воле людей. По непонятной причине они зверски в муках и боли, забрали чужую жизнь.

В свете фонарных лучей появился тяжёлый ботинок с высокими берцами. С размаху он дважды ткнул изувеченный труп и исчез в темноте. Раздался голос того, кто командовал этой экзекуцией:

— Всё! Готов! Одной гадостью стало меньше. Ещё пять таких операций! И мы станем самой крутой командой "Ариев". Так говорил наставник! Смотрите! А он обделался! Хорошо ему дали. Помните! Тот, которого мы убили перед этим, умер сразу. Это тогда ты "Лютик" перестарался! Ударил по голове и убил. Лишил отброса возможности испытать муки. Но сегодня всё путём! Молодцы! Ладно, пошли! Любоваться тут нечем.

Лучи фонарей метнулись вперёд. Изувеченное тело поглотила темнота. Быстрый шаг перешёл в бег. Они спешили прочь людей от своего зверства. Звуки их бегущих ног поглощал песок. Он укрывал пол коллектора. Как и раньше. И вот они вышли из будки входа в коллектор. Угасающий свет декабрьского дня осветил пять не высоких тщедушных фигур подростков. Им было по 15–16 лет. Двое были одеты в старые куртки из искусственной кожи. Распрощавшись с остальными. Они быстро двинулись прочь. С трудом сглатывали спазмы. Рвавшегося прочь содержимого желудков. Остались трое. Они проводили уходивших друзей презрительными взглядами. Один из оставшихся парней был одет в старую, явно с чужого плеча, турецкую куртку из грубой кожи. Он презрительно сплюнул:

— Слюнтяи! Нет у них качеств настоящих бойцов. Я и "Кельт" говорили тебе "Викинг" гнать их нужно.

Ответил ему щуплый парень. В отличие от остальных он был одет в кожаную куртку тонкой выделки на меховой подстёжке. Был занят. Счищал о снег капли крови со своих ботинок с высокими берцами. Отвлёкся от своего занятия и презрительно бросил:

— Ты "Лютик" помолчи! Вспомни! Как сам обрыгал всё. Когда замочили первого бомжа. Вспомнил? Так, что не открывай рот. Всё разбежались! Встретимся завтра на занятиях в спортклубе.

Троица разошлась. Двое пошли на остановку троллейбуса N 34 идущего в сторону метро "Университет". Они жили не далеко. На улице Вернадского. Раньше там же жил и тот, кого они называли "Викинг". Их предводитель. Но два года назад он переехал. Его отец, владелец строительной фирмы и двух магазинов строительных материалов, купил трёхкомнатную и однокомнатную, квартиры на одной лестничной площадке. В доме N 40 на Ленинском проспекте. После ремонта это стала большая пятикомнатная квартира. С двумя туалетными комнатами.

Он остановил частника и поехал домой. Заботливая мать ждала своего Шурика. Доброго и заботливого сына. Дома Шурик с аппетитом поел. Рассказал матери, как он гулял с друзьями. Катался на лыжах на Воробьёвых горах. Было так здорово! Мать ласково потрепала сына по коротко остриженной голове и поцеловала. Хороший парень растёт у неё! Повезло! Посмотришь передачи по телевизору. Жуть берёт. Кругом наркоманы, бандиты, малолетние банды. Но её Шурик, слава Богу, не такой!

… Через неделю произошёл прорыв теплотрассы. Это ЧП загнало в тоннель коллектора слесарей. Они быстро перекрыли задвижки на повреждённой трубе. Спешка не позволяла отвлекаться ни на что. Но перекрыли вентиль. Расслабились. Тогда и обратили внимание на удушливую вонь. Стоявшую в коллекторе. Подсвечивали себе путь фонарями прошлись по тоннелю. Луч фонаря и осветил изуродованный труп в конце тоннеля. Молодой слесарь увидел это зрелище и тут же вырвал. Рвотные спазмы сотрясали его тело. Даже когда он выбежал на свежий воздух из коллектора. Его напарник был мужчиной лет 37–40. Жизнь помотала его. Ему когда-то выпала высокая честь. Исполнять интернациональный долг в республике Афганистан. Там насмотрелся всего. Он вышел из тоннеля коллектора. По рации доложил диспетчеру о находке. Тот и вызвал милицию. Приехали через час. Вызовов хватало. Стреляли, взрывали и резали уже меньше. Чем 3 — 4 года назад. Но милиционеров не хватало. С транспортом тоже были проблемы. Вот и крутились. Как могли.

Приехал милиционеры. Пожилой капитан участковый и молодой лейтенант. В милиции он работал четыре месяца. Получил направление после окончания юридического Университета.

Он и развил бурную деятельность. Изображал опытного сыщика. Бегал, суетился, зажимал нос и рот платком. Осматривал труп. Мешал судебно медицинскому эксперту и фотографу. Описывать труп и раны на нём. В принципе он занимался делом. Таскал фотографа. Фотографировать следы возле тела. Собирал в целлофановые пакеты куски арматуры и труб с запекшейся кровью. На предмет обнаружения отпечатков пальцев тех, кто совершил это убийство. Заливал гипсом отпечатки подошв ботинок около тела. В общем, делал всё. Чему учили. Но не понимал главного. Это дело 100 % "глухарь". Свидетелей нет. Убийц никто не видел. Искать их в многомиллионном городе? Шансов нет! И нужно помнить о показателях! Что погибший бомж? Сомнения не было. Одежда и остальное указывало на это. Здесь и возникали сложности. Установить его личность? Один шанс из миллиона. Да и труп бомжа это был не первый. Бездомные часто дрались между собой. Выбрасывали обезображенные трупы своих собратьев. Народ, подростки, вдруг полюбили чистоту и порядок вот и устраивали чистки. Утверждались. Оставляли после себя изувеченные трупы несчастных обездоленных людей. Проба первой крови это тяжёлое проклятье. Оно увечит психику подростка и в результате общество получает кошмар. Новых "Чекатилло".

Давали возможность созреть этим извращенцам. Все затем ужасаются и возмущаются. Куда смотрит милиция? Забывая задать себе вопрос. А куда смотрело общество?

Так и сталкиваем всё друг на друга. Но такова наша жизнь и её реалии. Это и происходило сейчас.

Следователь прокураторы внимательно посмотрел на капитана. Оба уже не молодые люди они растеряли все свои иллюзии и азарт. Жили по принципу улитки. Спрятались в раковину. Закрыли глаза и прожили день. Сорвали себе что-то. Вот и славненько! Ситуацию они просчитали. Поняли друг друга с одного взгляда.

На немой вопрос капитана следователь прокуратуры пожал плечами и отвернулся. Капитан вздохнул. Следователь умывал руки. Оставил проблему ему. Делать было нечего. Капитан подошёл к "проблеме". Тронул его за руку:

— Отойдём, господин опер! Есть разговор.

Лейтенант вскинулся, как конь. Потом сообразил. Капитан говорил почтительно без подтекста. Обижаться было не на что. С гордым видом пошёл за капитаном в сторону от слепящих софитов. Они заливали ярким светом труп и место вокруг. Когда они остались вдвоём капитан потерял почтительность. Он раздражённо заговорил: