Седьмая жертва - Алан Джекобсон

Вот опять зазвонил телефон. Включился ее автоответчик. Карен увеличила громкость, чтобы запись можно было слышать из кабинета, отслеживая звонки на тот случай, если позвонит кто-то действительно нужный. Но это оказался очередной репортер, на этот раз из Южной Калифорнии. Она вздохнула и вернулась к изучению материалов по делу Окулиста. С этой копией она намеревалась не расставаться ни на минуту и носить ее с собой повсюду. Впрочем, Карен прекрасно понимала, что предосторожность несколько запоздала: убийца видел материалы и даже забрал некоторые из них, и тут уже ничего нельзя было поделать.

Карен опять вернулась мыслями к связи, существовавшей между нею и неизвестным подозреваемым, НЕПО. Ей казалось, что немаловажную роль играет ее родство с Элеонорой Линвуд, седьмой жертвой Окулиста– Ведь убийца выплеснул необузданную ярость не на кого-нибудь, а именно на ее биологическую мать. Он явно руководствовался личными мотивами. Об этом можно было с уверенностью судить хотя бы по тому, с какой жестокостью он изуродовал лицо и тело Линвуд. И это при условии, что Хэнкок здесь не при чем. Хотя ей очень хотелось поверить в то, что он несет ответственность за случившееся, в глубине души Карен сознавала, что Хэнкок не способен на такой поступок. Она уже давно смеялась ему в лицо, ставила под сомнение его профессиональные способности и бросала ему вызов. И ни разу он не сорвался и не набросился на нее, не объявил ей войну, явную или тайную. Да, конечно, он открыто угрожал ей несколько дней назад, в штаб-квартире оперативной группы, но она отнесла это на счет уязвленного мужского самолюбия и повышенного уровня гормонов тестостерона. Все-таки это совсем не то что прерванная любовная интрижка со всеми чувствами и эмоциями – гневом, предательством, обидой, которые ее сопровождали.

Тем не менее он обвинил Карен в том, что его карьера потерпела крах. Но, опять же, это разочарование не могло оказаться столь же сильным, как тот факт, что его отвергли в качестве любовника… Правда, в то время он оказался в незавидном положении. И у него было целых шесть лет, чтобы копить ненависть и созреть для мести.

Карен с силой потерла глаза и взглянула на часы. Пора возвращаться к Робби. Она принялась собирать бумаги, и в это мгновение опять зазвонил ее телефон. На этот раз ей пришел факс. «OfficeJet» включился и начал прием сообщения. Бросив взгляд на дисплей, Карен узнала номер абонента – он принадлежал Отделу психологов-криминалистов.

Наконец из щели выползла первая страница, на которой рукой Дель Монако было написано, что за ней последует географический профиль. Когда из аппарата показался край второй страницы, сердце Карен забилось чаще. Она вытянула шею, стараясь читать сразу же, по мере того как бумага выползала из принтера.

Но, поняв, что документ получается длинным, она вышла из комнаты, чтобы приготовить растворимый мокко. Обычно темный сладкий шоколад успокаивал ее взвинченные нервы. Во всяком случае, ей казалось, что возбуждение уходит, а мысли обретают стройность и ясность. «Пожалуй, – подумала Карен, – мне нужно иметь в машине целую коробку этого напитка».

Она услышала, как пискнул факсимильный аппарат, подавая сигнал о том, что передача завершена, и побежала в кабинет. Выхватив стопку листов бумаги из поддона принтера, она тут же позвонила Бледсоу.

– Я только что получила географический профиль, – сообщила она. – Мы можем через пару часов собраться все вместе, чтобы обсудить его?

Бледсоу ответил, что оповестит всех членов оперативной группы, а она, радуясь, как ребенок, только что выигравший в «кошелек или жизнь» коробку конфет, поспешила разложить вокруг себя страницы отчета.

…сорок восьмая

Штаб-квартира оперативной группы утопала в снегу. Последние два часа он валил не переставая. Снежинки белым одеялом укутали тротуары и дороги, и за рулем приходилось соблюдать максимальную осторожность.

Карен схватила свой кожаный портфель, выскочила из машины и побежала к дому, стряхивая с лица тающие хлопья снега. Ступив на бетонное крылечко, она поскользнулась и едва не упала. Левое колено пронзила резкая, обжигающая боль. Только этого не хватало! Оставшиеся несколько шагов до входной двери она проделала очень медленно и осторожно, потом аккуратно вытерла ноги о мохнатый коврик – при каждом движении боль в колене становилась сильнее – и вошла.

Дель Монако уже был здесь. Он стоял рядом с Бледсоу, оживленно втолковывая ему что-то и то и дело тыча пальцем в страницу отчета. Его экземпляр был распечатан в цвете, так работать с трехмерными картами и диаграммами было не в пример легче. Карен же получила копию третьего поколения, на которой доминировали два цвета – серый и темно-серый. Припадая на больную ногу, она подошла к Бледсоу.

– Что случилось?

– Поскользнулась на льду. – Она кивнула на отчет. – Ну, как по-твоему, поможет он нам?

Бледсоу пожал плечами.

– Еще не знаю. Я только что взял его в руки.

Поверх ее плеча он бросил взгляд на комнату» которая постепенно заполнялась членами оперативной группы. Пересчитав своих сотрудников, как наседка цыплят, он посмотрел на Карен.

– Ну что, может, введешь нас в курс дела?

– Одну минуточку, – вмешался Дель Монако. – Я полагал, что это моя прерогатива…

– Знаю, знаю, но я хочу, чтобы это сделала Карен. Никаких обид.

Дель Монако нахмурился и направился вглубь комнаты, Проходя мимо Карен, он слегка задел ее плечом, но и не подумал извиниться. Бледсоу весело подмигнул ей и уселся на свое место.

Карен попросила Дель Монако передать ей цветной экземпляр географического профиля. Тот взял его в руку и поднял над головой, всем своим видом говоря: «Тебе надо, подойди и возьми».

Ну вот, опять борьба за власть. Впрочем, не она первой открыла военные действия. Стараясь не хромать, она прошла через комнату. Взяв у Дель Монако бумаги, она решила остаться на месте и уже отсюда начать обсуждение. Она стояла спиной к нему, и Дель Монако, фыркнув, как рассерженная кошка, вынужден был отъехать в кресле на колесиках на несколько футов в сторону от своего стола, чтобы видеть ее лицо.

– Я попросила Кима Россмо в техасском отделении ФБР составить для нас географический профиль, – начала Карен. – Мне довелось работать с Россмо над несколькими делами об убийстве, и его работа произвела на меня исключительно благоприятное впечатление. А этот отчет подготовил для нас Уильям Бруссард, его помощник.

Она перевернула несколько страниц документа, возвращаясь к началу.

– Я не совсем понимаю, что такое географическое профилирование, – признался Синклер.

Манетт небрежно откинулась на спинку стула.

– Скорее всего, нас ожидает очередная порция «может быть, да» и «может быть, нет», – заявила она.

– Думаю, этот отчет покажется тебе намного более осязаемым и ощутимым, Мандиза, – возразила Карен. – Он представляет собой компьютерный алгоритм, отслеживающий поведение убийцы на местности на основе анализа мест совершения им преступлений и пространственной, или географической, взаимосвязи между ними. Использование географического профиля в сочетании с поведенческим анализом дает потрясающие результаты, потому что на соображения, по которым преступник выбирает район действия, влияют такие факторы, как то, кем он является на самом деле и какие побудительные мотивы им движут.

– Получается, это объективная, а не субъективная оценка? – вступил в разговор Бледсоу.

– И да, и нет. В этом профиле сочетаются и качественный, и количественный аспекты. В последнем, например, реализованы объективные измерения того, что Россмо называет «точечным шаблоном», созданным на основе расположения мест совершения преступлений. А качественный аспект подразумевает интерпретацию «мыслительной карты» убийцы.

– Я бы предпочла больше узнать о компьютерном анализе, – заявила Манетт. – Теорий я наслушалась уже достаточно. Дайте мне что-нибудь конкретное.

– Россмо разработал принцип, который он называет «криминальной географической траекторией». Он берет места совершения преступлений, анализирует их и выдает трехмерное вероятностное распределение того, где может находиться дом и место работы убийцы. Чем выше значение «точечного шаблона», тем больше вероятность того, что мы узнаем, где живет или работает преступник. После этого трехмерное распределение, которое он именует «плоскость опасности для жизни», накладывается на карту региона, и мы получаем географический профиль действий преступника. Россмо говорит, что географический профиль является отпечатком, или слепком, с познавательной карты преступника.

– И эта ерунда действительно работает? – недоуменно поинтересовался Синклер.

– Да, эта ерунда, как ты выразился, действительно работает, – подтвердила Карен.