Выстрелы в замке Маласпига - Эвелин Энтони

– Не шевелись! – приказал он. – Или я пристрелю тебя.

В этот миг ужас оставил ее. Только что она была как парализованная, стояла, держась рукой за открытую дверцу, и не могла пошевелиться от страха. И вдруг она перестала что-либо чувствовать. Дрожь прекратилась.

– Прочь от машины! – велел Алессандро.

– Нет, – сказала она. – Я знаю, она мертва и ты хочешь меня пристрелить.

– Прочь от машины.

Он шагнул вперед.

– Катарина жива, – сказал он. – На этот раз ваша затея не удалась. Дядя Альфредо видел, как вы вели человека в Восточную башню; это был американский делец, которого звали Фирелли. Вы убили его, точно так же, как пытались убить и ее. Но это вам не удалось. Мертв Джон, а не она.

Она не шелохнулась. По ее лицу бежали слезы.

– Я знаю, – шепнула она. – Я слышала выстрелы. Я знаю.

– Зачем вы все это делали? Убивали, занимались контрабандной перевозкой наркотиков – зачем, Франческа?

Она медленно подняла голову и посмотрела на него, затем одной рукой утерла слезы.

– Потому что я ненавидела тебя. Ты всячески поносил и позорил меня из-за Элайз. А когда я попросила тебя о прощении, ты не захотел меня простить; ты сделал меня такой, какая я есть. Поэтому мы обманывали тебя. Он и я. Мы шантажировали тебя. Я знала, как ты болезненно относишься к огласке. Я знала, что ты сделаешь все, чтобы на твое имя не пало пятно. А ты гордился своим умом и думал, что используешь положение в своих интересах. Пользуешься Джоном, чтобы разбогатеть. Но это мы использовали тебя. Я помню, как сюда доставили первый кусок мрамора для Джона. Стараниями неаполитанской мафии. Выдолбленный и наполненный героином. Ты показал себя таким дураком, Алессандро. Надменным и самоуверенным. Ты игнорировал и презирал меня, дразнил своими дешевыми любовницами. А потом появилась и она.

В лунном сиянии она выглядела безумной. Широко раскрытые, со смазанной тушью глаза. Она стояла скорчившись, похожая на животное.

– Ты не хотел простить меня, но полюбил ее. Я знала, знала, как только увидела вас вместе. Ты думаешь, что спасешься, убив меня? И все будет шито-крыто? Но ведь она агент по борьбе с наркотиками – шпион. Ты получишь пожизненное заключение за контрабандную перевозку героина, и засадит тебя не кто иной, как она. А ты все ее любишь?

– Франческа!

– Я ненавижу тебя, – прокричала она. Ее крик отразился от высоких стен громким эхом. – Ненавижу тебя! Ты отобрал у меня всех, кого я любила. Элайз, а теперь и Джона. С ними я забывала о тебе и о том, что ты со мной сделал. Теперь ты убил его. Но тебе не уйти от наказания, Маласпига. Мне незачем жить без него. Мне все равно, что случится со мной. А ты проведешь остаток своих дней в тюрьме. – Она вскочила на водительское сиденье и закрыла дверцу. Затем, высунув голову из окошка, обозвала его грязным словом.

Алессандро прицелился в ближайшую шину и нажал спусковой крючок. Послышался легкий металлический щелчок. Последнюю пулю он вогнал в тело Джона Драйвера. Машина с ревом рванулась с места, направляясь к темному зеву главного входа. На повороте, разбрызгивая щебенку, взвизгнули шины, на мгновение замерцали красные сигнальные огни. Он стоял, глядя вслед исчезнувшей машине, с бесполезным пистолетом в руке. Она уехала Бог знает куда. Обезумевшая от горя и ненависти, она способна на любой, самый непредсказуемый поступок. Он повернулся и вошел в Замок. Один из слуг вышел в зал, набросив свою ливрею поверх пижамы. Шум автомашины разбудил кое-кого из слуг: не требуется ли чего-нибудь его высочеству?..

Алессандро сунул руку в карман. Ему ничего не требовалось. Он велел слуге идти спать. Затем стал медленно подниматься по главной лестнице, к комнате Катарины. Когда он отпер дверь и вошел, он увидел, что Катарина уже встала. Она сидела на стуле, освещенная сзади так, что ее лицо оставалось в тени. Подойдя ближе, он заметил, что она плачет.

– Тебе надо было лежать под одеялом, – сказал он. – Ты все еще не пришла в себя от шока. Она посмотрела на него.

– Ты совершил ошибку, – медленно сказала она. – Тебе не надо было вмешиваться. Лучше бы они убили меня.

Он нащупал в кармане пустой пистолет, швырнул его на кровать и подошел к столику рядом с ней. Там стояла серебряная сигаретница. Он взял пару сигарет и зажег их.

– Ты говоришь так из-за героина? – Он подошел к ней и приложил к ее губам сигарету. Она взяла ее в пальцы.

– Да. Поэтому я и здесь. Я завербовалась в Бюро по борьбе с наркотиками, для того чтобы приехать сюда и собрать доказательства твоей вины.

– Я знаю, – сказал Алессандро. – Драйвер мне это сказал, прежде чем я его пристрелил. И моя жена издевалась надо мной: она назвала тебя шпионом. – Он стоял, глядя на сигарету. – Поэтому-то ты и плачешь – считаешь, что я виноват и что ты должна выдать меня полиции?

– У меня нет никакого выбора, – медленно сказала Катарина. – Но ты можешь задержать меня. Я ничем не могу помешать этому.

– Ты предлагаешь, – тихо произнес он, – чтобы я расправился с тобой, чтобы спасти свою шкуру?

– Ты убил Фирелли, – сказала Катарина. – Он погиб в этой ужасной дыре.

– Ясно, – сказал он. Посмотрел на кончик своей сигареты и сделал затяжку, чтобы она разгорелась. – Значит, я торговец наркотиками и убийца. Но спас тебя, потому что люблю тебя. Не глупо ли это с моей стороны?

– Случилось то, что случилось.

– Не думаю, чтобы ваши американские полицейские согласились с таким мнением. Но наши, итальянские, могли бы, потому что мы все очень сентиментальны. А меня будут судить в итальянском суде. Может, для меня остается кое-какая надежда. – Он снова сделал затяжку. – Но я не думаю, чтобы мне пришлось сильно утруждать себя. Главной свидетельницей будет Франческа.

Катарина быстро подняла глаза.

– Она уехала?

– Да. Я не убил ее. Даже не смог прострелить шины ее машины, потому что у меня не осталось ни одного патрона. Я совсем позабыл об этом. Я не тяну на профессионального убийцу.

– Куда она уехала?

– Думаю, к карабинерам. Возможно, в Массу. У нас в Маласпига они, пожалуй, не стали бы слушать таких сенсационных новостей. Насколько я знаю, у них обо мне совсем не плохое мнение.

– Но она не может донести на тебя. Она сама замешана в этом деле.

– Я думаю, ей все равно, что с ней будет. У нее только одно желание – отомстить. За Джона Драйвера. Моего доброго друга, скульптора. У меня были основания полагать, что они любовники. Прежде чем она вернется обратно с полицией, я хотел бы обратиться к тебе с одной просьбой. Попросить об услуге.

– Какой же? – спросила Катарина, не глядя на него.

– Я хочу тебе кое-что показать. Пойдем со мной. – Она заколебалась. Долгое время она ненавидела, боялась и наконец полюбила его. Он стоял перед ней, улыбаясь, но она знала, что он обречен, и это причиняло ей нестерпимую боль.