«Если», 2008 № 02 - Журнал «Если»

Пресловутая «нетрадиционная ориентация» — но необычная, инозвездная, настолько заворожившая и убаюкавшая землян, что они поначалу ничего и не поняли? Пожалуйста, рассказы «Мир вполне мог погибнуть» (1953; в русском переводе — «Благая потеря») и «Случай с зеленой мартышкой» (1957). Инцест, ставший основой для безоблачной — удавшейся — утопии? Перечитайте новеллу «Окажись все мужчины братья, ты бы выдал сестру за одного из них?» (1967). В рассказе «Сексу вопреки» (1952) инопланетянин (-нка), бисексуал и симбиот, счастливо, хотя и в трагических обстоятельствах, «просвещает» двух землян-влюбленных, не подозревавших об иных возможностях достижения взаимного счастья, кроме той самой — общеизвестной… А в слабо закамуфлированных под фантастику лирических новеллах «Трио на фоне бури» (1955) и «Правило трех» (1951) речь, как нетрудно догадаться, идет о реальных, хотя и запутанных любовных треугольниках, которые никак не развязать без помощи тех же пришельцев…

Многие рассказы Старджона не лишены оттенка сентиментальности, отчего чтение их сегодня превращается в изысканное и многими желанное ретро. Любовь в этих новеллах — воистину сила, что движет мирами. Побеждает рак в короткой повести «Раз заботишься, значит, любишь» (1962)[20]. Соединяет два изнывающих от тоски сердца — земное с инопланетным — в «Летающей тарелке одиночества» (1953); и даже оказывается органично связана с телепатией — в «Прикосновении твоих рук» (1953) и «Необходимости» (1960)…

На одной из конвенций Старджон произнес целый монолог о любви, сравнив ее с состоянием, «когда тебе становится абсолютно необходимо еще чье-то счастье, помимо собственного».

Истинная человечность может проявиться, как уже было сказано, и в ситуациях нечеловеческих. Например, во взаимоотношениях человека с теми, кого он приручил. Мне не известно, была ли когда-нибудь у писателя собака, однако после прочтения рассказа «Крошка и чудовище» (1947) последние сомнения развеялись. Конечно, была!

Теплота человеческих отношений, взаимопонимание (хотя и не всегда легкое и беспроблемное), нескрываемые чувства и эмоции переполняют новеллы Старджона. Оказывается, мечтательность и фантазия в состоянии оживить человека даже после тысячелетнего сна, как это происходит в рассказе «Кейс и мечтатель» (1972); обыкновенное чувство юмора — предотвратить конфликт между цивилизациями, что и продемонстрировал герой «Особой способности» (1951). Разумные жители искусственной микровселенной в притче об ученом-Создателе — «Бог микрокосмоса» (1941) — эволюционировали не только интеллектуально, но и нравственно, придя на помощь попавшему в беду Творцу. В собственном творении возрождается и трагически погибший музыкант — герой пронзительной новеллы «Умри, маэстро, умри!»

(1947). А обитатели одной из самых запоминающихся утопий, описанной в короткой повести «Искусники планеты Ксанаду» (1956), овладели, по сути, всего одним искусством — но каким! Искусством общения — в него входит и взаимопонимание, и умение слушать, и поставить себя на место другого, и разделить боль, и научиться, и научить…

Однако не следует думать, что Теодор Старджон всю свою писательскую жизнь разглядывал человеческую натуру исключительно в розовых очках. Многие его новеллы наполнены не светом, а мраком, и автор не скрывает влияния на него литературы ужасов и психоаналитических откровений о темных — но опять же человечных — сторонах нашей души. Такова классическая история «одержимой» машины — «Убийдозер!» (1944): ее герой, инфернальный пришелец, превращает земной механизм в покорного исполнителя своих черных замыслов. В «Медвежонке профессора»

(1948) та же роль предназначена злой игрушке, управляемой кошмарами, излучаемыми мозгом невинного ребенка. А то, что дети вовсе не обязательно должны становиться героями «ужастиков», демонстрирует история звездного Маугли из рассказа «Ракета Мяуса» (1946). В самый разгар холодной войны Старджон написал собственный вариант ядерного Апокалипсиса — мрачный и трагический рассказ «Гром и розы» (1947). Реквием на атомном пепелище — какие уж тут розовые очки…

С романами Старджону повезло меньше — хотя из шести написанных один, по крайней мере, ныне безоговорочно причислен к классике жанра. Дело не в том, что они банальны или скучны; скорее, наоборот — слишком самобытны, порой вызывающи, слишком переполнены непривычными, какими-то колючими и дискомфортными идеями, чтобы потрафить среднестатистической читающей публике. Хотя нужно признать и другое. То, что с таким блеском удавалось писателю в короткой форме, при переходе к книжному формату часто оборачивалось любопытными и провоцирующими лекциями и трактатами, но не более того…

Самый известный роман Старджона назван программно — «Больше, чем люди» (1953). Он принес писателю высшую тогда, до появления премии «Хьюго», награду — Международную премию по фантастике. Старджон одним из первых заговорил о коллективном разуме, как новой ступени эволюции — идея, развитая так называемой гештальтпсихологией и ставшая модной в 1920–1930 годы. Впоследствии о том же писали многие, и порой более изысканно, но Старджон был одним из первых, если не самым первым. В романе конфликт пятерки «ненормальных» детей, образующих своего рода гештальт-организм, и «нормального» общества обострен еще и тем, что по отдельности каждая единица этого нового вида Homo gestalt не только не «суперкинд», но по сути урод, пария. Обреченный, как минимум, на одиночество и неприкаянность. Клинический идиот, социопат, две немые девушки, не по годам развитый искусный манипулятор; и самый беспомощный из всех — младенец-монголоид с синдромом Дауна… По отдельности — жалкие и беспомощные, отчужденные от сообщества людей. Вместе — суперорганизм, созвездие гениев, новая ступень эволюции. Может быть, новая надежда для человечества. Причем не только с точки зрения биологии, физиологии или психологии! «Больше, чем люди» сообща успешно преодолевают препятствия, которые веками разобщали, разъединяли «нормальных» людей — расовые предрассудки, социальную немоту, эмоциональную тупость и примитивизм, зависть, ксенофобию, различные и часто враждующие между собой взгляды на секс, религию, нравственные нормы. Ведь неслучайно же третья, заключительная часть романа названа одним словом: «Мораль»!

И снова Старджон не был бы Старджоном, если бы с холодным профессионализмом прозектора просто представил нашему вниманию занятную кунсткамеру уродцев. Напротив, он страстно и увлеченно рассказывает истории жизни людей, личностей. До момента «слияния» их индивидуальные судьбы не назовешь удачливыми, но зато в новом качестве они нашли не только обезопасившую их всех социальную нишу, но и долгожданную любовь, понимание, цель жизни.

Его лучшие произведения не об обитателях иных миров, а о нас с вами. Живущих друг с другом, старающихся найти взаимопонимание, а значит, обрести Любовь. И мне хотелось бы закончить статью об одном из самых глубоких и проницательных в этом вопросе «специалистов» его собственным признанием в любви. Обращенным к нам — благодарным читателям: «Я писал обо всем, что мне хотелось обнаружить, раскопать в людях, обо всем, что мне нужно было в них понять. Я писал о вас. Поэтому смею надеяться, что вы мне поверите: я люблю вас».

КУРСОР

Питер Джексон наконец помирился с кинокомпанией New Line Cinema (громкий скандал случился по финансовым причинам — из-за дележки прибыли трилогии «Властелин Колец»), и это означает, что он все-таки примет участие в масштабнейшей экранизации еще одного романа Профессора — «Хоббит». Правда, в качестве не режиссера, а лишь продюсера. На место постановщика молва прочит Сэма Рейми, Гильермо дель Торо или Альфонсо Куарона.

Культовый роман Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту» завоевывает московскую сцену. Театр под руководством Александра Калягина «Et Cetera» взялся за постановку пьесы по мотивам знаменитой книги. Режиссер спектакля — Адольф Шапиро, главную роль Монтэга исполняет эстонский актер и режиссер Эльмо Нюганен, в роли Битти — Виктор Вержбицкий, известный любителям фантастики по роли Завулона в «Дозорах».

Режиссер Питер Берг подтвердил, что слухи о новой экранизации романа Фрэнка Герберта «Дюна» отнюдь не беспочвенны. Он приступит к работе над картиной, когда завершится забастовка сценаристов. Это будет не только новая киноверсия романа, но и своеобразный римейк фильма Дэвида Линча.

За Шреком последует «Планета 51». Соавтор всех трех «Шреков» Джо Стиллман создал сценарий анимационного фильма, повествующий о некоей планете, жители которой страшно боятся пришельцев из космоса. Однажды на планету попадает земной астронавт — и приходится ему там несладко. Самое интересное, что выпустить мультфильм решила студия New Line Cinema, никогда раньше не грешившая анимацией. Режиссер — Хорхе Бланко, релиз намечен на 2009 год.