Король (СИ) - Татьяна Шульгина

— Так он в самом деле с крестьянками не развлекался? – Николь стало стыдно за свои подозрения и упреки, высказанные мужу.

— Нет, он отослал их раньше, чем я успел найти его, – ответил граф. – Странный он парень. Такие милашки.

— Это ты странный, – возмутилась Николь. – Кошки похотливые, а не милашки.

— Ревнуешь? Как мило, – Кристиан хихикнул, наблюдая, как она откусывает кусочки, словно представляет себе соперниц.

— Не отвлекайся, – попросила она, прожевав и запив вином. – Как ты вообще додумался до такого, влюбиться в моего мужа?

— Ты сама мне постоянно о нем рассказывала, – возмутился граф. – Но тогда, в замке у темных, я понял, что не могу спокойно наблюдать, как они его мучают. А ведь я его ненавидел, думал, мне будет все равно. Потом понял, зачем Ева меня туда взяла. Она ведь не полная дура была. Я должен был на их глазах убить невинного, чтобы они были уверены, что я в их власти. Ева решила, раз я его так ненавижу, то убью без колебаний.

— Но ты не убил, а она не догадалась, – Николь помнила их последний разговор с Евой, каждое слово.

— Она меня проверила, – граф помрачнел, воспоминания были не самыми приятными, а рассказывать и вовсе было трудно, но он не хотел, чтобы между ними оставались какие-то секреты.

— Виктор лежал без сознания в луже собственной крови, – продолжал граф. – Ева приказала поцеловать ей сапоги, чтобы убедиться, что он мертв, а я ее ручная собачка.

Николь перестала жевать, ужаснувшись бессердечности бывшей фрейлины. Красивой и утонченной дочери короля, которая замучила до полусмерти родного брата и желала унизить мужчину, которого любила. Теперь она была рада, что убила ее своей рукой, и угрызения совести, преследовавшие ее до сих пор, отступили навсегда. Если бы Ева вновь каким-нибудь чудесным образом ожила, Николь готова была застрелить ее еще раз, чтобы отомстить и за Кристиана.

— И я готов был поцеловать, – граф улыбнулся, потрогав скулу, на которой уже давно не было той ссадины, но в его памяти она осталась навсегда. – Она отпихнула меня, как паршивого пса. Так весело было. Все посмеялись. Но я не злился на них. Я рад был, что вовремя догадался, и Виктор остался жив. Если бы мне в голову пришло послать их всех подальше, они сразу бы разгадали мой блеф и сами добили бы его.

— Это ужасно, немыслимо, – прошептала Николь, прикрыв рот рукой.

— Ешь, это все уже в прошлом, – Кристиан улыбнулся, взглянув на короля. – Зато я понял, что он мне небезразличен. Я даже ревновать перестал. Вообще стал как-то странно себя чувствовать рядом с ним.

— Он знает обо всем этом? – спросила Николь, неохотно продолжив обед.

— Нет, зачем? Он и так меня любит, просто кокетничает, – усмехнулся Кристиан. – Ему нравится меня изводить. Строит из себя недотрогу, просто как ты.

— Вот, значит, что ты обо мне думаешь, – проговорил Виктор, не открывая глаз.

— Давно подслушиваешь? – спросил недовольно граф, взяв бутылку и начав пить прямо из горлышка, игнорируя золоченый кубок. Николь улыбнулась, подвинув ему тарелку с едой.

— Где-то с целования сапог, – ответил Виктор, открыв глаза и посмотрев на него. – Ты перестал мне за ушами чесать, вот я и проснулся.

— Ешь давай, скоро опять в седло, – Кристиан поднял колени, заставив его сесть. Виктор рассмеялся, поднявшись, и тоже взял бутылку.

— Да ладно, ты бы мне не рассказал, – произнес он. – А так я все узнал из первых рук.

— Рад, что тебе от этого весело, – Кристиан, казалось, был смущен. Николь это немало удивило.

— Почему ты сразу не признался? Зачем нужно было мучить меня? – спросил Виктор, глядя на него. – Я думал, что ты просто хочешь свести меня с ума и прибрать к рукам Николь.

— Я пытался тебе сказать, – хмуро отвечал граф, не глядя на них. – Тогда в шатре, когда мы только приехали в лагерь. Но Мадлена пришла так не вовремя.

Николь не пропускала ни слова, позабыв о еде и вообще обо всем.

— Да, я помню тот день, – усмехнулся король. – Надо же, а я-то думал, с чего вдруг ты стал таким заботливым.

— Знаешь, странно слышать, особенно после того, как я был твоей сиделкой всю дорогу до лагеря, – гневно отвечал Кристиан, скрестив руки на груди.

— Не злись, я благодарен тебе за это, – попросил Виктор, подсев поближе. – И, раз уж я подслушал твои секреты, открою тебе свой.

Кристиан молча слушал, но был еще хмурым. Николь улыбнулась, когда он подмигнул ей. Она прекрасно знала, для чего он постоянно разыгрывает эти сцены обиженного до глубины души. Она сама однажды попалась на эту уловку.

— Я не кокетничаю, – тихо произнес король, почти в самое его ухо. Кристиан перестал изображать оскорбленное достоинство и взглянул на него.

— Просто я не знаю, чего ты ждешь от меня, – продолжал Виктор. – Среди моих возлюбленных не было мужчин.

— Да ладно тебе, – не поверил Кристиан. – При дворе это обычное дело.

— Я знаю, но моя жизнь на виду, – король вздохнул, вернувшись к еде, хотя и не проявлял к ней большого интереса. Граф тоже задумчиво жевал, обдумывая слова Виктора. Николь вообще плохо их поняла, не зная столичных нравов. У них в деревне такого не бывало.

— Если бы отец узнал, то сразу женил бы, а я жениться не хотел, – рассказывал король. – Он просто бредил наследниками.

— Что же, единственное, что тебя сдерживало, это гнев отца? – усмехнулся граф, вспомнив свою бурную молодость и годы учебы в академии. Ему бояться было некого.

Виктор смутился, неотрывно разглядывая свою бутылку.

— Почему ты не хотел жениться? – спросила Николь, взглянув на мужа.

Мужчины одновременно подняли головы, посмотрев на нее, словно желая убедиться, не шутит ли она, задавая подобные вопросы.

— Потому что ты в королевстве одна, и он тебя еще не знал, – ответил Кристиан абсолютно серьезно. Виктор улыбнулся, набив рот так, чтоб не пришлось отвечать.

— Почему вы так не хотите жениться? Разве это плохо? – королева закончила с основным блюдом и перешла к десерту. – Не верю, что прежде вы не встречали красивых и умных девушек, достойных вас.

Оба отрицательно мотнули головой, Николь рассмеялась этой слаженности, не поверив ни одному, ни другому.

— Хорошо, можете врать сколько угодно, но я все равно узнаю, – заверила она их. – Может, Бьянку подключу, она знает о вас гораздо больше чем я.

— Она не будет объективна, – предупредил граф. – Скажет, что я отверг всех прекрасных и честных девиц, потому что подлый бабник.

— Обо мне уж точно хорошего не скажет, – согласился с ним Виктор.

Они собрали посуду обратно в корзинку и вновь расположились на покрывале, чтобы насладиться последними минутами спокойного отдыха. До завтрашнего утра им предстояло ехать в седле. Граф желал продолжить разговор с Виктором, и Николь не стала мешать. Положив под голову мундир Кристиана, она задремала.