Мой идельный смерч - Анна Джейн

 Ответ пришел почти сразу, как будто бы Маринка знала, что я сейчас напишу ей и ждала сообщение, неотрывно глядя на экран телефона.

 "Да, мы успели смыться!! Ты где?! С тобой все в порядке? От кого пишешь?"

 "Все в порядке, сижу в пустой аудитории, пишу от Смерчинского. Буду дома - позвоню!"

 "Точно, вы же вместе смылись......! :) :) :)", - написала подружка. Почти тут же прислала и вторую смску:

 "Вдвоем с Дэном в пустой аудитории.... Омг, какой простор для нашей фантазии:) И не только нашей..... Что вы там ДЕЛАЕТЕ?"

 Эти ее двусмысленные многоточия, большие буковки и намеки меня рассердили, и я, не став больше писать подруге, отдала коммуникатор его хозяину, теперь молчавшему.

 - Чего молчим? - поинтересовалась я.

 - Думаю...

 - О чем?

 - О том, что сделали мои друзья. Это было неожиданно и… Да, это было жуткое зрелище.

 - На твоем месте я не называла бы их друзьями, - заметила я. - Я до сих пор чувствую себя оплеванной.

 - Оплеванной? Ты? Да ведь теперь Ольга думает, что у меня есть девушка...

 - Может, она не знает? - предположила я. Но, когда брюнет с надеждой взглянул на меня (для отчаявшихся любая надежда, даже та, что больше походит на привязанную к удочке злодеем-шутником пятитысячную купюру, предназначенную для махания с третьего этажа перед лицом бедняка, кажется спасительным мостиком через мутную реку разочарования), то я с довольной улыбкой - нет, даже почти со счастливой! - сообщила ему:

 - Я шучу. Это уже все в универе знают. Хотя, конечно, если Князь - непроходимо тупая, то у тебя есть шанс сохранить все в секрете.

 После этого я гомерически захохотала - правда, не слишком громко.

 - Злорадная ты, девочка моя, - не показалось это смешным Смерчу, однако я ошиблась - в следующую минуту улыбнулся и он – и стал похож на ангела: такой лучезарной казалось его улыбка. Люблю людей, которые могут смеяться над собой и над своими неприятностями и неудачи.

 - А ведь, - проговорил Дэн, не зная, что я о нем думаю - и лицо его при этом осветилось еще и умилением, - Клара тоже теперь это знает. Хотя, конечно, если наш мальчонка - непроходимо тупой, то у тебя есть шанс сохранить все в секрете.

 - Не повторяй за мной, - мигом перестала я ржать: Дэн был прав, прав, и мне это не нравилось! – Блин, это ведь действительно так. И вини во всем дружков-приятелей, ясно? Твои друзья - по крайней мере, те, кто это затеял, явные шизофреники. Шизоголики, - вынесла я суровый вердикт. У меня уже все ноги затекли сидеть здесь. Я теперь домой хочу, к маме, к ужину и к котэ. Даже комната Федьки, похожая на берлогу слонопотама, мне нравилась больше, чем аудитория «БХА».

 - Are they fucking kidding me? Are they retards? – Он потер лоб, словно говоря это сам себе.

 - Что? - не поняла я.

 - Да так… В семье не без урода. Уродов, - коротко пояснил парень. - Маш, дай-ка телефон, попробую позвонить парням, узнаю кое-что.

 - Ага, - мой взгляд наткнулся на подарочек, врученный Дэну заботливыми Шляпниками. - А что там внутри?

 - Не знаю, - пожал плечами Дэйл, наморщив лоб и решая, кому позвонить.

 - А я потеряла букет, - пожаловалась я со вздохом величайшего сожаления. - Естественно, из-за тебя. Вот что значит невезенье. Слышишь, Смерчинский, и ты продолжишь утверждать, что ты удачливый парень? Ты? Тому, кто прозвал тебя Лаки Боем – плюнь ему в глаз.

- Пожалуй, я без таких радикальных мер обойдусь, - не захотел слушаться меня он.

- Жаль, жаль. О! Ого! – Принюхалась я, излишне громко втягивая носом воздух. – О!

Дэн с некоторым недоумением поглядел на меня и тоже пару раз втянул носом воздух.

- Ты что? – удивился он.

- Я чувствую… - Громким трагичным полушепотом произнесла я. – Чувствую?

- Что?

- Его!

- Кого? – Поднял левую бровь мой собеседник и друг по несчастьям.

Я смерила его притворно-жалостливым взглядом и произнесла назидательно:

- Великий дух неудачи! Он витает над тобой. Да! Да! Я вижу над тобой.

 - Серьезно, сколько тебе лет, Чип? – С излишней заботой спросил партнер. – Вроде бы не десять…

- Двадцать. – Гордо поведала я. – Двадцать один стукнет в начале декабря.

- Друг мой, ты на столько не смотришься. – Покровительственно отозвался парень, явно намекая на мою не слишком взрослую внешность. – А в душе тебе все-таки десять. Хорошо-хорошо! Двенадцать. Тринадцать! – Повысил он мой возраст, глядя на то, как я сжимаю губы.

- Неудачник.

 - По крайней мере, мы удачно смылись. К тому же я тебе говорил - давненько со мной не было такого... Фортуна решила наказать меня за что-то? - весело сам у себя спросил Дэн.

 - Наверное. Ты слишком красив, умен и даже богат. Тебе положено быть неудачником, Смерчинский. Или лишиться одного из этих свойств. Мир, знаешь ли, любит равновесие. А ты его своей идеальностью нарушаешь. Ну, что тебе вручили дружки? - Вновь полюбопытствовала я, глядя, на лежащую на полу коробку.

 - Спасибо за то, что поделилась своими размышлениями, Мария. Я, пожалуй, попытаюсь ставить себе все это, - проявил-таки свою алчность Дэн. - Если тебе интересно - открывай.

 - Сам открой. Твоя ведь, - вообще-то я просто не могла справиться с оберткой.

 Смерчу пришлось отложить коммуникатор, и он распаковал коробку с помощью маленького складного ножичка. Оказалось, друзья вручили ему нечто под названием "Наша незабываемая ночь: Романтической набор для нежных и страстных". От названия, огромными переливающимися сиреневыми буквами выведенного на прямоугольной коробочке с изображением силуэтов влюбленной пары, меня слегка передернуло - мне пока что было нелегко представить Смерчинского в роли страстного любовника, желающего провести со мной «незабываемую ночь». Однако вредное подсознание тотчас подсунуло сознанию картинку, где Дэн держал меня и дул в шею.

Орел на время прекратил полет и сюрреалистично покрутил крылом у виска, а затем вновь взметнулся вверх, к облакам.

 Крабовый бог! Я опять покраснела, а сердце с новой силой "загавкало". Хорошо еще, что Денис не видит и не слышит.

 Чтобы не думать ни о каких подобных глупостях, я уставилась на подарок, который включал в себя некоторое количество дурацких романтических штучек, а именно: набор шоколадных конфет, завернутые в серебряные, золотые и белые обертки, небольшую элегантную бутылку вина французского происхождения – об этом говорила этикетка, розовые и белые тонкие свечи в миниатюрных подсвечниках, два полупрозрачных флакончика: один синий, другой красный, и целую пачку миниатюрных открыток всех форм и оттенков красного: от пурпурного до оранжевого. Все это богатство, посыпанное для большего антуража лепестками цветов, предположительно, роз, привело меня в восторг.