Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том 2 - Борис Яковлевич Алексин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В начале четвёртого Борис вернулся домой. Катя пришла раньше и уже успела приготовить нехитрый обед, немного привести в порядок детей, и все они сидели на лавочке около ворот и ждали прихода главы семьи. Обед, как всегда, у них прошел весело и быстро, ели все с аппетитом. Девочки наперебой рассказывали отцу о своих приключениях: о купании в Лезгинке, о путешествии в колхозный виноградник, о хозяйской кошке Машке, у которой было целых четыре котёнка, одного из которых им уже обещали подарить, и о многом, многом другом.
Катя молчала, старательно подливая всем борщ или подкладывая картошки, но по её движениям и выражению лица, на котором тогда мелькало что-то вроде улыбки, Борис понял, что новая работа её заинтересовала и в то же время чем-то встревожила. Он попытался расспросить жену о том, что же было на заводе, но она коротко сказала:
— Вечером поговорим.
Борис и сам был поглощён своими новыми заботами, уже мысленно проводил совещание с медиками участка, и поэтому с расспросами особенно не приставал. Пообедав, он сейчас же отправился в больницу, там в этот день он ещё не был. Осмотрев больных, проверив назначения, сделанные Чинченко, кое-что изменив, кое-что добавив, он стал готовиться к вечернему совещанию.
В шесть часов вечера на веранде больницы собрались все служащие врачебного участка. Пришёл и заводской фельдшер Пётр Кузьмич, пришла заведующая детскими яслями колхоза, пришла и Матрёна Васильевна. Алёшкин поздоровался со всеми, представился своим подчинённым и сказал:
— Сегодня мы с вами знакомимся впервые, но я надеюсь, что знакомство наше не будет коротким. Мне понравилась станица, больница и амбулатория. Я думаю, что после проведения некоторых дополнительных мер мы с вами, товарищи, сможем занять одно из первых мест в районе. Сейчас мне бы хотелось послушать каждого из вас. Расскажите коротко о хорошем и плохом, что есть в вашей работе, а мы постараемся помочь, кому нужно. Если не сумеем сами, будем просить помощи у колхоза, сельсовета, райздрава. Я надеюсь, что в случае необходимости все эти учреждения пойдут нам на встречу. Пожалуйста, товарищи, говорите. Начнём хотя бы с вас, Антон Иванович. Во-первых, потому, что вы среди нас здесь самый опытный и знающий медик, во-вторых, потому, что вы давно работаете, ну, а в-третьих, потому, что вы являетесь моим первым заместителем и помощником, а точнее, даже и учителем, так как я ещё многого, многого не знаю.
Чинченко даже порозовел от таких лестных отзывов. Он ожидал, что на этом совещании Алёшкин будет предъявлять ему претензии за каверзы, которые он подстраивал, может быть, будет упрекать его за выявленные недостатки, может быть, сделает какие-нибудь замечания и насчёт пользования продуктами больницы (завхоз ему уже успел рассказать о запрещении, полученном от Алёшкина), но этого не последовало. И вместо того, чтобы оправдываться или давать какие-нибудь объяснения, фельдшеру пришлось своё выступление перестроить. Он очень толково рассказал и об эпидемическом состоянии станицы, и о малярии, и о тех мерах, которые проводятся для борьбы с нею. Рассказал он о трениях, довольно часто возникавших с дирекцией завода, подчеркнул недостаточную помощь врачебному участку со стороны правления колхоза и сельсовета, затем, по просьбе Бориса, коротко охарактеризовал работу каждого сотрудника. Алёшкин умышленно попросил сделать это всенародно и, очевидно, был прав: критика сверху невольно вызвала ряд возражений и, в свою очередь, критических замечаний снизу. Собрание прошло оживлённо, хотя и затянулось чуть ли не до полуночи. Обсудили отрицательные и положительные моменты в работе участка, каждый сделал для себя соответствующие выводы и, даже без какого-либо нажима со стороны заведующего, намеревался исправить свои упущения. Большинство недостатков были мелкими и легко устранимыми и касались главным образом дисциплины, аккуратности в работе, повышении своих медицинских знаний и т. п.
Довольно серьёзно встал вопрос о фельдшере Петре Кузьмиче Горностаеве, о его частых выпивках и даже появлении на работе в состоянии опьянения. Об этом начал речь Антон Иванович, затем выступили медсёстры и Матрёна Васильевна. Пётр Кузьмич пытался оправдываться, даже оспаривать некоторые приведённые факты, но припёртый к стене, в конце концов, вынужден был дать слово всему коллективу, что больше пьяным на работе его никто никогда не увидит.
В своём заключительном слове Алёшкин тоже коснулся этого вопроса и категорически заявил, что людей, слабых по отношению к алкоголю, он не потерпит. Если уговоры не помогут, то с такими сотрудниками участок без сожаления расстанется. В общем, Борис Яковлевич остался доволен собранием: выступили почти все присутствовавшие, и из их слов он понял, что его помощники — старые и молодые, большие и маленькие — болеют за свою работу, за работу участка и искренне хотят, чтобы она была качественной и действительно полезной населению станицы и рабочим завода. Это и радовало, и воодушевляло. Потому в конце речи он сказал, что очень рад, что ему придётся работать с такими хорошими людьми, и он со своей стороны сделает всё возможное, чтобы употребить имеющиеся знания как можно лучше, и не только в оказании помощи больным, но и передавая их в возможно большей степени всем своим помощникам. Алёшкин слышал, как люди говорили, расходясь, что такого интересного собрания в их больнице никогда ещё не было. Он в душе, конечно, радовался этому и, что скрывать, гордился.
По дороге домой он, между прочим, обдумывал два особенно запомнившихся ему выступления. Одно — Матрёны Васильевны. Она сетовала на то, что за всё время её работы в роддом не заглянул ни один врач, и что всех рожениц, даже с самым простым осложнением, ей приходится отправлять в Муртазово. Своевременно транспорт получить бывает трудно, поэтому врачебная помощь запаздывает, и имелось уже несколько случаев гибели новорождённых и осложнений у матерей именно по этой причине. Отмечала она также и то, что на участке совсем не оказывалось никакой гинекологической помощи больным женщинам, из-за этого им приходилось идти к знахаркам, что иногда приводило к гибели некоторых из них после такой «медицинской» помощи. После этого выступления Борис понял, что ему нужно срочно вытаскивать учебники по акушерству и гинекологии и принимать на свои плечи и эту нагрузку.
Второе выступление поразило Бориса ещё больше, и не только своей смешной стороной, но и вопиющим нарушением элементарных санитарных правил. Это было выступление заведующей
