Ремесло Выживания - Cokol-d

метеоритное железо совершенно инертно к углероду и стать прочнее не может.

— И ты конечно же не предупредил об этом Тэцутаро-сан? — Судя по взгляду она начала проникаться шуткой.

— Я честно предупредил, что буду использовать метеоритную сталь, но как-то «забыл» упомянуть, что это просто кусок мусора, который придется долго и кропотливо обрабатывать, чтобы получить хороший металл.

— Ты маньяк. — Она хитро улыбнулась. — Надеюсь ты не забудешь все-таки сообщить ему об этом?

— Непременно, я очень хочу увидеть его лицо в этот момент. — Мы посмеялись и я продолжил работу.

Щипцами я собрал все осколки и сложил их вместе. Сверху я сыпанул немного речного песка, смешанного с золой, и залил раствором глины, которая запекаясь скрепила все вместе. Глина и песок выступают в качестве флюса, способствуя отделению фосфора и серы от металла. Также глина обеспечит верхнюю границу температуры, не позволив железу раскалиться больше чем нужно, но при этом позволив мне хорошенько его «проварить».

— Знаешь, я тут подумала, а почему на Землю падают метеориты только из железа и никеля? — Вновь подала голос Саэко.

— На самом деле только один из двадцати метеоритов такой, просто они единственные цельнометаллические, так, в основном, падают чисто каменные, иногда с лёгкими вкраплениями металла. — Я хмыкнул. — Вообще такой, чисто астрономический вопрос неуместен в этих стенах молота и наковальни.

— Да ладно тебе, я же знаю, ты любишь умничать, а мне интересно. Мы проходили по астрономии, что в астероидах находится множество полезных ископаемых, почему же на землю падает всего три вида? — Она привалилась к стене рядом с выходом.

— Ну почему же только три? Камни, знаешь ли, тоже разные бывают, но я тебя понял. — Я решил проигнорировать её замечание про умничанье и просто ответить на вопрос. — Вообще тут сыграло множество условий. Начнем с того, что солнечная система расположена между двумя спиральными ветвями галактики Млечный Путь, где сравнительно немного небесных тел. Так что метеоритов вокруг нас летает в принципе меньше, чем в центре одной из ветвей или ядре галактики. Во-вторых, само солнце во многом необычная звезда, начнем с того, что оно меньше большинства звезд в галактике, и солнце одинокая звезда, в то время как многие другие представлены в виде двух или даже трех звезд вращающихся друг вокруг друга.

— Две или три звезды разом? — Она удивленно вскинула бровь.

— Как я уже сказал — это не такая уж и редкость. Тройных чуть меньше сотни, в масштабах галактики это правда мелочь, но двойными является примерно половина звезд млечного пути. Где-то восемьдесят пять процентов близлежащих к нам звездных систем двойные или тройные. Соответственно такие соседи притягивают к себе большую часть свободных космических тел, до нашей системы долетает всего пара процентов. При всем при этом солнце входит в десять процентов самых массивных звезд нашего космического сектора и содержит в среднем на пятьдесят процентов больше тяжелых элементов чем другие звезды того же типа. Именно поэтому вокруг нашей звезды вращается столько планет, а благодаря спокойствию звезды, орбита планет постоянна и достаточно ровная.

— Я бы не назвала Солнце спокойной звездой, на нем же периодически случаются вспышки. — Заметила Саэко, когда я сделал паузу, чтобы достать заготовку из горна и еще раз разбить её молотком.

— Все познается в сравнении. — Я повторил процедуру с песком и глиной и положил металл обратно в печь. — Интенсивность свечения, температура и сила магнитного поля у многих звезд колеблется, у некоторых весьма сильно, у кого-то конечно же слабее, но даже здесь мы редкий случай. Но вернемся к планетам, газовые гиганты имеют силу притяжения чуть больше земной, а Юпитер превосходит Землю почти в три раза, притягивая большую часть метеоров, этакий щит для нас. Вот и получается что до нашей планеты долетает ничтожно малое количество метеоритов, и почти все они сгорают в верхних слоях атмосферы, непосредственно на поверхность планеты падает только два вида каменных, два вида железно-каменных и только один вид железных.

— Получается, что не такой уж этот металл и мусор, раз смог пройти там где другие сгорели. — Замечает она.

— Тугоплавкость это конечно хорошо, но далеко не всегда. Например в текущем состоянии этот металл почти невозможно закалить, в нем просто не произойдут все необходимые изменения.

— И как ты собираешься решить этот вопрос?

— Буду смешивать и обрабатывать металлы, у меня есть все необходимое для этого.

— Дети, идите обедать! — Раздался голос Ханны.

— Саэко, будь добра, принеси мне обед сюда, я не хочу прерывать работу, стоит ковать железо, пока горячо.

— Пока ты больше стоишь над ним и разговариваешь.

— Что поделать, первые несколько циклов будут именно такими, но с каждым разом металл становится чуть чище и махать молотом нужно будет больше.

Глава 27

Как я и думал очистка заготовки заняла у меня почти два дня. Я мог бы работать значительно дольше, если бы не помощь системы, или быстрее, если бы варил железо при более высокой температуре. Но тогда из заготовки выйдет не только фосфор, но и кобальт, некоторое количество которого содержится в метеоритном железе.

Наличие кобальта серьезно усложнит процесс ковки, но придаст будущему мечу несколько полезных свойств.

Закончив с очисткой я приступил к созданию первого бруска стали — мягкого сердечника. Для этого я, при помощи специального ножа по горячему металлу, отделил примерно половину очищенного железа, и отложив один кусок в сторону, а второму придал форму бруска с квадратным сечением и положил в печь без обработки. Металл смешанный с никелем и кобальтом очень стойкий к высоким температурам, но при этом их надо закалять в особенных условиях, иначе вместо упрочнения, он наоборот станет более хрупким.

Именно то, что мне нужно.

Работая мехами я разогрел заготовку как можно сильнее, и резко погрузил в холодную воду. Примерно так работают все киношные кузнецы, но на деле за подобное надо голову откручивать. Испортить сталь сильнее просто невозможно, прямо сейчас брусок имеет те же свойства, что неочищенное метеоритное железо.

Осталось только «отпустить» металл. После закалки металл становится жёстким настолько, что малейшее напряжение крошит его. Для повышения прочности надо перевести часть жёсткости в вязкость, чего можно добиться повторным накаливанием металла.

Максимальный отпуск, не сбивающий закалку достигается при накаливании до отметки в четыреста пятьдесят градусов. С учётом тугоплавкости никеля и кобальта придется поднять температуру до шестьсот пятидесяти. Так максимум жесткости перейдет в вязкость, в