Великосветский прием - Джулия Фэнтон

Александра в задумчивости смотрела на знакомые улицы сквозь дымчатое стекло лимузина.

Деньги. Может быть, у Ричарда финансовые затруднения? Эта мысль была так неожиданна, что Александра даже вздрогнула. Нет, этого просто не может быть. Его капитал столь значителен, что даже проценты от процентов составили бы целое состояние.

Расторопный швейцар открыл для Александры дверцу автомобиля. Она вошла в огромный вестибюль и, как всегда, с удовлетворением огляделась вокруг. Ей нравилось здесь все, от четырех хрустальных люстр до розового облицовочного мрамора, который заказывала она сама. Дизайнер во всем прислушивался к ее мнению, поэтому интерьер отражал ее собственную индивидуальность. В этом пространстве ей всегда легко дышалось.

Ричард ждал ее в баре за боковым столиком. Она заметила его первой и была поражена выражением тревоги, которое он не успел спрятать.

– Рич, – окликнула Александра, приближаясь к нему.

– А, здравствуйте, прекрасная незнакомка, – сказал он, вставая и пропуская ее к стене. Он улыбнулся, и глубокие морщины на лбу разгладились. Как обычно, он выглядел безукоризненно. Одежда ничуть не стесняла его движений. Сегодня он надел темно-серый костюм в карандашную полоску, светло-серую рубашку и полосатый галстук цвета маренго с серым. Ричард не делал культа из одежды. Он несколько раз в год бывал в Лондоне и в каждый приезд приобретал четыре-пять элегантных костюмов в дорогом магазине мужской одежды на Сэвил-Роу.

Александра, улыбаясь, села рядом с ним.

– Ты и впрямь скоро забудешь, как я выгляжу. Дело дошло до того, что мы назначаем встречу в баре – это у нас единственная возможность повидаться. Как идут переговоры?

– Своим чередом. – Он пожал плечами. – Давай не будем обсуждать эти скучные материи, чтобы не омрачать нашу встречу. Что тебе заказать?

– Что-нибудь прохладное и праздничное. Может быть, земляничный коктейль?

Ричард усмехнулся.

– Это действительно праздничный напиток.

Он подозвал официантку, чтобы заказать коктейль и салат из сырых овощей с икрой.

– Вы замужем? У вас есть дети? – начал он, озорно улыбаясь. – А как их зовут? Мальчика, наверно, Тр...

– Ну тебя, – смеясь, отмахнулась Александра.

Официантка принесла коктейль, затем салат. Ричард и Александра болтали, как добрые знакомые, о том, с каким вкусом отделан отель, и о тех усовершенствованиях, которые ожидали яхту «Лекси леди». Потом Александра сказала:

– Ричард, я придумала сквозную тему для нашего банкета. Это что-то необыкновенное. Прямо не могу прийти в себя.

– Танцовщики? – с сомнением переспросил Ричард, когда она изложила ему свой замысел. – Целая балетная труппа?

– Непременно! Между прочим, я поручила Долли созвониться с журналом «Стиль жизни богатых и знаменитых». Робин Лич выразил желание написать большой материал о нашем приеме. Дорогой мой, такая реклама принесет нам миллионы долларов. Затраты окупятся целиком и полностью, мы еще окажемся в выигрыше.

Ричард улыбнулся и поднял бокал.

– За лучшую хозяйку вечера в целом мире! Александра, таких, как ты, больше нет.

XI

АЛЕКСАНДРА, 1982

Джанкарло Феррари искал, где бы приткнуть свой разбитый «плимут-дастер». Конец августа выдался таким жарким, что Джорджтаун, казалось, вот-вот расплавится.

Merdo. Он изрядно вымотался и весь взмок, но не напрасно: удалось раздобыть весьма качественный «снежок». Теперь надо было поскорее завалиться домой, в квартиру Ингрид, и слегка расслабиться.

После той аварии в Дейтоне его жизнь превратилась в сущий ад. Он переломал все кости, два месяца провалялся в гипсе, потом год лечился, но от болей так и не избавился.

К концу года Джанкарло смог самостоятельно передвигаться, но каждый шаг давался ему с трудом. В шее сидел стальной штифт. Врачи бубнили что-то насчет нарушенных рефлексов.

– Один неверный шаг – и тебе конец, – предупредил хирург. – Это не шутки. Смотри не поскользнись и не подверни ногу.

Теперь он влачил жалкое существование: подвизался в оптовой торговле, предлагая автомобильные наклейки и фильтры в магазины запчастей. Но на самом деле сидел на шее у Ингрид. Она не так давно перекрасилась в блондинку и сделала панковскую прическу ежиком. Только по пышному бюсту ее и можно было узнать. Джанкарло оформил с ней законный брак, чтобы получить американское гражданство.

Ингрид устроилась певичкой в ночной клуб «Чикс». Там она получала девятьсот долларов в неделю, да еще подрабатывала на стороне. Далеко не все завсегдатаи ночного клуба ограничивались музыкальной программой – многим хотелось продолжить знакомство с полногрудой красоткой. Их щедрость позволяла Джанкарло и Ингрид прикупать кокаин, гашиш и таблетки.

Джанкарло, чертыхаясь, делал уже третий круг. Тут он заметил, что от стоянки отъезжает старенькая «тойота». Его «плимут» торжествующе завизжал тормозами, подался назад и ловко ввернулся на освободившееся место.

Поднимаясь по узкой, крутой лестнице, Джанкарло тяжело отдувался. Регулярные дозы кокаина не давали ему толстеть, однако дыхалка стала – ни к черту.

– Где ты шляешься? – ворчливо встретила его Ингрид. Время близилось к трем часам дня, но она только что продрала глаза. Вид у нее был заспанный и помятый, волосы торчали неопрятными перьями. Она вышла к нему в одних трусах.

– Где-где, за наркотой мотался. Потом ездил на завод. Меня просили посмотреть образцы новых наклеек на гоночные машины. – Прожив три года с Ингрид, Джанкарло стал вполне сносно объясняться по-английски.

– Ну ладно.

– Может, меня даже пригласят для рекламы... мою фотографию напечатают в журналах. Что ты на это скажешь, bella?

Ингрид молча кивнула. Эту ерунду она слышала уже не в первый раз. Прожекты Джанкарло ни к чему не приводили.

– Наркоту хотя бы достал? Сколько?

– Четыре грамма, – сообщил он.

Ингрид насупилась:

– Не густо.

– А что ты хочешь? Можно подумать, ты мне миллион дала. Теперь, кстати, придется искать нового торговца: нашего прихватили.

Джанкарло вынул из кармана сложенный в несколько раз целлофановый пакет и подошел к ночному столику. В нижнем ящике хранились все необходимые принадлежности: небольшое зеркало, соломинки, бритвенное лезвие, серебряная ложечка для кокаина, резиновые жгуты, шприцы.

У него привычно засосало под ложечкой.

– Ну, давай, что ты тянешь? – теребила его Ингрид. – Пошевеливайся. У меня башка раскалывается. Дай нюхнуть.

Джанкарло бережно насыпал на зеркало ложечку белого порошка и бритвенным лезвием разделил на две дозы.

– Наконец-то. Давай сюда. – Ингрид вставила соломинку в правую ноздрю, а левую зажала пальцем, потом с блаженным видом запрокинула голову.