Огненный омут - Симона Вилар

– Нет, – снова повторил Ролло. – Если я соглашусь на обмен, я не нарушу клятвы. И вам запрещаю. Мы честно освободим наших собратьев, не подвергая их жизни опасности. Все войско будет стоять во время обмена, и христиане не смогут уличить нас во лжи.

– Так и скажи, что ты просто опасаешься за жизнь твоего неудачника Серебряного Плаща, – сухо сказал Лодин. – Эй, Рольв, если бы ты не так много места отводил в сердце для тех, кто тебе дорог, тебе бы легче жилось.

«Что бы они подумали, если бы знали, что за всей этой осадой стоит мое желание вернуть жену», – подумал Ролло, но вслух ничего не произнес. Жестом дал понять, что разговор окончен. Ярлы, сокрушенно качая головами, вышли из палатки. О чем-то переговаривались, сойдясь в кружок у костра.

На другой день Ролло дал согласие на обмен пленников.

Бьерну об этом сообщила Эмма.

– Я так рада за тебя!

Она едва не обняла его. Но измученный вид скальда удержал ее. Она лишь добавила:

– Я завидую тебе. Ты возвращаешься к своим. И скажи ему… Скажи, что я люблю его. Всей душой. Но пусть он уходит. Шартр может стать погибелью для него.

Она не могла больше ничего добавить, не предав франков. К тому же в дверях появился Гвальтельм. Жестом велел ей выйти. Она стояла в стороне, глядела, как выводят пленных. Бьерн был очень слаб, и его поддерживали под руки два викинга.

– Ты можешь за него не волноваться, – сказал ей Ги, видя, какими тревожными глазами Эмма проводила пленных. – Твой Ру дал слово, что будет честный обмен, а его слову верят все.

Он надел шлем. В городе царило оживление. Люди собрались поглядеть на пленных. Слышались крики, проклятия. По мере приближения к воротам толпа увеличивалась и стала так напирать, что вавассорам-охранникам с трудом удавалось ее сдерживать. В пленных норманнов полетели камни и нечистоты. Не будь вокруг пленных столь плотной охраны, толпа разорвала бы их. Всего захваченных норманнов было человек двадцать, последними шли два викинга, поддерживающие Бьерна. Его серебряный плащ был пропитан кровью и висел клочьями.

У ворот Ги взбежал на башню. Огляделся. Норманны стояли на расстоянии двух выстрелов из лука. Их было хорошо видно, так как нижнего города уже не существовало: хижины ремесленников превратились в кучи золы, то там, то здесь еще виднелись остатки частокола. Обугленный остов башни возвышался, как одинокий нищий, и под ним виднелась группа конных норманнов. Остальные же стояли плотной стеной, закрывшись круглыми щитами из прочного дерева с железной окантовкой и бляхой посередине.

За ними Ги увидел сидевшего верхом Ролло. Даже зубами заскрипел от ненависти к этому захватчику – своему сопернику. Ролло сидел на высоком вороном жеребце, кольчуга бугрилась под напором его мышц. Верхняя половина лица была скрыта под стальным наличием шлема, но какая воля читалась в его надменном подбородке, какая величавость в осанке, в посадке горделивой головы. И Ги, несмотря на всю его ненависть к норманну, невольно затаил дыхание, глядя на него, словно завороженный. Но тут же одернул сам себя.

– Дьявол! Оборотень! Враг всех франков и лично мой!

Ги увидел, как Ролло тронул повод коня и, выехав немного вперед, поднял руку. Норманны расступились, выпустив вперед группу пленных. Среди них был Далмаций. Несколько воинов конвоировали захваченных франков. Один из конных викингов догнал пленных, что-то сказал Далмацию и расхохотался. Ги узнал под высоким шлемом обожженное лицо Рагнара. Проследил, как Рагнар, ловко правя конем, подъехал туда, где собирались другие конники. Что-то говорил им, оглядываясь на город.

Странно вел себя и Далмаций. Он словно удерживал франков, что-то говорил им. Они сплотились вокруг него. Конвоиры-норманны торопили их, подталкивали древками копий.

Не нравилось все это Ги. Он дал приказ лучникам на стене держать стрелы наготове, подождал, пока над бойницами укрепят котлы со все еще пузырящейся смолой. Приказал быть готовыми ко всему. Никогда нельзя знать, что придет на ум коварным язычникам. И хотя слову Ролло верят – он такой же варвар, как и другие.

Ги еще раз огляделся. Пора!

– Ну, Господи, на все воля твоя! – Ги перекрестился, и по его сигналу стражники стали выталкивать тяжелые брусья засовов из пазов. Ворота приоткрыли лишь настолько, чтобы пленные смогли выйти. Несколько человек франков, которым была обещана награда, сопровождали их. Не посули им Гвальтельм золота, вряд ли бы нашелся хоть один из желающих выйти навстречу норманнам. Сопровождающим были даны строжайшие инструкции при малейшем подозрении в поведении норманнов, тащить пленных назад в город.

Сверху Ги было хорошо видно, как группа франков вела норманнов к месту передачи. Они двигались медленно. Стояла напряженная тишина. Было даже слышно, как кукует кукушка в соседнем лесу. Даже воздух, казалось, напряженно застыл.

И тут случилось непредвиденное: не успели франки с норманнами пройти и половину расстояния, как Рагнар вдруг резко свистнул, вздыбил коня, и тотчас окружавшие его конники рванулись вперед.

– Стреляйте! – крикнул Ги лучникам.

Вмиг все вокруг пришло в движение. Словно все только и ждали этого. Далмаций и пленные франки побежали в сторону города, их настигали конники, но град обрушившихся со стен стрел уложил их. Ги видел, как лошадь Рагнара через голову полетела на землю, а сам он так и покатился, вздымая облако золы.

Франки неслись со всех ног, а пленные викинги кинулись к своим. Но не успели, столкнулись с бегущими франками. Произошло столпотворение, люди толкались, падали. Но франки, которых было гораздо больше, невольно увлекали северян опять к воротам. А всадники были уже рядом, поднимали палаши, секиры и тут же падали, сраженные стрелами со стены. Как вихрь, вдоль рядов воинства пронесся Ролло, но не в силах был уже удержать панику.

– Закройте ворота! – кричали на стене.

– Нет! – крикнул Ги. – Они уже рядом, впустите своих.

Он едва не заскрежетал зубами, когда увидел, что за месиво из живых человеческих тел образовалось внизу. Люди – пленные франки, увлекаемые назад норманны, конвоиры – столпились у ворот, лезли в щель задвигаемых створок. Теснились, так как норманны-пленные рвались к своим. Но пленных франков было больше, и они втаскивали норманнов назад. Люди стонали, сжатые створками. Кого вталкивали, кого, наоборот, выталкивали. Ги увидел Далмация, прорвавшегося вовнутрь, как тараном сбившего, толкнувшего еле стоящего на ногах Бьерна.

Все. Ги сам кинулся помогать закрыть ворота. Первый брус – засов упал, когда створки уже трещали под напором варваров. Потом опустился второй брус, третий. Теперь они были защищены. А за стеной стоял рев, вопли отчаянья. Воины со стены метали булыжники, пускали стрелы. Потом полилась смола. И толпа нападающих отхлынула. У ворот корчились на земле умирающие, вопили обожженные. И первый порыв у викингов прошел, они отступили от ворот, от стен. Отошли, отбежали от града стрел и дротиков, какие метали в них осажденные.